— Так точно, товарищ Сталин! — четко ответил Лаврентий Павлович. — Все остальное — и попытки нас унизить, и нанести как можно больший вред — лишь следствие этой акции. Основной задачей врага, я повторюсь, являлось именно освобождение Бандеры!

— И с какой же целью была провэдэна столь «беспрэцэдэнтная акция»? — повторил слова Берии товарищ Сталин. — Мнэ казалось, что на данный момент роль Бандеры в ОУН — ничтожна. Всэм отрэпьем сэгодня рулит его зам — Роман Шухевич, которого ви, товарищ нарком, никак нэ можэте задэржат, либо, на худой конэц, безжалостно ликвидироват! — И всех присутствующих вновь придавилочудовищной Силой Вождя.

— Мы работаем над этим, товарищ Сталин, — просипел Берия, рванув тугой воротничок — неожиданно воздуха ему стало не хватать.

— Извинитэ, таварищи! — Давление схлынуло, а Вождь потянулся к очередной папиросе. — Мы с вами с Рэйхом управились, а тут какое-то шакальё нэ можэм додавить… Продолжай, Лаврэнтий!

— Буквально на днях, действуя по наводке местных информаторов и наших агентов, вооруженный отряд НКВД произвел в Коломыйском районе нападение на штаб СБ — «Службы безпеки» — контрразведки украинского националистического подполья. В Силовом и огневом противостоянии нашим сотрудникам удалось захватить живым начальника районного штаба контрразведки ОУН, известного нам ранее под оперативным псевдонимом Яромир. Я вам докладывал в конце января, Товарищ Сталин, о выходе на след его группы…

— Взяли-таки этого набичвари? — оживился Иосиф Виссарионович.

— Так точно, товарищ Сталин! Взяли! Более того — в составе специальной оперативной группы наших сотрудников, просто по какому-то счастливому стечению обстоятельств, оказался Силовик-Мозголом. Высокоранговый! Вы же знаете, Иосиф Виссарионович, как нам не хватает высококвалифицированных специалистов подобного профиля в оперативных группах, — поспешно добавил нарком.

— Да, это большая проблэма, — согласился Вождь. — Но слишком уж рэдок подобный Дар, да и хороших учитэлей взять негдэ, — посетовал он. — А у таких спэциалистов, как товарищи Петров, Мордовцев и Капитонов, вечно нэт врэмэни, чтобы новым сотрудникам опыт пэрэдать…

— Товарищ Сталин, разрешите, раз уж мы затронули эту тему? — Александр Дмитриевич понял, что появился шанс разом устроить судьбу его старого учителя — профессора Райнгольда.

— Что у вас, Петр Петрович? — Иосиф Виссарионович перевел взгляд с наркома внутренних дел на князя Головина.

— Буквально несколько часов назад я встретил одного Одаренного — не просто Высокорангового специалиста, а, по моему скромному мнению, сильнейшего из Мозголов на сегодняшний день…

— Что же, его Дар превосходит даже ваш, товарищ оснаб? — Как-то недобро прищурился товарищ Сталин.

— Мы не сходились с ним в Ментальной Дуэли, но его опыт весьма превосходит даже мой.

— Так почэму же, — вкрадчиво произнес Иосиф Виссарионович, — в тот момэнт, когда мы испытываем острую нэхватку Мозголомов, этот Силовик отсиживаэтся на пэчи? В глазах Вождя вновь заплясали крохотные молнии.

— Есть одна проблема, товарищ Сталин, — спокойно пережив очередную волну гнева Вождя, продолжил Головин, — ему почти сто лет. Это мой учитель, светлейший князь Вячеслав Вячеславович Райнгольд, профессор Ментальных Наук Императорской Академии Магии, герой Русско-Турецкой и Русско-Японской войн…

— Надо жэ, жив еще монкхутси к’атси[3]? — Удивленно покачал головой Иосиф Виссарионович. — Так он, выходит, нэ сбэжал к буржуям после Восстания семнадцатого?

— Так вы о нем слышали, Иосиф Виссарионович? — Удивлению Головина не было предела.

— Даже «встречаться» доводилось, — усмехнулся Вождь. — Я тогда совсем мальчонкой был, когда он в составе императорского двора Александра Третьего следовал в Абастуман через Тифлис… Ладно, нэ об этом сэйчас. Так что ви прэдлагаете, Петр Петрович?

— Я тоже думал, что Райнгольд умер давно, — признался Головин. — Или уехал куда-нибудь в Париж. А он, оказывается, все время после Восстания в своем загородном особнячке просидел. Прямо под носом у всех — в Марьиной роще! Помереть, сказал, в России, хочу!

