– Ну что? Как обычно? – спросил Коган. – Я работаю с делами подследственных, пытаюсь выявить связи и контакты. Найти руку абвера.

– Абвера больше нет, – покачал головой Шелестов. – Я сам только услышал это от Платова. Адмирал Канарис снят с должности и уволен в запас. Подразделения абвера в основном подчинил себе Шелленберг, разведшколами руководит Целлариус из ведомства военно-морского флота. Так что всем теперь руководит СД. Да, и обрати внимание, Борис, опирается именно на местных, тех из подследственных и осужденных за измену родине, у кого родственники здесь остались, кто в этом районе долго жил. А ты, Виктор, начинай работать с местным населением. Особенно с теми, кто хорошо знает горы. Говорят, горы – они как люди. У них свое настроение, свой характер в каждом районе, на каждом гребне. Свяжись с местными альпинистами, теми, кто воевал здесь.

Пуля коротко свистнула и ударилась в камень в метре от Шелестова и рикошетом ушла в сторону, протяжно взвизгнув. Оперативники пригнулись и бросились в разные стороны за камни. Судя по всему, стреляли откуда-то сверху. Стрелок располагался в скалах выше входа в горизонтальную штольню.

– Винтовка или карабин, – сразу же сказал Буторин. – Но без оптики. С такого расстояния и слепой не промазал бы. Не думаю, что нас хотели просто попугать.

– А если он не один? – спросил Шелестов. – Кто-то его видит?

– Я ближе вас к скалам, – сказал Коган. – Ну-ка, спровоцируйте его, отвлеките, а я постараюсь перебежать открытое пространство и поднимусь вверх.

– Он тебя увидит и не даст подняться, – возразил Шелестов. – Хотя сидеть здесь до ночи тоже глупо.

– Борис прав, – тихо ответил Буторин, доставая из кобуры пистолет. – Я примерно знаю, где он может прятаться. Давай, Максим, ты помельтеши, а я его пугну. Он будет прятаться, менять позицию, и тогда Борис сможет проскочить. Может, и незаметно проскочить получится.

Шелестов вынужден был согласиться. Сейчас крайне важно узнать, кто этот стрелок, какую силу он представляет. Буторин стреляет в группе лучше всех. Он сможет даже на расстоянии сотни метров из обычного ТТ хорошо помотать нервы человеку в скалах. Приказав Когану приготовиться, Шелестов выскочил из-за камней и сделал вид, что бросился в сторону машины, но тут же изменил направление и перебежал к другой груде камне. Пуля тут же ударилась в землю, подняв фонтан земли и мелких камней. И сразу в ответ хлестнули два пистолетных выстрела.

– Есть, я его вижу! – довольным голосом прокричал Буторин, поводя стволом пистолета. – Максим, видишь наверху большой двузубый камень? От него на три пальца вправо плоский валун.

Коган уже пробирался наверх, пригибаясь и выбирая, куда поставить ногу. Даже шум небольшой каменной осыпи выдаст его. А сейчас стрелок его пока не видел. Шелестов снова поменял позицию, сделав несколько обманных бросков из стороны в сторону. Ствол карабина появился вместе с бородатым лицом горца. Буторин тут же дважды выстрелил, с удовлетворением отметив, что одна его пуля ударилась в камень всего в нескольких сантиметрах от головы стрелка. Тот испугался, поспешно спрятался за камень, но все же произвел выстрел в сторону Когана. Борис присел за камень. Рука оперативника дернулась к кобуре на ремне, но тут же остановилась. Нет, пистолет в руке сейчас никакого преимущества не даст, а будет только мешать подниматься по камням на крутом склоне. Надеяться надо лишь на ребят внизу.

– Он Бориса засек! – крикнул Шелестову Буторин. – Не даст подняться. С одной стороны нам его не взять.

Шелестов сразу понял, о чем говорит напарник, и, сунув пистолет в кобуру, стал подниматься по камням вверх левее входа в штрек. С двух сторон подойти легче, не сможет стрелок одновременно удерживать двух противников. Если, конечно, не убьет какого-то из них.

Буторин приготовил вторую обойму для пистолета. Четыре патрона он уже отстрелял, осталось три, и тогда придется очень быстро сменить обойму. Стрелка надо все время «держать в тонусе», не давать ему прицельно стрелять, заставлять укрываться за камнями, ограничивая ему обзор. Он, конечно, понял, что к нему поднимаются, но пусть не знает, каким путем. Бородатое лицо мелькнуло на миг и снова исчезло, потом чуть левее что-то мелькнуло снова. Кажется, стрелок перемещается влево: дальше от того места, где наверх поднимется Коган, и ближе к Шелестову. Надо как-то помешать ему! И Буторин, старательно прицелившись, выстрелил в камень, за которым, по его предположению, должна находиться голова горца.

