Запасы желатина тоже радуют. Оказывается, заливное принято подавать к торжественным обедам… а званых обедов в Эон Нидао не было уже давно. Вот и накопилось прилично.

Но просто нарезать желатин кубиками - это скучно. Пресытившихся аристократов этим не удивишь…

Вызываю мастера Хайса, отрывая его, от доработки велосипедов. Просто больше не к кому обратиться. Кроме мастера Хайса, вызываю двух работников, которые чаще остальных помогали сою Льену в экспериментах с соком мовянки.

Вот эта троица и займётся срочным изготовлением формочек для будущих конфет.

Объясняю, что мне нужно и протягиваю рисунок палетки с углублениями в форме… сердец.

Если уж изображать влюблённую девицу, то почему бы не оторваться от души?

А если добавить к конфетам историю о том, что это лакомство для влюблённых… хмм… из этого можно сделать неплохой товар! Главное, действовать быстро, пока другие не раскусили рецепт.

И обязательно нужно распустить слух, что на следующий день после бала, коробки конфет эксклюзивно поступят в продажу в салон сэи Лариты… на конфетах много не заработать, но если уж романтичные дэи и наши заморские гостьи заглянут в салон сои Лариты, то вряд ли уйдут с одной лишь коробкой конфет.

И вообще, почему бы не сделать из мармеладных сердечек символ симпатии? Раз уж с цветами не вышло, пусть будут конфеты.

Решаю, что это неплохой маркетинговый ход.

Приходится срочно писать ещё одно письмо сэе Ларите, в котором я рассказываю, что на балу будет представлено особое лакомство, приносящее удачу в любви. Вечером у многих дэй последняя примерка перед завтрашним балом, вот для их-то ушек мои девочки в салоне и постараются пощебетать.

Теперь главное — успеть всё подготовить.

Нужна керамическая основа, в которую мы будем заливать сок мовянки. Когда сок застынет, получится что-то вроде прозрачных пластиковых поддонов с углублениями в форме сердец.

Больше всего времени займёт керамическая основа. Из-за длительного обжига в печи. Зато потом можно будет быстрее изготавливать формы из сока мовянки, на застывание каждой уйдёт примерно по часу, потому как стенки у форм довольно тонкие. Значит, до полуночи можно успеть сделать пять-шесть палет. Ну а пока в них будет застывать первая партия конфет, работники успеют изготовить ещё несколько формочек.

Сразу разъясняю свой план работникам и поварам. Пусть подменяют друг друга, если устанут, например, ночью кто-то пойдёт спать поздно, кто-то встанет рано… Но процесс изготовления форм и приготовления конфет не должен останавливаться.

Получится что-то вроде конвейера и, таким образом, к моменту выезда на бал у меня будет достаточное количество мармеладных сердец.

Как только вопрос с конфетами становится более-менее понятен, начинаю заниматься платьем.

Красное так красное. Такого цвета у меня ещё не было, но почему бы ему не появиться в виде исключения?

Не ради какого-то ненормального, желающего охомутать герцогиню незаконными способами, а потому, что… у нас не так давно появились красители насыщенных оттенков и пора бы заявить об этом.

Времени, конечно, маловато, но и мастериц сэя Ларита прислала, аж пятерых. Ещё и Малия грозится им помочь. Должны успеть.

Весь день до самой ночи старательно сосредотачиваюсь на делах, не позволяя себе хандрить, но вечером не выдерживаю, тайком прокрадываюсь в комнату Алекса… и таки забираю его подушку.

Когда иду обратно в свои комнаты, сталкиваюсь в коридоре со стражей и парой горничных. Первая мысль смутиться, но вовремя себя одёргиваю и проплываю мимо с самым невозмутимым видом.

Мало ли зачем герцогине подушка?

Только закрыв дверь в собственную спальню, позволяю себе подушку обнять и втянуть её запах. Очень слабый аромат дождя и сандала кружит голову и заставляет губы растягиваться в улыбке.

