— Или единственное, что ты умеешь… — продолжила фразу Корри, задумчиво глядя на прислонённый к стене отцовский меч. — Ты способный ученик, Брионти. Мне действительно это поможет.

Полуэльф, не догадавшись, что она имеет в виду, улыбнулся и вышел.

"Я убивала то, что создано магией и состоит из неё. А то, что из плоти и крови, убью и подавно", — подумала Корри и, взяв меч, направилась к яме.

Когда Ягорг вошёл в лазарет, привычно пустой после закрытия ворот, девушка, единственная занимавшая одну из кроватей, о чём-то вполголоса переговаривалась с монахиней, менявшей повязки.

— Удивительно! — воскликнул гном. — Ты уже разговариваешь и выглядишь гораздо лучше, хотя только утром пришла в себя, а вчера была чуть живой!

— Чуть живой я была позавчера, когда вы меня ещё не нашли, — произнесла Корри с насмешкой и только потом повернула голову — Ягорг явился не один. Голос девушки едва заметно дрогнул: — Дайка?

— Выйдите. Все. Быстро, — процедила эльфийка сквозь зубы, и зелёные глаза сверкнули так, что монахиня испуганно выскочила за дверь, а следом за ней последовал и гном.

Неотрывно глядя подруге в лицо взглядом серийного убийцы, Дайка подошла к кровати, упала на колени и… расплакалась.

Корри дёрнулась, но сесть не смогла — видимо, повредила спину, когда её в очередной раз отбросило на стену. Она только посмотрела на эльфийку и произнесла:

— Коmе. [Прости]

— Прости?! — воскликнула Дайка и подняла мокрые глаза. — Да ты хоть представляешь, как я волновалась? Я чуть с ума не сошла, когда добрый Ягорг стал описывать, что у тебя сломано и сколько швов тебе наложили! Как маленькая — стоило тебя на пару дней оставить… Тебе что, жить надоело? — Она, наконец, выплеснула всё, что накопилось, и на сердце немного полегчало.

Корри понимала, что объяснять бесполезно, Дайка и так всё понимает.

— Amiya flore tiya, soliar. Не злись.

— Тогда береги себя. — Она чуть улыбнулась и оттёрла слёзы. И тут же перешла на деловой тон: — Итак, почему же ты не смогла побить этого Двуликого?

— Я изначально недооценивала его. Думала "Двуликий" означает "оборотень". На самом деле… при атаке он разделяется на два отдельных существа.

— Интересно. — Дайка присела на край кровати. — Я впервые о таком слышу. На существа какого рода?

— Их трудно описать. Нечто величиной с бурого медведя, с такими же когтями и яростью. Но совершенно без шерсти. К тому же передвигается на задних лапах, имеет острый клюв и длинный хвост. Ох, досталось мне от этого хвоста…

— Сама виновата. — В голосе больше не слышалось ни единой нотки сочувствия. — Похоже, это действительно один из Древних. Я читала, они населяли землю в то время, когда не было ни одной из нынешних рас, и вымерли, когда только-только появились драконы. Остался десяток, по пещерам, подземельям, храмам, где их не могут достать, ещё и кормят жертвоприношениями. Обычно они очень злые…

— Да, как те соглядатаи, — напомнила Корри, и добавила хмуро: — Конечно, будешь злым, когда твой мир захватили чужаки! Несладко остаться одним из последних.

— Так ты серьёзно решила его убить? — перевела разговор Дайка. Она тоже в каком-то смысле была одной из последних эльфов.

— Тогда — нет. А сейчас, пока я лежала в лазарете, слышала, что он взбесился и пытается выбраться из ямы. Гномы боятся. Поэтому мне ничего другого не остаётся, как избавить их от опасности. Они не считают его божеством, скорее монстром, поэтому не будут против.

— А как же твоя любовь к исчезающим видам? — съязвила Дайка.

— Пусть лучше он исчезнет, чем я. Надеюсь, ты меня подлатаешь?

— Ты этого не заслужила, но… у меня ведь нет выбора, да?

— Да. У тебя есть идеи на счёт его слабых мест?

Эльфийка задумалась.

