Извинившись перед Гэлбрайтом за свой внешний вид — по его словам, он только что проснулся после обеденного сна, — Сеймур проводил Гэлбрайта в гостиную и, указав на два больших кресла, обитых зеленой тканью, пригласил его сесть. Последний не остался в долгу — усевшись в кресло, стоявшее ближе всего к камину, он стал ждать, пока господин главный инспектор достанет из роскошного серванта коробку свежих сигар и бутылку какой-то темно-коричневой жидкости с двумя бокалами.

— Ну что ж, давайте теперь сразу приступим к делу, — жизнерадостно сказал Сеймур, глядя на то, с каким удовольствием гость попыхивал сигарой.

— Итак, что именно поставлено на карту нашей сегодняшней встречи? — Гэлбрайт почти полностью избавился от гнетущего настроения, вызванного инцидентом в тупике.

— Вот это, — господин главный инспектор кивнул на тумбочку, стоявшую по левую руку от него.

Гэлбрайт посмотрел в том направлении повнимательнее — на ней лежала знакомая стопка белых ксерокопированных листов.

— Вы что, хотите, чтобы я процитировал вам наизусть всё, что там написано? — сказал Гэлбрайт с некоторым озорством.

В то же время он сделал еще одну затяжку, не преминув отметить про себя, что эти сигары были определенно превосходны...

— Нет, Гэлбрайт, в этом нет необходимости. Я уже прекрасно знаю этот документ от строки до строки, — ответил его собеседник с некоторой загадочностью в голосе. — Меня больше интересует, что вы думаете о его содержании.

Господин главный инспектор Сеймур внимательно посмотрел на своего гостя. Тому стало немного не по себе. Снова и снова господин главный инспектор смотрит на него так, словно пытается проникнуть в его плоть и кровь и прочитать все мысли... Гэлбрайт потушил сигару и, положив её в пепельницу, которая стояла на маленьком столике, сказал:

— Простите меня великодушно, господин главный инспектор, но я, как бы вам сказать...

Он пытался найти слова, которыми хотел бы выразить свое полное неведение относительно того, что было написано на этих листах руками его друга.

— Итак, что дальше? — Сеймур слегка наклонил голову.

— Я... Я не читал дело Фаркрафта, — выпалил Гэлбрайт.

Он подсознательно приготовился к тому, что за этими его словами последует какое-нибудь наказание. Может быть, Сеймур начнёт ругать его, может быть, просто начнёт упрекать за безответственность... Но, к его удивлению, господин главный инспектор, услышав эти слова, просто закурил новую сигару и, выпустив колечко дыма, сказал миролюбивым тоном:

— Это довольно неплохо. Будет намного лучше, если вы ознакомитесь с этим документом под впечатлением.

— Что? Под каким таким впечатлением? — Гэлбрайт хотел спросить, что Сеймур имел в виду, но тот, разлив жидкость по бокалам, предложил её своему гостю.

— Обязательно попробуйте фруктовый ликер Пиммс. В идеале его следует пить с кусочками фруктов, но я люблю его таким, каким он есть. Я надеюсь, вы оцените его по достоинству..

Гэлбрайт взял бокал и поднес его ко рту. Тонкий запах специй... Да, конечно, господин главный инспектор всякую бормотуху пить ни за что не станет...

— Что-то знакомое... — впервые попробовав новый напиток, Гэлбрайт впал в состояние, близкое к своего рода эйфории.

— Тут английский дух, — подмигнул ему Сеймур, делая глоток.

— Тут Англией пахнет! — Гэлбрайт, которому было трудно описать охватившее его ощущение, пришлось согласился с этим определением.

— Кстати, почему вы решили покинуть свою родину? — вдруг задал неожиданный для своего собеседника вопрос господин главный инспектор.

— Хм, а почему вы спрашиваете меня об этом? — Гэлбрайт в шоке поднял голову.

— Из чувства праздного любопытства, — допив первый бокал, Сеймур уже наливал себе новую порцию.

— Вы что, хотите, чтобы я развлекал вас во время вечернего аперитива? — словно обращаясь к приятелю, сказал Гэлбрайт.

— Я понимаю ваше душевное состояние, — Сеймур решил замять эту тему, — позвольте мне поделиться с вами своими мыслями по делу Фаркрафта. В конце концов, ваш друг был замечательным человеком, и мне всегда было интересно узнать, как он выражал свои мысли на бумаге.

— Был... — пробормотал его гость.

Перед глазами Гэлбрайта снова промелькнули черты лица Фаркрафта за несколько мгновений до его смерти.

— Вас смущает то, что я говорю о вашем коллеге в прошедшем времени? — господин главный инспектор снова окинул своего собеседника пронзительным взглядом.

— Нет, меня всё устраивает, — сказал Гэлбрайт.

Он подумал про себя, успел ли к этому моменту главный инспектор раздобыть информацию о том, что Фаркрафта больше нет в живых.

— Хорошо, — ответил Сеймур, — в таком случае позвольте мне начать.

И, поставив бокал на прикроватный столик, господин главный инспектор начал излагать гостю свои впечатления от прочитанного материала. Своими жестами, интонацией и внешним видом он сильно напомнил Гэлбрайту его учителя философии, лекции которого ему доводилось посещать почти десять лет тому назад...

Следующее утро инспектор встретил в постели в своей крошечной квартирке. Подробности того, как он вчера смог добраться до своего дома по окончанию аудиенции в доме господина главного инспектора Сеймура, совершенно вылетели у него из головы. Очевидно, что фруктовый ликер, который они тогда пили вместе, пагубно повлиял на память Гэлбрайта. Встав с кровати, он подошел к своему столу. Пачка ксерокопии материала расследования его друга лежала на том же месте, куда он бросил её два дня назад.

Глядя на эти листы, Гэлбрайт вспомнил выдержки из вчерашней речи главного инспектора Сеймура. Кажется, тот говорил что-то об экстраординарном таланте Фаркрафта извлекать смысл из вещей, которые любому другому человеку показались бы в той или иной ситуации совершенно неуместными. Кроме того, молодой инспектор произвёл впечатление на Сеймура тем фактом, что всего лишь словами ему удалось описать свои приключения в местах, где произошла смерть этих четверых, таким образом, что главный инспектор, по его собственным словам, оказался там и увидел всё своими собственными глазами, несмотря на то, что ему прежде никогда не доводилось там быть. «Подумаешь, обычный талант писателя», — подумал Гэлбрайт. Он знал, что его друг всегда подавал надежды войти в мир литературы, но, увы, судьба распорядилась его жизнью таким образом, что Фаркрафту пришлось стать инспектором полиции...

И тут, против его воли, глаза инспектора наполнились слезами. Казалось, будто бы он снова наблюдал за тем, как его друг медленно падает на землю, как его лицо, на котором застыло выражение ужаса, бледнеет прямо на глазах, и как перестает прощупываться пульс... Гэлбрайт вспомнил, что его друга увезли на машине скорой помощи, но вот куда именно его поместили и какова была его окончательная судьба, он уже не мог знать, да и не хотел этого — потому что боялся, что если снова увидит хладный труп своего друга, то может сойти с ума от горя. Нет, подумал он, будет намного лучше, если то событие в переулке останется для него последним моментом, связанным с его самым близким другом...