— В последний раз, когда я разговаривал с греками, это едва не привело к полномасштабной войне, — говорит Бард. — Отпусти Хелен со мной, я буду держать ее в безопасности и спрячу.

Ноздри Лу раздуваются, но он поворачивает голову в мою сторону. Я хватаюсь за грудь. Он сейчас попросит меня уйти с Бардом?

— Хелен? — спрашивает Лу.

— Нет, — я обхожу стол и встаю между двумя мужчинами. Положив обе руки на грудь Лу, говорю: — Если ты хочешь отослать меня, то я не стану задерживаться, но я хочу быть с тобой.

Черты его лица смягчаются, и напряжение исчезает из его позы.

— Ты слышал.

— Ты уверена в этом? — спрашивает меня Бард сзади.

— Я не уйду, — отвечаю я, впиваясь пальцами в грудь Лу. — Он - единственный человек, который заботился обо мне, когда мой муж продал меня на аукцион. Я хочу остаться и помогать ему.

Старший мужчина смеется.

— Это безумие...

— Разве у тебя мало забот, Бард? — спрашивает Лу, его голос звучит напряженно.

— Не мало, — говорит Бард, направляясь к двери. — Но я не буду стоять в стороне и смотреть, как все это перерастает в войну.

Лу не отвечает. Вероятно, потому, что он хранит нечто гораздо более серьезное, чем женщину, которую Танатос проиграл на аукционе. Если кто-нибудь узнает, что у него дочь этого человека, начнется кровопролитие и хаос.

— Я разберусь с Танатосом, — говорит Лу, понизив голос. — Но, если ты сейчас же не уйдешь, я разберусь и с тобой.

Бард разочарованно вскидывает руки и выходит из комнаты. У меня сложилось впечатление, что он остался бы еще поспорить, если бы его жена не была так близка к родам. Как только дверь захлопнулась, Лу снова обращает внимание на меня и кладет обе руки мне на щеки.

— Тебе не обязательно оставаться, — говорит он.

— Я хочу, — бормочу я.

— Почему?

Мои глаза закрываются. Я хочу сказать, что остаюсь из преданности или обязательств, но это будет неправдой. Меня так сильно влечет к Лу, что я не могу остаться в стороне. Все в этом человеке вызывает бесконечное восхищение — от манеры держаться до заряда электричества в его прикосновениях. Я хочу узнать о нем больше и стать еще ближе, поскольку что-то в Лу притягивает меня.

— Ты первый человек, которого я встретила в этом мире, реальном мире, — твержу я. — С того момента, как наши взгляды встретились в аукционном доме, я поняла, что ты особенный.

Его губы кривятся в полуулыбке.

— Ты считаешь меня особенным?

— Мне нужно это объяснять? — спрашиваю я.

— Да.

— У тебя большое сердце, — говорю я. — Ты защищаешь женщин, когда большинство мужчин закрывают на это глаза, и ты борешься за правильные вещи.

— Я не ангел, — бормочет он.

— Но у тебя есть моральный компас, который не направлен на деньги. Ты сильный, умный и смелый. А еще ты так выглядишь...

— Как я выгляжу?

— У тебя невероятное тело, — говорю я, скользя руками по его выдающимся грудным мышцам. — А те части твоего лица, которые не скрыты, тоже выглядят великолепно...

Он заставляет меня замолчать поцелуем. Губы Лу такие же мягкие, как и борода, я прижимаюсь к его большому телу, обхватывая его шею руками. Поцелуй становится глубже, и наше дыхание смешивается, разжигая искры желания.

— Спасибо, — шепчет он в ответ на мой поцелуй.

— За что? — спрашиваю я.

— За то, что остаешься.

Я отстраняюсь и пытаюсь изучить его черты, но не могу прочесть ничего, кроме возбужденного дыхания.

— Конечно, я останусь. Зачем мне уезжать?

— Другие бросили бы меня при первых признаках проблем, — бормочет он, — Или в поисках лучшего предложения.

— Ты говоришь о...

— Не произносить его имени, — рычит он. — Я хочу провести хоть один вечер без напоминаний об этом ублюдке.

Мои брови поднимаются. Я удивлена, что он упомянул Танатоса, а не Арию, но это ведь хороший знак, верно? Это значит, что он полностью забыл о своей бывшей изменщице и больше поглощен человеком, который забрал один его глаз и пытался лишить второго.

Руки Лу скользят по моей спине и касаются задницы. Между моих ног разливается жар, когда я чувствую давление его твердеющего члена.

Он поднимает меня, и я обхватываю его ногами за талию. Нижняя часть платья задирается вверх, обнажая бедра, ощущаю прохладный воздух, но я настолько охвачена желанием, что почти не замечаю этого.

Жар между нами усиливается, и он переносит меня на большой кожаный диван. Я тяну его за рубашку, желая почувствовать его ближе. Когда он опускает меня на сиденье, раздается стук в дверь.

— Отъебись, — рычит он.

— Извините, что прерываю вас, мистер Конмак, — говорит Леда из прихожей. — Но это очень важно.

Лу выпрямляется.

— Что именно?

Я сажусь и разглаживаю платье.

Входит Леда, держа в руках беспроводной стационарный телефон и прижимая трубку к груди.

— Это Деклан Дагда.

Я выпрямляюсь, пульс учащается. Либо Бард позвонил отцу, либо у Танатоса серьезные новости.

Лу берет трубку и рычит:

— Алло? — он делает паузу. — Ублюдок повесил трубку.

— Он сказал что-то о разговоре за ужином, — говорит Леда с опаской. — Его помощник послал ссылку на Zoom.

— Отлично, — пробормотал Лу. — Спасибо.

Леда наклоняет голову.

— Ужин подать здесь?

— Мы будем есть в столовой. Установите там конференц-экран.

Женщина выходит из комнаты, оставляя меня в недоумении.

Я поднимаюсь с дивана и пересекаю комнату, чтобы положить руку на плечо Лу.

— Все в порядке?

— Дагда раз в неделю устраивает ужин для своих лейтенантов, — бормочет Лу. — Это было напоминание, чтобы я его не пропустил.

— Ты шутишь, — говорю я. — Ты только вчера получил ранение.

— Именно поэтому они прислали мне ссылку, чтобы я присутствовал на встрече через Zoom.