Как же хорошо проснуться утром и понять, что это сраное зелье не действует. Но всё же я продержался! Оно мне даже помогло определённым образом… я вспомнил про предстоящую сегодня встречу с Ириной и улыбнулся в предвкушении.

Утром я хотел доложить Жарову об артефактах поляка в сарайчике, но на всякий случай отправил туда Жмота. Понятовский не дурак и держать их в таком месте долго не станет.

Я угадал. Жмот ничего не нашёл внутри, а я одновременно огорчился и обрадовался. Этих доказательств могло оказаться мало. К тому же я бы выглядел балаболом, приведя Жарова в пустой сарайчик.

После завтрака я встретился с Валерой. Он остановил меня на пути в общагу и мы прогулялись по саду, обсудив наши «скорбные» дела. Я заверил его, что с Понятовским всё в процессе. Говорить о заветном сарайчике, понятное дело, не стал. Всё надо сделать основательно, чтобы можно было прижать поляка так, чтобы этот хитрый ублюдок не отвертелся.

Тем временем сам Жаров поведал, что он с охранниками методично проверяет все помещения Академии. Общаги, кстати, в первую очередь. Как доверительно сообщил он мне, пока ничего не нашли. Вот сомневаюсь вообще, что он чего-нибудь найдёт. После разговора с преподом отправился в общагу. Время до вечера пролетело быстро и незаметно. Только вот Вересаева, что на обеде, что на завтраке была слегка расстроенной. Как написала мне Соня, девушка вчера явно ждала приглашения на наше с Соней рандеву… но его не получила. Однако целительница быстро восстановила статус-кво, о чём-то минут десять пошептавшись с Леной и та сразу повеселела.

«Намечается тройничок, – написала она мне в чате, – надеюсь, ты не против?»

М-да. И эта девушка когда-то была скромной.

«Конечно, не против», – поспешил сообщить ей.

«Хе-хе… моя школа, ёпта».

«Имба, заткнись».

О своей сегодняшней встрече с Ириной я рассказал только Соне, чем, кстати, несильно-то удивил её.

– А я знала, что так будет! – заявила она. – Она на тебя так смотрит…

Вот как она на меня смотрит, честно признаюсь, не знаю. Как-то не замечал. Но женщинам виднее, конечно.

«Интересно, а древних в семью другого древнего принимать можно?» – вдруг с чего-то поинтересовался Имба.

«Вот ты и выясни, – хмыкнул я, – это ты там как-то всё узнаешь. Может, расскажешь?»

«Не-а, это секрет, – загадочно ответил тот. – А так, попробую, конечно, выяснить».

Воскресенье. Прогулки в принципе запрещены не были, но по Академии лазили хмурые охранники, поэтому народ предпочитал оставаться в своих комнатах. Как это нас вчера не потревожили с Соней, даже странно.

До ужина я вновь оказался в комнате один, и сразу в моей голове появился Имба.

«Слушай, Денис, – начал он, – у меня здесь идея на миллион коинов».

Я сразу напрягся. Ну послушаем.

«Смотри, идея в следующем. Надо рассказать Ирине о Понятовском».

«Ты с ума сошёл?» – вырвалось у меня.

«Да подожди ты… послушай… Ирина же не дура. К тебе неровно дышит. Вот она точно оценит твою искренность. И уж сто пудов не будет бросаться всех наказывать. Она хитрая, я нутром чую».

Хм… я невольно задумался. В принципе, Имба-то прав. Чего я буду тумана нагонять. Ирина действительно казалась вполне адекватной, и в то, что она побежит сразу хватать Понятовского, я не верил.

«Думаю, можно попробовать».

«Правильно! – довольно заявил тот. – Расскажем всё как есть. Она тогда сама тебе пропуск выдаст. Тем более с такой поддержкой мы вообще горы свернём!»

Вечером, после ужина, я, не став вдаваться в подробности, коротко предупредил своего соседа по комнате, чтобы меня на ночь не ждал, и скорее всего, появлюсь утром. Потёмкин уже привычно кивнул. Ну ещё бы. Он давно перестал удивляться моей бурной ночной жизни. И насколько я понимал, наблюдая за происходящим вокруг меня, я был практически единственным, кто занимался не только учёбой, а ещё и делами, которые просто необходимы любому мужчине. Нет, кто-то, конечно, тоже ходил парочками, но таких было по пальцам пересчитать, и там, на мой взгляд, всё было достаточно невинно. Хотя хрен его знает… я же не всё видел. Может, у альфачей вообще разврат сплошной. Я уж и не говорю о старшекурсниках. К тому же Имба тоже частенько ночами то крафтит что-то, то просто тренируется.

