— Нахо! Это сбивает с атмосферы, ну какая лампочка?! — начала критиковать Такахаши.

— Отвали, — махнула рукой Нахо, медленно шагая вокруг костра.

— Тен-Тен? — позвала Сакура, когда допила чай. — Держи, спасибо!

Надо вести себя непринуждённо. Спокойно. Ей же требовалось как-то передать обратно крышку от термоса? Как избавиться от пульсации между ног при налегании на его бедро? Даже сквозь кучу ткани; Господи, Харуно зациклилась.

— Тебе не холодно? — тут же спросила Сакура, хлопая ресницами и отклоняясь от него.

Ведь Саске отдал ей бомбер, накрыл пледом, а сам сидел в «лакостовском» поло. Прежде чем ответить ей, он пригубил бутылку, где на дне ещё плескалось пиво, и сделал глоток.

— Нормально, — произнёс он, отводя руку в сторону.

И? Что теперь?

Сакура часто слышала от других, что она «очень классный и интересный собеседник». Что-то она за собой такого не замечала, блин. Сейчас так вообще в голове пусто, а портить всё идиотскими предложениями или вопросами не хотелось. Какие там на фиг страшилки? У неё и без них сердце выпрыгивало из груди, а по позвоночнику туда-сюда холодок бегал.

— Ладно. — Сакура слегка поджала губы и отвернулась, немного сутулясь, а потом выпрямляя спину.

Та ныла в пояснице из-за долгого сидения в одной позе и доставляла небольшой дискомфорт. Наверное, ей бы хотелось… Боже, бред. Она не будет этого делать.

— Хм, — послышалось ей, и Сакура слишком резко, будто ждала, повернулась к Саске. — Ложись, Харуно, не мучай спину.

— Да не парься, — покачала головой она, а сама уже вовсю материлась на себя за свой долбаный длинный язык.

Но судя по тому, как Саске ещё раз глотнул, опустошая бутылку, плевать он хотел на её необоснованное сопротивление. Он вскинул руку, цепляя пальцами ткань пледа, и потянул Сакуру на себя.

Будучи огромным бесформенным комочком из пледа, она легко качнулась в его сторону и легла на грудь, идеально укладываясь между его ног. Он ведь так и продолжал сидеть спиной к Тен-Тен и лицом к ней, поэтому она и устроилась рядом с ним, завалившись набок.

У Сакуры так сердце откажет на хер; ходуном заходило, вскружив голову и добавляя лишних пару градусов телу. Жара. Ощущение только было, будто не она его грела, а наоборот — он её. Сакура не понимала, как, будучи в футболке, он умудрялся быть таким тёплым.

Не думай ни о чём.

— Ладно, — только и соскочило с её губ, и она рефлекторно начала ютиться, будто укладывалась на подушку.

Сакура старалась дышать размеренно и спокойно. Так, чтобы не выдать пульсацию собственного тела, которое танцевало ламбаду и прыгало через костёр из её крови, циркулирующей по венам. Она прислушивалась к стуку его сердца — казалось, он приводил её в равновесие. Саске словно оставался удивительно спокойным.

— …он взял её за руку, крепко сжал и продолжал читать молитву, пока во всей комнате не погас свет и не зашумел ветер, — Нахо продолжала рассказывать, — а между ними легла тень.

— Когда они уже умрут? — жуя что-то из копчёных колбасок, спросил Чоджи.

— Они и так вдвоём остались, — покачала головой Карин.

— У нас тут истории без счастливых концов, даёшь смерть неугодным!

— Главный романтик очухался, — скептически отметил Хидан.

Сакура фыркнула; плевать, что она прослушала половину истории, потому что сосредоточивалась всё это время на иных вещах. И только через пару минут после заметила: Сая и Ино среди них нет. Наверное, это действительно дар — уметь исчезать по-английски и при этом потом так же незаметно возвращаться.

Сакура зевнула и поднесла руку к глазам, смахивая собравшуюся влагу. От дыма и ветра они слезились, и она несказанно радовалась, что не красилась. У Нахо, например, после столь долгого и продуктивного дня под глазами уже размазалась тушь, делая из неё что-то похожее на панду. Хоть тут всем было плевать на это.

— Я пойду спать, — всё-таки решилась предупредить Сакура, но говорила тихо, приподнимаясь с налёжанного места очень неохотно. Но так лучше, чем она уснёт прямо тут. А ведь хотелось. Хоть самую малость. Чтобы как в фильме. И не спать…

— Иди. — Она сглотнула, поймав его взгляд. В нём отражалось пламя, но оно выглядело совершенно не так, как у Ино. Абсолютно точно, Сакура ощущала разницу. И у неё сразу дрожь по телу и органы в узел завязывались.