Чувствую себя крайне глупо и, кажется, окончательно расстаюсь с иллюзиями. Мысли о свободе и самостоятельности кажутся мне всё менее привлекательными…

***

Утром совершенно не было аппетита. Я бы хотела списать это на волнение и беспокойства по поводу грядущего поездки на бал. Но на самом деле мои мысли заняты ожиданием встречи с голубоглазым сиятельством. Всего сутки без него, а мне уже кусок в горло не лезет. Даже готовя и обдумывая платье накануне, думала лишь о том, как он будет смотреть на меня… он же обещал не спускать с меня глаз.

Кажется, это первый раз, когда я еду на бал с предвкушением… хотя именно сегодня мне бы стоило больше всего нервничать.

Когда карета останавливается возле столичного королевского дворца, моё сердце бьётся вовсе не оттого, что снова предстоит отыгрывать роль уверенной в себе герцогини, коей я не являюсь, и не оттого, что предстоит с достоинством вынести колкие взгляды, льстивые улыбки и завистливые шепотки… моё сердце бьётся, потому что Алекс уже ожидает меня на ступенях главного входа, и как только лакей церемонно открывает дверцу, его сиятельство протягивает мне руку.

— Ваша светлость… — а дальше он осекается, старается незаметно сглотнуть и продолжает немного севшим голосом: — Позволите вас проводить?

Его потемневший взгляд говорит о том, что платье выбрано удачно. И это он ещё не видел аккуратный вырез на спине…

Вкладываю пальцы в тёплую ладонь.

Алексу пока ещё приходится опираться на трость и он слегка прихрамывает, поэтому идём не спеша.

— Как ты? — спрашиваю, когда мы оставляем позади первую волну удивлённых взглядом и оказываемся в более менее людном холле.

— Соскучился, Эм. Не хочу тебя отпускать.

— Кхм… Я, вообще-то, имела в виду твою ногу, — немного краснею и прикусываю щеку изнутри.

Больше всего на свете, мне хочется остаться с ним наедине, рассказать, что тоже скучала и попросить Алекса обнять меня... но если я сейчас позволю себе проявить слабость, то весь мой боевой настрой окончательно скиснет. А этого я допустить не могу.

— Нога? А, всё хорошо.

— Ты уже говорил с Зейн-Маликом? — перехожу на шёпот, боясь быть услышанной.

— Нет. Его ещё нет, а поговорить нужно с глазу на глаз. У меня с собой заключение из Королевской Алхимической Лаборатории и обе записки. Надеюсь, это впечатлит его в достаточной степени, чтобы он согласился с нашим планом. С другой стороны, для самого Зейн-Малика это даже хорошо. Он сможет оправдаться перед монархом тем, что у него просто не было возможности заранее обсудить ситуацию…

Мимо проходит пара пожилых дэй, едва не сворачивая головы. Приходится снова понизить голос:

— Алекс, сегодня на балу будут подавать особое лакомство. Мармелад.

— Его уже обсуждают впечатлительные юные дэи, — в бархатном голосе слышна тщательно сдерживаемая улыбка. — Одни говорят, что нужно съесть его, думая о своём возлюбленном. Другие, что нужно загадать романтичное желание, но обязательно в тот момент, когда раскусываешь сердце. Твоя идея?

Киваю.

— Вообще-то, легенда была немного другой, но… так даже лучше. На балу будут подавать мармеладные сердца разных цветов. Розовые, жёлтые, сиреневые, лиловые. Обычные конфеты. Но с собой я привезла ещё и красные. Таких больше нет. В красные конфеты я добавила…

— Я понял, что с ними, Эм. Ты умница.

Немного смущаюсь от его похвалы и снова прикусываю щёку, чтобы не выдать себя.

К счастью, эксперимент с конфетами удался и к моменту отправления моей кареты на бал, был подготовлен небольшой мешок чудных, пересыпанных мелким сахаром мармеладок.

Чтобы ничего не перепутать, красных сердец было сделано ровно 12 штук. Их я забрала сразу и с помощью шприца осторожно добавила в них капли “лёгкого сознания”.

Поэтому сейчас у меня с собой пара мешочков из вощёной бумаги, в которую и завёрнуты конфеты с сюрпризом. Они хранятся в глубоких карманах моего платья, скрытые под воздушными слоями алого моавина.

Незаметно достаю один из них и протягиваю Алексу. Он быстро прячет мешочек в карман сюртука и заговорщически подмигивает.

— Готова?

— Нет… то есть да. Конечно, да, — незаметно выдыхаю.