– Я не могу сейчас вернуться. Ты что ли не можешь прочитать этого по моей душе?

– Я прочитала, – ответила Леди, садясь на место преподавателя, – но малыш Одди, твое желание что-то выполнить – пустяк по сравнению с проблемой на континенте. Ты же понимаешь, что бунт ведет к войне? А война – это уже дело не только стран, но и наших территорий.

Рука, чертящая мелом сегодняшнюю дату по поверхности доски, остановилась. Оутэрнум уставился в одну точку. Леди чувствовала жар от ауры парня и молчала. Одди дописал и дату, и даже тему занятия. Возымев хладнокровие, он промолвил:

– Видимо, мое присутствие важно, потому что так захотела Гармония. У нее есть свои планы на меня, и поэтому ты здесь. Так? Тогда прежде, чем мы сыграем, я выдвину свои условия.

– Хочешь все усложнить?

– Я закончу свое задание, – договорил Одди.

Далее он игнорировал присутствие Безликого ангела и с приходом первого ученика полностью преобразился в добрячка.

Курс продлится полтора часа.

– Судя по всему, все на месте, – обратился к классу Одди. – Замечательно. Тогда разрешите представиться: я замещаю вашего учителя, пока он болеет. Обращайтесь ко мне Иван Андреевич. Сегодня будет вторая лекция по положенному расписанию. Приступим…

И новоявленный преподаватель начал рассказывать лекцию. Теория длилась 40 минут, но никому не было скучно – все подростки были вовлечены в тему с головой. Заслуга в этом – самого Оутэрнума. Он усердно выучивал свою роль, и не зря. Рассказывать о деятельности великих людей так, чтобы никто не заскучал – это надо постараться. Затем он объяснял каждый нюанс поведения лидеров не менее воодушевленно, чем вникали слушатели. В один момент Леди, все время находясь за учительским столом, кое-что заметила за поведением советника короля. Она подошла к нему вплотную и прошептала:

– Ты тайно что-то высматриваешь?.. Или кого-то?..

Но Одди всем своим существом продолжал игнорировать Безликую, так как знал, что никто, кроме него ее не видит. Иначе бы на лицах юных людей было бы много вопросов.

– Ладно, не горячись, – буркнула девушка, почувствовав от Одди неприятные эмоции, и повернулась к классу, стараясь тоже понять, кого из подростков парень хочет вычислить и по какой причине.

Оутэрнум на доске написал задачу для самостоятельного решения. А класс все это время молчал. Безликая заметила между некоторыми учениками странное взаимодействие: блондин с пухлым лицом, на котором помимо прочего красовались синяки, аккуратно положил скомканную исписанную бумажку в капюшон девочки, сидящей впереди него. Когда он и его сосед по парте хохотнули, Одди аккуратно обернулся, а Леди промолвила:

– Что-то мне это напомнило…

– Эту задачу, – заботливо улыбнулся Оутэрнум, – вы должны решить самостоятельно за 10 минут. Засекаю время прямо… сейчас.

Он украдкой увидел, как съежилась девочка, отыскав в своем капюшоне записку. Она не стала читать ее, отложив на угол парты. Родом с Бастинии «учитель» сразу прознал – в записке точно не признание в чувствах и явно не похвала. Опустив свое наблюдение и желание узнать, что в записке, он незаметно для остальных толкнул плечом Леди, дабы пройти к своему столу.

Пока подростки усердно вглядывались в свои тетради, Одди следил за каждым из них.

– Не пойму тебя, – призналась Безликая. – Знать бы, какое задание тебе поручили, и кто.

– Не… – выдал Оутэрнум, и тут же остановил себя, сделав вид, что зевает. Ему хотелось бы громко огрызнуться в сторону Леди: «Не твое дело!», но вслух пришлось добавить так:

– Не списываем.

Занятия окончены. Подростки разошлись, и помещение стало снова пустынным. Одди вальяжно встал у окна, и проследил за каждым уходящим учеником. Половина подростков поспешила вдоль проселочной дороги, которая вела к частным секторам, другая – завернула за здание в сторону спального района, после которого можно быстрее всего попасть в центр поселения. Ничего особого в поведении подростков Одди не увидел, и направился к парте, где сидела девочка в кофте с капюшоном. Подставной учитель внимательно просмотрел все под стулом, под самой партой, облазил вокруг всех соседних ножек, упорно вглядывался в каждую щель паркета, где стыковались дощечки пола… И в кармане джинсовых штанов зазвонил телефон. На этот совершенно новый номер мог позвонить только один человек, и Одди без промедления ответил:

– Оутэрнум слушает, коллега О.