Только бы не смотрел так; только бы не разжигал фантазию ещё больше. Тогда чаша весов не склонялась бы в обратную сторону и не манила Сакуру остаться ещё немного…

***

— Ля, что ты как целка, — покачиваясь и спотыкаясь о ветки, Суйгецу плёлся за Учихой. — Кстати, любовь всей твоей жизни упорно ищет твой член.

— Уймись, Хозуки. — Саске перешагнул через пень, загибая ветки близстоящего дерева и отпуская довольно быстро, так что те со всего размаха причесали Суйгецу по лицу.

— Бля, тьфу, — начал отплёвываться он, отлепляя от языка зелёные листья. — Рил, ты Нахо видел вообще? Прям само…

— Заебал уже, — одёрнул его Учиха, развернувшись и отпивая пива. — Ты знаешь, чего я хочу.

— Ну Харуно, простите, как платная версия приложения, — отмахнулся Суйгецу. — Она почти как Карин, только не буйная.

— Если бы ты не был таким долбоёбом, Карин не пришлось бы так злиться, — хмыкнул Учиха.

— О, Боже, нет, не так… а-а!

Оба переглянулись, заткнувшись. Суйгецу сомкнул губы, но, судя по раздутым щекам, хитрым глазам и так и рвущейся наружу подъёбке, прекрасно знал, что это за звуки. Саске закатил глаза, хоть и усмехнулся: нужно быть слишком наивным, чтобы…

— Мхм! Господи, да!

— Возьми глубже, детка, ещё!

…услышать в этом что-то другое, а не, сука, чей-то трах.

— Ты куда? — зашипел Хозуки, еле сдерживаясь, чтобы не влезть в картину за кустами.

— У тебя дикое желание присоединиться? — изогнул бровь Учиха.

— Ты прямо святоша. — Хозуки вопреки веселью всё же направился за Саске. — Чистый, непрочный священный жезл, ожидающий не менее чистую и тёплую пещеру в…

— Одно слово, — прервал его он, — я запихну тебя в это дупло, — Учиха поднял руку с бутылкой к раскидистому дубу в паре шагов от него.

— Не любитель ты поэзии, Китай такие потрясающие постельные сцены описывает, может, тебе стоит набраться оттуда метафор, — прыснул Хозуки. — Кстати, раз ты такой пиздецки добрый, может, это, поделишься с другом койко-местом? Ну типа… Ты в машине и все дела…

— Обойдёшься, — отмахнулся Саске.

— А-а-ай, всё-таки ты не такой святой импотент, — Суйгецу заиграл бровями, поравнявшись с ним.

Хозуки был невыносим. А когда он ещё и пьян — желание вмазать удваивалось. У Саске стальные нервы.

— О, а вот вы где, я вас искала как раз, точнее, ну ты понял. — Нахо опёрлась о дерево. — Там все уже… ну, ждут. — Она смотрела пьяными глазами в сторону Суйгецу, будто планировала его загипнотизировать до смерти.

— Оу, и как успехи? — встрепенулся Хозуки, пригубив новую порцию вина. — Уже поблистала, аки звёздочка, — хитро взглянул он на неё, выдерживая такой искрящийся взгляд. — Будешь вещать хоррор-истории и сопровождать звуками? — Суйгецу почти навалился на неё, вынуждая вжаться в дерево.

Учиха прищурился и огляделся: Хидан и Сасори шли неподалёку; он видел их макушки сквозь высокие кусты. Ещё бы он не замечал, как за ним периодически шли по пятам, включая даже чёртов лес. И пускай Саске не приверженец полумер, он не считал адекватным трахнуть кого-то в кустах, как это позволили себе эти двое. Наверное, именно поэтому он выбрал вместо палаток остаться в машине. Его джип располагал достаточным местом для того, чтобы не скукоживаться буквой «зю».

Саске прекрасно знал, кто из их компании располагал опытом ночёвок под открытым небом и любил это пикантное дело: лес, костёр, дым, насекомые и куча сопутствующих неудобств на открытом воздухе вдали от города. Но интересовал его только один человек. Он знал, что она приедет, ни разу прежде не бывавшая в походах и ночёвках в спальных мешках.

Сакура привлекала его внимание, хоть особо чётко он начал это осознавать не так уж давно. И пока другие в погоней за ним устраивали целые спектакли, она отходила назад и очень аккуратно появлялась на горизонте в те моменты, где Саске ожидал увидеть её меньше всего.