— Когда не уверен, лучше всего рубить голову. Хотя, если у него высокая способность к регенерации, а интеллект уступает инстинктам, то предпочтительнее сердце. Единственное, в чём я уверена, надо убить обоих…

— Одновременно. Ясно. Тогда у меня есть план. Но понадобится твоя помощь.

— Хорошо. Я помогу тебе избавиться от последствий того, что ты не смогла сдержать свою жажду крови и полезла в первую возможную драку! А если б он уже выбрался и сожрал десяток-другой гномов? Из-за тебя бы пострадали те, кто радушно дал нам хлеб и кров. Тебя бы не мучила совесть?

— Я же оборотень, — мрачно ответила Корри и передразнила: — "Который не может сдержать жажду крови". У меня нет совести.

Её злило, что Дайка права, она увидела то, чего она больше всего боится.

— А, вот значит как? — Эльфийка взяла девушку за руку и забормотала исцеляющее заклинание. Корри вскрикнула от неожиданности — это было уж слишком больно.

— А нельзя полегче? — поинтересовалась она.

— Но ты же хочешь как можно быстрее снова кинуться в бой, — процедила Дайка, усиливая действие и наблюдая, как у девушки расширяются зрачки. Она всё ещё помнила, как та приложила её спиной об стену, на плечах до сих пор остались синяки. Она хоть и любит Корри, но ненавидит оборотня в ней. — И кроме того, как эльф я не питаю сочувствия к нечисти.

Заклинание действительно подействовало очень быстро и подняло девушку на ноги через день, а через два они с эльфийкой уже стояли у ямы Двуликого.

— Главное — действовать синхронно, — ещё раз напомнила Корри, глядя не на Дайку, а на свой меч. — Только тогда есть шанс его убить.

Они даже не тренировались, и вся надежда оставалась на то, что подруги смогут подстроиться друг под друга. Гномы возле ямы уже приготовили для них корзину, чтобы спустить на самое дно, и в ожидании сигнала ёжились от рёва, доносившегося снизу.

— Главное — чтобы ты не потеряла контроль и не перекинулась! — ответила эльфийка. — Ну всё, хватит разговоров, идём.

Гномы послушно взялись за верёвку, стали понемногу её отпускать, и корзина медленно пошла вниз. Темнота вокруг быстро сгущалась, переходя в непроглядный мрак: эльфийка ещё видела что-то, Корри же пришлось приспосабливать своё зрение. Без этого она была так же слаба, как Дайка без магии. Они обе держали наготове оружие — неизвестно, как скоро Двуликий их заметит. Или почует.

Внизу уже поблёскивало сырое дно, когда Дайка наконец увидела монстра: он был точно такой же, как описывала Корри — огромный зверь, стоявший на задних лапах, с длинными когтями и совсем без шерсти — только в два раза больше, чем она представляла. Однако, заметив нежданных гостей, Двуликий зашевелился и… разделился надвое. Теперь каждая из половин, двинувшаяся вперёд, действительно была не больше медведя, но ревела при этом как целая стая.

Корзина ещё не ударилась о камни, когда подруги спрыгнули на землю. План был прост — прижать к стене и убить обе части одновременно. Переглянулись и…

— Пора! — скомандовала Корри.

Она метнула два кинжала, и чудища с воем схватились за правый глаз, Дайка в то же мгновение добавила каждому по замедляющему заклинанию и кинулась за Корри прямо на врага. Теперь каждое их движение, каждый их шаг и взмах клинка повторялись, будто отражаясь в зеркале друг от друга. Перед самым носом у взбесившихся от боли монстров нападавшие сделали кувырок, оказались позади, увернулись от хвоста и успели вонзить в спину лезвие, прежде чем половины повернулись.

Отбиваясь и пригибаясь от ударов мощных лап с острыми как бритва когтями, стали отступать к стене, заманивая за собой. И, уже почти прижатые к гладкому камню, с правой стороны быстро проскользнули за спину, воспользовавшись слепотой противника на этот глаз. Вовремя успели подпрыгнуть, чтобы хвост не сбил с ног, замахнулись, и… две головы монстра слетели с плеч. Подруги тут же отступили, потому что обезглавленные тела продолжали двигаться, замахиваясь лапами; и со всей силы вонзили клинки в сердце. Дайка успела отскочить, но Корри в этот раз замешкалась на долю секунды, и мёртвый зверь упал на неё, придавив своим телом.