Не уверен, преследовали ли меня, видели ли моё лицо, но домой возвращаться не стал. Два дня кочевал от подворотни к подворотне, пытаясь заглушить ужас увиденного смердящим элем. Лишь на мгновение стоило мне прикрыть глаза, я видел безжизненные лица этих детей. Это не могло быть просто ограбление. Это была казнь. И я должен был стать единственным, кого там поймают.

Связался с контактом. Мне нужно было знать, кто сделал этот заказ. Но он ничего не знал. Глупо было на что-то рассчитывать, ведь он никогда не лезет ни в имена, ни в детали заказа. Наверное, поэтому он до сих пор жив.

В последние дни стал замечать силуэты. Кто-то следит за мной? Или так на мне сказываются эль и отсутствие сна? Почти пять дней я не спал, тяжело думать. Нужно разобраться с этим поскорее. Но с чего начать? Кто эти люди? Знают ли они, кто я? Знают ли о Виктории? О Наджии?

Всю ночь крутился вокруг дома, пытаясь убедиться, что за мной нет слежки. Под утро забрался на чердак. Там меня ждала Виктория. Никогда не видел её такой злой и испуганной одновременно. Не успел ничего сказать, получил чем-то тяжёлым в челюсть. После того, как я очнулся, Виктория сказала, что это был чайник. Удивлён, что она меня им не прибила.

Придя немного в себя, я рассказал ей всё. Её рука не разжимала чуть помятый моей челюстью чайник, а глаза, полные ярости, становились почти не видны из-за скопившихся слёз. Тяжело было видеть её в таком состоянии.

— Виктория, тебе надо уезжать из Лимана.

— Что?! Нет, чёрт возьми! Мы справимся, как и всегда!

Но, к сожалению, это было не как всегда. Если у кого-то хватило сил добраться до графа, то что им обычный вор. Мы долго спорили, искали разные варианты, но так и не придумали лучшего решения.

Всю ночь мы пролежали в обнимку, не говоря ни слова. На утро Виктория собрала вещи и уехала. Мы не попрощались. Каждый из нас надеялся, что мы встретимся снова.

Суббота, 9 сентября 1673 года.

Мои попытки разобраться в произошедшем с семьёй Монтье начинают напоминать одержимость. Еду и сон мне практически заменил мёд старого Варнавы. Вход на чердак уже плотно заставлен бутылками. По крайней мере, у меня есть линия обороны. Выбираюсь на улицу только ночью, собираю информацию. О Монтье мало кто что слышал, про их зверское убийство тем более. Странно. По Лиману слухи разлетаются быстрее ветра. Почему же об этом никто ничего не слышал?

Меня продолжают преследовать силуэты. Домой возвращаюсь после рассвета, когда перестаю их видеть. Стараюсь обходить стороной дом Наджии. Надеюсь, хотя бы о ней мои преследователи не знают.

Завтра на рассвете нужно сходить на рынок, убедиться, что с ней всё в порядке. Главное — держаться подальше от её прилавка, чтобы никто ничего не заподозрил.

Воскресенье, 10 сентября 1673 года.

Похоже, я окончательно потерял рассудок. Не могу верить своим глазам, ушам и мыслям.

На рассвете пришёл на рынок. Он уже был полон народу, но прилавок Наджии был пуст. Руки начали дрожать сильнее обычного, а сердце стучало так быстро, что готово было остановиться. Я что есть сил побежал к её дому. Когда я добрался до него, улицы уже окутала ночь. Как я мог бежать так долго?

В окнах было темно и стояла гробовая тишина. Образ убитых Монтье застыл у меня перед глазами. Не раздумывая, я выбил своим телом окно в её комнату. Пелена с моих глаз спала, как только я услышал крик Наджии. И только в тот момент я понял, что перепутал рассвет с закатом.

— Зачем ты так со мной, Иоганн?! За что ты меня изводишь?!

Наджия говорила что-то ещё, но больше я ничего не слышал. Я пытался придумать, что сказать, но ничто не изменит то, что я до смерти её напугал.

Похоже, я окончательно потерял рассудок. Окончательно потерял Наджии.

Среда, 15 ноября 1673 года.

Последние два месяца я не бросал попыток выяснить, кому понадобились смерть Монтье и моя голова. Но я так ничего и не нашёл. Ни следа, ни зацепки, ничего. И в итоге я сдался.

Пару раз выбирался на рынок, прилавок Наджии давно занял торговец картинами. Забавно, что их автор непонятным образом напоминал мне её имя. В доме кузнеца она так же больше не живёт. Никто не знает, куда она перебралась. Думаю, оно и к лучшему.

Раз в неделю получал письма от Виктории. Она обосновалась на новом месте, занимается честны трудом, встретила мужчину по имени Ральф, и они собираются пожениться. Ох, моя милая Виктория. Как же я рад, что ты не стала жертвой моего безумия.

Завтра задумал свою последнюю кражу. Уж она-то точно станет легендарной…