– Как грубо, – послышался картавый молодой мужской голос. – Одди, я не могу понять: ты что там ползаешь?

– Я что? Ползаю? Я?

– Если ты обронил что-то неважное, то брось искать. Время уходит, а ты там пыль подметаешь. Каждая секунда на счету.

Одди сев на паркет, с ухмылкой оглянулся на Безликую.

– Неважное говорит, – весело сказал он, и деловито ответил напарнику: – Да, я тут ищу неважные тэн-эбрии. Что скажешь? Удивил тебя, товарищ?

– Нет, товарищ… Кстати, хорошее русское слово, – подметил парень на той стороне, и затем язвительно высказался: – Хоть что-то полезное ты запомнил. Но ты совсем забыл, что у тебя в кармане существует датчик ССТ (примечание: датчик считывания следов тэн-эбрии). Между прочим, не для красоты.

Одди слегка удивленно хмыкнул и вначале похлопал по карманам в поисках датчика.

– Извини, коллега О, – непринужденно выпалил Одди, сбросил звонок и спешно кинулся в офис за курткой.

Безликая последовала за ним. Он открыл дверцы шкафа, выхватил с вешалки куртку и по дороге обратно в класс пошарил по карманам.

– Нашел! – довольно воскликнул Одди, победоносно держа в руке плоский кругловатый гаджет из редкого космического металла.

– Что это? – полюбопытствовала Безликая, но ответа не получила.

Стоя у парты, Одди покрутил темный однотонный датчик со всех сторон и нахмурился.

Леди вплотную подошла к нему, опустив голову к гаджету.

– Что ты делаешь?

Но Одди продолжал молчать, пока не вспомнил, как активировать вещь:

– Отпечаток, – прошептал он, прижав подушечку большого пальца к центру датчика.

Датчик ССТ по обрамлению замелькал белым свечением и на четвертый раз принял вид лупы. Однако его предназначением является не увеличение картинки, а показ наличия микроскопических тэн-эбрий или ее следов.

Одди обсмотрел через линзу датчика все места где считал, что там могут быть следы тэн-эбрий.

– Ничего нет… – пробубнил парень. Полминуты поразмыслив, он поторопился к своему столу. Выискивая в стопке тетрадей одну определенную, Одди то и дело хлопал другими ненужными по другой части стола.

– Она, – сам себе отрапортовал парень, – «Катаева Ксения».

Одди проверил через датчик все 18 листов тетради. Звонок телефона.

– Да.

– Долго возишься, – раскритиковал бастинца товарищ О.

– Понимаю твое негодование.

– Это все, что ты можешь мне сказать?

– А что я могу сказать? Я протер коленями половину паркета, и безуспешно. В тетради тоже нет частиц.

– Ну теперь-то ты признаешь, что не на тот след напал?

– Вот уж нет. Я прав. – Когда Одди услышал громкий вздох из динамика, сразу отключил связь. – Не дождешься противоположного.

Безликая с любопытством спросила:

– Может посвятишь меня в свои игры?

Но Одди просто натянул куртку и ушел.

«Где она может быть?.. Искать что ли в каждом сантиметре?..» – раздумывал Оутэрнум, стоя около входных дверей здания.

– Придется звонить? Придется… – произнес с безнадегой парень.

Он только вынул телефон из кармана, и сразу замер – его взгляд остановился на чем-то маленьком и блестящем от солнца в траве за белесым бордюром.

– Куда ты смотришь? – вдруг спросила Безликая Леди.

Одди вместо объяснений подошел к манящему блеску и наклонился прищурившись.

– Н-ц. Это осколок от бутылки… Было бы странно, если бы чешуйки были такого размера.

И снова звонок.

– Что еще? – сделал вид Одди, словно он минуту назад не собирался звонить.

Тихий смешок на той стороне; наигранный кашель.