— И нэ экспроприировали у него княжеский особняк? — не поверил Иосиф Виссарионович.

— Да какой там особняк — небольшая дачка, — пояснил Головин. — Все остальное он сам московским, да питерским реввластям сразу после революции и отдал. А вот с дачей не пожелал расставаться. А насчет забрать… А забрать, по-первости, некоторые товарищи пытались, но ни у кого не получилось. Мозгокрут такого уровня, как Райнгольд, может так мозги запудрить — в трех соснах заблудишься! Вот и блудили экспроприаторы вокруг его небольшого домика несколько десятков лет. Да так найти и не смогли.

— Жаль, что раньше с профессором Райнгольдом общего языка ми найти нэ смогли, — подытожил Иосиф Виссарионович. — Нэ дэло, товарищи, такими ценными кадрами разбрасываца! — покачал головой Вождь. — К тому жэ, патриотически настроенными кадрами! Кадры в нашэ врэмя рэшают все! Петр Петрович, кто у нас сэйчас Школой Красных Мозголомов руководит?

— Майор госбезопасности Капустин, товарищ Сталин, — ответил Головин, бывший в курсе всех Мозголомных дел в стране.

— А, Поликарп Никодимыч, — припомнил Вождь.

— Так точно! — подтвердил Александр Дмитриевич.

— Добрый Мозголом, — произнес Иосиф Виссарионович. — Значит так, товарищ оснаб, приводите вашего профессора в Школу, — больше не раздумывая, произнес Иосиф Виссарионович. — Но помните, что вы за нэго в отвэте!

— Ручаюсь, товарищ Сталин! — обрадовано воскликнул Головин. — Старик не подведет!

— Так что там у нас с Яромиром, товарищ Берия? — вернулся к насущной теме Иосиф Виссарионович.

— Из сведений, добытых Мозголомом, стало ясно, что националистам что-то перепало «в наследство» от одномоментно издохших эсэсовцев. В том районе работала какая-то особо секретная группа Высших Магов Аненербе. Не менее шести Жрецов Черного Ордена! Они готовили нечто грандиозное… Не знаю, насколько точно наш Мозголом смог запечатлеть этот момент, но Яромир считал, что немцы готовились к Ритуалу Вызова очередной Темной Сущности, куда сильнее Воплощения Вия, устроившего настоящую кровавую резню на Волыни.

— Почэму я об этом узнаю толко сэйчас? — Нахмурился Иосиф Виссарионович, но на этот раз сумев удержать себя в руках.

— Сведения поступили только вчерашним вечером, товарищ Сталин, — ответил Лаврентий Павлович. — Я хотел доложить вам сегодня с утра, но случившаяся диверсия смешала все планы…

— Понятно, — кивнул Вождь, туша очередной дымящийся окурок в переполненной пепельнице. — Продолжай, Лаврэнтий.

— Напомню, что еще до нашей победы над Рейхом Шухевич принял активное участие в подготовке III Чрезвычайного Сбора ОУН, который в августе 1943-го года принял новую политическую платформу «двухфронтовой» борьбы ОУН(б) и УПА против «Империализма Берлина и Москвы». Шухевич на Сборе был избран председателем Бюро Провода ОУН. На съезде националисты поняли неизбежность поражения Германии. Но собственные силы они явно переоценивали…

— Ближэ к тэлу, Лаврэнтий Павлович! — перебил наркома Сталин.

— Шухевич, по данным наших агентов глубоко внедрения в УПА, являлся одним из участников организованного Некромагами Аненербе Волынского Призыва Вия и последующей кровавой трагедии… Но никто не ожидал, даже мы с вами, товарищ Сталин, — напомнил нарком, — что с Рейхом и всеми Черными Братьями СС будет так стремительно покончено. Одним разом! Однако, немцы на Украине готовили что-то весьма серьезное, и Шухевич опять оказался посвященным в проведение этого Обряда…

— Что имэнно готовили эсэсовцы? — Вновь вклинился в доклад Сталин.

— Яромира не посвящали настолько глубоко, — ответил Берия. — Он что-то слышал, но только в общих чертах. И вот, после одномоментной смерти всех эсэсовцев, всё их проклятое Некромантское наследие оказалось в руках украинских коллаборационистов.

— Так ви считаете, товарищ Берия, что нанесенный по Кремлю удар — проба тех Сил и разработок немцев, что случайно достались Шухевичу?