Оперативнику повезло. Стоило ему выстрелить, и почти в тот же миг стрелок высунулся из-за камня. Пуля едва не угодила горцу в голову. Он сразу же скрылся. Буторин выстрелил еще дважды и тут же перезарядил пистолет. Коган был уже наверху и, прижавшись к камням, осматривался. Шелестову предстояло подняться еще метров на пять вверх. Кажется, он что-то увидел, поскольку положил руку с пистолетом на камень и выстрелил. Потом еще раз.

Все, Коган контролирует позицию стрелка, Шелестов под его прикрытием будет через минуту наверху. И Буторин, сунув пистолет в кобуру, побежал к скале. Теперь можно не опасаться, теперь он вне досягаемости. Буторин поднимался быстро, хватаясь сильными пальцами за выступы камней, проверяя ногой прочность камня. Где-то выше раздались еще два пистолетных выстрела, потом левее еще один. Значит, оба оперативника стреляют, зажали они этого дикого стрелка. Взять бы его живым!

Когда Буторин тоже поднялся на площадку над штреком, Шелестов махнул пистолетом. Оперативники двинулись вперед по отработанной схеме. Двое прикрывают, один перемещается, занимает удобную позицию и готовится к стрельбе, снова двое прикрывают, и третий двигается вперед. Они прошли уже около пятидесяти метров без выстрелов. Приходилось крутить головой на все триста шестьдесят градусов. Стрелок мог попытаться спрятаться в камнях, чтобы оперативники прошли мимо него, а мог и неожиданно напасть, когда кто-то окажется рядом. Перебежав на пять метров вперед, Буторин вдруг увидел карабин, лежавший между камнями. Старое оружие: щербины на металле, сколы на деревянных частях. Понятно, почему стрелок все время «мазал». Это была не попытка напугать, просто у карабина был сбит прицел.

– Гильза. – Коган подбежал и, опустившись на одно колено рядом с Буториным, протянул ладонь с гильзой.

Виктор взял гильзу, поднес к лицу. От нее сильно пахло сгоревшим порохом. Шелестов остановился чуть в стороне, оглядываясь по сторонам. Если горец бросил оружие, это не значит, что у него нет другого. Например, пистолета. Но куда он делся? И тут слева вдоль склона посыпались мелкие камни. Оперативники вскочили и бросились на звук осыпающихся камней. Буквально несколько шагов, и они выбежали на открытое пространство. Камешки еще осыпались по козьей тропе, шедшей между большими зубьями скал вверх по склону. И в конце она снова уходила в горы. И там скрылся тот самый стрелок.

Шелестов бросился вперед, старясь не приближаться к краю тропы, к пропасти глубиной в несколько сот метров. Буторин и Коган поспешили следом, держа оружие наготове. Шелестову, который шел первым, приходилось смотреть и вперед, и под ноги. И все же он оступился. Мелкие камни поехали вниз с тропы, и оперативник упал на бок. Тело сразу стало сползать вниз, к краю пропасти. Пальцы Шелестова пытались вцепиться во что-то твердое, но под руками была только ползущая и все ускоряющая движение масса мелких и средних камней. Еще миг – и он с грудой камней полетит вниз. Буторин успел сорвать с себя портупею и, упав на живот на твердом месте, бросил конец ремня Шелестову. Максим успел поймать конец кожаного ремня, стиснул его пальцами, но рука соскальзывала. Из последних сил он выбросил вперед вторую руку, рискуя ускорить падение резкими движениями тела, но пальцы второй руки все же вцепились в офицерский ремень.

Буторин едва держал ремень. Казалось, что кожа на ладони вот-вот лопнет от напряжения. Самое страшное было то, что Шелестов, ухватившись, как казалось, надежно за ремень, теперь стаскивал вниз следом за собой и Буторина. Виктор схватился рукой за острый выступ скалы, обхватил его сгибом локтя, но скала на деле оказалась лишь острым камнем, который под тяжестью человеческого тела вывернулся из земли и пополз вниз. И в последний момент пальцы Когана ухватились за сапог Буторина. Оперативник сидел на твердой земле, упершись каблуками в почву, и держал Буторина за ногу.