— Какому ещё нахрен профессору? — ругнулся я от избытка чувств и попытался извиниться за причиненный ущерб: — Роберт, ты извини, я…
— Потом, все потом. Сейчас главное профессора высвободить, — продолжил нести непонятное для меня Роберт.
Собравшись с мыслями, я более-менее успокоился и посмотрел на попавшую в ловушку кошку. Судя по моим наблюдениям, смертельная опасность ей не угрожала, но и восторга от происходящего животина не испытывала. А значит, время терпит.
Пару раз, глубоко вздохнув, я окончательно взял себя в руки и подошел к получившейся композиции. Потрогав пальцами материал, я был вынужден признать, что без болгарки тут делать нечего. Уж не знаю, что здесь произошло, но результат получился на совесть. Почесав репу и проигнорировав причитания отца и возмущенный мряв кошки, ушел к себе в мастерскую и, не спеша, демонтировав встроенный в верстак резонатор, вернулся на кухню.
Отмахнувшись в очередной раз от Роберта, подключил свою машинерию к ближайшей розетке, дождался пока аппарат выйдет на номинальную мощность и уже после этого вернулся к проблеме. Проблема, которую почему-то назвали Профессором, уже не шипела, как проколотая покрышка, а лишь злобно урчала и демонстрировала полный комплект острых с виду кусалок.
Почесав разъяренное животное за ухом, произнес уверенным, но тем не менее спокойным тоном:
— Но-но, не ярись, сейчас мы тебя вытащим, не успеешь даже промяукать слово «китикет».
К моему удивлению животина сначала замерла, а потом зашипела с удвоенной силой, попытавшись дотянуться до меня когтями. Но что могла сделать глупая кошка с человеком, который за свою жизнь пообщался со многими десятками ее товарок? Уже в мои прошлые десять лет не было такой кошки, которая смогла бы меня укусить. А тут какая-то явно домашняя мурка. Так что тут без шансов.
Наложив ладони на вспененный пластик, я прислушался к своим ощущениям и хмыкнул. Что-то с этой конструкцией было очень сильно не так и если бы не бедная животина, я бы, наверное, сначала внимательнейшим образом все это исследовал, но любовь к кошкам и продолжающееся понукания отца заставили меня отбросить научный интерес и вплотную заняться прикладной зоозащитой.
Материал поддавался обработке с одной стороны очень плохо, а с другой стороны излишне хорошо. Такая вот двойственность. Это меня, откровенно говоря, смущало и поэтому вместо того, чтобы решить проблему махом руки, я провозился минуты две. Ну, две минуты это не полчаса с болгаркой, но тоже не мало.
Но вот работа была сделана и кошка выпала из пластикового плена. Приземлившись на пол, она выскочила на свободное место, напряглась, вздыбила шерсть и упала на бок без единого движения. Отец, который в этот момент утешал Колина, сразу переключился на животное и принялся буквально скакать вокруг него. Затем и кошка пришла в себя и начала с возмущенным мрявом носиться по кухне сшибая стулья. Отец бегал вслед за животиной и нес какую-то откровенную чепуху.
Боюсь, ещё пять минут такого безумия, и я на полном серьезе подумал бы, что сошел с ума. Однако спас меня мой старший брат Колин. Шмыгая носом и утирая слезы, он хриплым голосом произнес: — это не кошка, это профессор, она как те, которых ты того, ну, цепью.
— А-а-а… — протянул я, сразу поняв, что пытался донести до меня мальчишка своей невнятной речью. — Так чего сразу не сказали? Пытать её можно было и, не вынимая из этой пены. Роберт, в сторону, я её сейчас шибану.
— Тпру! Попридержи лошадей, — тяжело дыша, рыкнул Роберт, уже не бегая с причитаниями за животным, которое после моих слов принялось удирать с удвоенной силой. — Мне кажется, имеет место быть случайное стечение обстоятельств.
— Верно, надо сесть и поговорить, — кивнул я, подумав, что раз кошка оказалась совсем даже не кошкой, то она, наверное, нас прекрасно понимает. Например, как тот волк. А значит что? Значит надо подыграть. Но, видимо, то же самое подумала эта самая «Профессор» и метнулась к самому незащищенному, к Колину. Мы среагировали с отцом моментально, но именно этого и пыталась добиться хвостатая. Извернувшись, она схватила какой-то лакированный прутик зубами и, с разгону оттолкнувшись от холодильника, шлепнулась в пустую сковородку, на которой и протаранила окно.
Грохот, звон начисто выбитого окна и серая тень с недовольным мрявом уклоняется от тяжелой кружки, которую я успел метнуть следом, ускорив её немного своими навыками.
— Кошка не волк, успеем догнать на мопедах, — загорелся я идеей расквитаться со в корень охреневшими преступниками.
— Не уверен, — вздохнул отец и без сил плюхнулся на стул. — Не уверен, что это требуется.
— В смысле?
— Сядь, не мельтеши, сейчас всё расскажу.
<b>** Северус Снейп **</b>
Профессионально разосравшись с Аластором и выпроводив их с Дамблдором из дома, Снейп тяжело вздохнул, покосился на настенные часы и пробормотал: — Я самую малость. Думаю, особого вреда не будет.
Мужчина проследовал в комнату, которую превратил в маленькую копию своей школьной лаборатории и целенаправленно закопался в ингредиенты. Вынув неприметный фиал с серым порошком, зельевар аккуратно насыпал его на высушенный листочек волшебной рябины. Вернув фиал на место, Снейп аккуратно поднес листочек к носу и резко вдохнул.
— Ух-х, — просипел мужчина и без затей зажевал оставшийся в руках листочек. — Ух, Мерлин! Ух, хорошо!
Не сильно торопясь, но и без промедления зельевар привел себя в порядок, надел подходящую случаю одежду и запасся прочими мелочами.
— Вот теперь поработаем, — улыбнувшись, зельевар хохотнул, но сразу же взял себя в руки.
Зачерпнув дымолётного пороха, он кинул его в камин, который сразу же вспыхнул зеленым пламенем.
— Хогвартс, — четко произнес мужчина и скрылся в вспышке пламени.
Несколько секунд не самых радужных ощущений и вот он уже стоит в учительской, озаряемый зелеными всполохами затухающего камина.
Осмотревшись, мужчина сразу же обратил внимание на то, что и надеялся увидеть. Видимо заместительница директора занималась работой перед своей пропажей и, судя по писчим принадлежностям, успела отнести как минимум два письма. Снейп в очередной раз мысленно прошелся по умственным способностям старого пердуна и его калеченого подлизы. Сразу видно, что директор давненько не занимался общением с маглорожденными. Иначе объяснить подобную слепоту зельевар просто не мог.
Хоть в правилах и написано, что каждое письмо относится отдельно, но это было слишком неудобное ограничение, невзирая даже на наличие дымолетного пороха. Гораздо проще было подготовить сразу несколько писем и посетить столько будущих учеников, сколько получится за день.
Улыбнувшись, зельевар постучал своим излишне длинным ногтем по чернильнице. Всмотревшись в зеленую жидкость, профессор хмыкнул и стал делать подсчеты в уме. Ещё раз, хмыкнув, Снейп кивнул сам себе головой и вновь отправился к камину, не забыв прихватить с собой неприметный свиток, который в очередной раз валялся на столе без всякого присмотра.
