И всё бы ничего, но эти незваные гости и в самом деле перегибали палку. И если брат выложился во время своего представления и теперь без затей дрых, забив на любые потуги взрослых, то у меня такой фокус не прошел. Во-первых, Колин явно умел проворачивать подобные номера, а во-вторых я изначально излишне спокойно отнесся к происходящему. Мне, откровенно говоря, не поверят.

— Ты должно быть Деннис? — прервал мои размышления мужчина средних лет с легкой сединой на висках. — Я агент английского филиала КоКом Фредерик Доу и у меня к тебе ряд вопросов, на которые придется ответить.

— Мистер Доу, — с сомнением посмотрев на мужчину, уточнил: — Вы в курсе, что мне еще даже одиннадцати лет не исполнилось? Вы не можете задавать мне вопросы без присутствия моего отца или уполномоченного служащего.

— Мистер Тернер как раз здесь для этого, — улыбнувшись, заявил мой собеседник, но вот судя по глазам, срать он на наши законы хотел.

Судя по его произношению, это даже не англичанин. Уж в произношениях и диалектах я теперь очень хорошо разбираюсь. Отец всё лето дрючил на эту тему. Мы же на севере британских островов проживаем, и говорят тут не так, как говорил я, когда попал сюда. От меня оксфордским словарем за милю перло, а это признак или иностранца, или диктора.

— Уполномоченным сотрудником короны по вопросам несовершеннолетних граждан по нашему графству является Тереза Хайнсберг. Мистер Тернер не похож на миссис Хайнсберг и её подчиненных.

Очнувшись, обнаружил звон в голове и тупую боль в солнечном сплетении. Дыхание было учащенное поверхностное и сопровождалось весьма характерными болями. Не надо было быть гением, чтобы понять, куда меня приложили. Тут в другом вопрос. Зачем бить несовершеннолетнего, тем более такого мелкого? И второй вопрос, почему вышел этот, второй и зачем оставил меня один на один с этим психом?

— Агентство выше локальных законов, сопляк, поэтому тебе стоит начать говорить то, что я хочу услышать.

— И что вы хотите услышать?

— Какой-то ты слишком спокойный, — прищурился мужчина. — Впрочем, не важно. Мне нужны доказательства виновности твоего отца.

— Виновности в чем? — не понял я.

— Виновности в продаже запрещенных технологий врагу. Но подойдут и любые другие преступления.

— А если ничего компрометирующего я не знаю?

— Тогда, вместо того, чтобы остаться с матерью, ты попадешь в самый зачуханный приют.

— Вот как, — просипел я, сев обратно на стул. — Скажите, какое отношение ваши действия имеют к министерству магии и напавшим на нас оборотням?

— Что?! — натуральным образом опешил агент.

— Вам знакома такая школа как «Хогвартс» или документ под названием «Статут о секретности»?

— Нет на оба вопроса, — подобрался мужчина.

Я прикрыл глаза, выровнял дыхание и, как делал это тысячи раз во время тренировок, «зачерпнул» немного электромагнитной энергии из ближайшего резонатора, трансформировал её под текущие нужды и высвободил её в районе головы агента. Паразитное свечение осветило его волосы, а он как-то неестественно обмяк и завалился набок. Словно кукла, из которой вынули батарейки.

— Обидеть ребенка может каждый… — пробормотал себе под нос, стараясь абстрагироваться от только что совершенного убийства, но получалось из рук вон плохо. Откровенно говоря, потряхивало, поэтому пришлось сделать пару-тройку глубоких вдохов через боль в груди, перед тем как я смог прокричать:

— Эй! Кто-нибудь! Тут дяденьке плохо!

==

[1] — Координационный комитет по экспортному контролю

11. Ложка меда в бочке дегтя

* * *

После смерти агента, нас затолкали в автофургон и, через полтора часа неспешной езды выгрузили в обычном полицейском участке. Тут-то у этих хмырей впервые не заладилось. Во-первых, местные бобби батю сразу перенаправили к медикам. Как оказалось не одному мне прилетело. Во-вторых, дежурный лишь пальцем у виска покрутил на просьбу приковать нас с братом к батарее. Нас лишь усадили на лавочку для посетителей.

— Пацан, ты чего это там кривишься? — с подозрением спросил дежурный, закончив отчитывать агентов этого самого КоКома.

— Я ничего не знаю! — решив пойти по стопам старшего брата, выдавил я из себя слезу, что получилось на удивление просто. Складывалось впечатление, что организм только и ждал повода развести сырость. — Не бейте меня больше, я ничего не знаю.

— Та-ак… — протянул дежурный, и с подозрением посмотрев на агентов, приказал своему коллеге: — Джонсон, проверь-ка.

А что там проверять? Я, судя по всему, достаточно достоверно разыграл из себя запуганного воробушка, поэтому, когда бобби увидел на мне шикарного вида гематому по центру груди, дежурный без затей вынул револьвер из кобуры, а его помощник, за неимением огнестрельного оружия при себе, вынул дубинку из крепления.

— Э… Парни, вы чего? — растерялись парочка агентов, которая притащила нас сюда. — Мальчишка сам упал, мы тут не причём.

— Малец? — хмуро произнес дежурный, не сводя взгляда с агентов. — При каких обстоятельствах ты получил этот синяк?

— Тот страшный мужик, Доу, которому плохо стало, он сказал, что проследит за тем, чтобы нас с братом отправили в самый кошмарный приют, — шмыгнул носом, — если мы не сможем рассказать ему что-нибудь компрометирующее отца.

В груди кольнуло, и слезы навернулись без всякого моего желания. Больно, блин.

— Но-но, малец, я всё понимаю, но, пожалуйста, не отвлекайся. Это важно.

— П-простите, — справившись с собою продолжил: — Я сказал ему, что ничего не знаю.

— И тебя ударили?

— Нет, меня ударили после того, как я сказал, что детей должны опрашивать в присутствии уполномоченного сотрудника короны. Нам так мистер Томпсон на занятиях говорил, это полисмен нашего округа. А этот страшный дядька заржал и сказал, что класть он хотел на корону и наши законы, мол, их КоКом выше местных дикарей.

— Коллеги, — нервно сглотнув и приподняв руки в защитном жесте, пробормотал один из агентов. — Мальчик сгущает краски, и мистер Доу сказал не так.

— Может и сгущает, — с деланным безразличием в голосе согласился дежурный и взвел курок. — Но, как я понимаю, вы, гражданин, присутствовали при избиении несовершеннолетнего и палец о палец не ударили.

— Мы всё можем объяснить…

— Мы же дикари, что мы можем понять в ваших объяснениях? — оскалился дежурный. — Вот сейчас наши детективы подойдут им и расскажете. А пока, прошу вас зайти в эту камеру и не демонстрировать попыток к бегству. Я доступно объясняю?

— Более чем, — сбледнув с лица, болванчиками закивали агенты.