Едва я появился на условленном месте, как из темноты вышла Ирина. Девушка была закутана в плащ, закрывающий её с головы до ног. Так-то я видел только её глаза.

– Привет! – тихо произнесла она. – Я сейчас заклинание невидимости создам, и мы пойдём. Нам же не нужны сплетни в Академии? – последние слова она произнесла с явной иронией.

– Не нужны, – не поддержал я её иронию, на что она весело хмыкнула и взяла меня под руку. Нас окружил дрожащий голубоватый купол.

– Только сейчас надо молчать, – заговорщицки шепнула она мне в ухо, обдав жарким дыханием, – это заклинание не любит разговоров. Может исчезнуть.

Я кивнул…

Наш путь был недолгим. Вскоре мы уже подходили к небольшому, но весьма симпатичному двухэтажному коттеджу. В отличие от здешней новой архитектуры, на которую я уже насмотрелся в Звенигороде и в других городах, в которых Система не сочла нужным сохранить трёхвековые здания, этот коттедж был сделан аккуратно и стильненько. Я словно вернулся на триста лет назад и попал в какой-то коттеджный посёлок, где-нибудь по Новорижскому шоссе. Кстати, у ректора был единственный двухэтажный коттедж. Все остальные, располагавшиеся на отдалении от него, но тем не менее ровными рядами, были одноэтажными и гораздо более скромными.

– Заходи! – пригласила девушка, заходя и сбрасывая плащ.

Я зашёл следом и окинул взглядом её стройную фигурку в свободном, вечернем, коротком чёрном платье. Солидный вырез, в котором можно было полюбоваться красивой грудью. Белые волосы рассыпались по открытым плечам.

«Отпад! – зашёлся в восторге Имба. – Не тормози, Дениска».

«Поучи ещё…», – проворчал я.

– Как тебе? Нравится? – совсем по-девичьи рассмеялась ректор и покрутилась на месте, демонстрируя себя в полной красе.

– Обалдеть! – только и смог сказать я, с трудом сдерживаясь, чтобы не наброситься на эту соблазнительницу прямо здесь.

– Проходи в гостиную, я сейчас, – игриво заметила она и скрылась на кухне.

Я выдохнул и прошёл дальше, рассматривая место, в котором оказался. Внутри коттедж выглядел весьма уютно. Как я понял, на втором этаже располагалась спальня, а первый представлял собой огромную гостиную, совмещённую с достаточно современной кухней, на которой сейчас хлопотала Ирина. Ну как современной. Понятное дело, посудомойки там или микроволновки не было. Этот эксклюзив только в моём бункере, но они и не были нужны по идее. Всё прекрасно заменяла магия. Тот же холодильник выглядел вполне современно. Ну и добавим пушистый ковёр на полу в гостиной, мягкий кожаный диван, камин (хотя по мне в такую погоду он, наверное, совсем не нужен), мягкие кресла, пара низеньких столиков. Даже какие-то обои в цветочек присутствовали, придавая всей обстановке, как мне кажется, какой-то несерьёзный вид. Но мне понравилось. Все смотрелось вполне стильно и органично.

Я уселся в кресло и откинулся на спинку. Удобно, черт тебя возьми!

– Ну как тебе моё скромное жилище? – весело поинтересовалась девушка, ставя на столик тарелку с фруктами и с копчёным мясом, сыром и свежим хлебом. – Особых деликатесов у меня нет, я привыкла к простой еде, – она опустилась в кресло рядом со мной.

– Мне нравится твой коттедж, – честно признался я, – а насчёт простой еды, так меня тоже вряд ли можно привередливым назвать. Кстати! – спохватившись, поставил на стол трофейную бутылку досистемного вискаря. Увидев «Чивас», появившийся на столе, Ирина изумлённо уставилась сначала на него, потом на меня.

– Это? Откуда? Такую роскошь сейчас разве что в Кремле можно увидеть…

– Да так, перепало по случаю, – хмыкнул я, – трофей! Стаканы есть?

На столе появилось два пузатых стакана. Я разлил ароматный напиток.