Стараясь ступать как можно медленнее по красной ковровой дорожке, расстеленной между рядами скамей, девочка подумала про себя, что в переводе на простой язык слова викария следовало понимать таким образом, что он был не в состоянии дать Делии совет касательно того, как ей справиться с ситуацией, связанной с дядей Джо. Малышка пожалела о том, что не произнесла прямо в лицо священнику цитату из книги, которую когда-то читала со своим взрослым другом. Хотя чтением это можно было назвать с большой натяжкой, потому что девочка просто сидела рядом с дядей Джо и слушала, как он читал вслух своей юной слушательнице. В частности, цитата, которую Делия считала уместной в данной ситуации, заключалась в том, что некий мудрец и врач попросил Господа Бога уничтожить человеческую расу и создал более совершенных людей, но Господь Бог ответил, что, хотя он и сочувствует мудрецу, он не может выполнить его просьбу.
Возможно, что на самом деле этот диалог имел совершенно другой смысл, но девочка не могла этого знать, хотя бы потому, что содержание этой книги дяде Джо пришлось переводить прямо на ходу, ибо написана она было на немецком, знания которого у Делии были, мягко говоря, очень поверхностными, если не сказать нулевыми. Если бы девочке удалось найти эту книгу на своем родном языке — то бишь английском — то она, несомненно, сверилась бы с грамотно переведённым текстом и высказала викарию, что именно было описано в оригинале, но, к величайшему сожалению девочки, ей не удалось найти английский перевод этой книги. В основном в этом ей мешали её собственные родители (которые, казалось, ненавидели всё, связанное с дядей Джо), а также была такая сложность, что она не могла знать точного названия — Делии было трудно запоминать и произносить немецкие слова, а приблизительный перевод «Это непросто, быть богом», вероятно, ничего бы не дал скучающим продавцам в книжных магазинах.
Впрочем, была ещё одна причина, которая не позволила малышке просто так взять и процитировать книгу в лицо викарию — дело заключалось в том, что когда дядя Джо закончил читать ей эту книгу, он попросту дал девочке наказ не цитировать её содержимое направо и налево. Как она думала, причиной этому служило то, что Господь Бог, описанный на страницах этой в высшей степени необыкновенной книги, был не седовласым стариком, который сидел на облаке и отдавал приказы ангелам, но, напротив, отважным молодым рыцарем, который восседал верхом на коне и участвовал в дрязгах некоего средневекового государства. «Ну что плохого в том», — задавала себе вопрос Делия, — «чтобы представлять Господа Бога крутым парнем?».
Она помнила, как в книге описывалось, что этот Господь Бог, который под видом простого смертного пытался сделать этот мир лучше, чем он есть на самом деле, в своих странствиях влюбился в некую женщину, но когда её подло убили, то Господь Бог пришел в такую ярость, что вопреки чьим-то указаниям вышел из себя и устроил жителям средневекового городка нечто вроде Армагеддона, только в его руках были не какие-то нелепые огненные шары, а самый настоящий рыцарский меч из стали, которым он прорубил себе путь сквозь свиту вероломного короля, и, добравшись до последнего, положил конец его тирании. Закончилась же книга тем, что после этого события самого Господа Бога забрали какие-то его друзья, с которыми, гуляя по эдемским садам, этот в высшей степени странный персонаж поедал клубнику и в шутку пугал окружающих своими ладонями, испачканными её соком.
На Делию всё это произвело весьма и весьма сильное впечатление, но поскольку дядя Джо сказал ей, что другие взрослые не оценят такую интерпретацию Господа Бога из уст малышки, то Делии оставалось только придержать язык и тихо покинуть церковь, получив из уст викария ответ, который ничего не объяснил ей и ничуть не помог ей в том, как ей нужно было поступить в ситуации, когда её родители замыслили нечто нехорошее и скрыли от неё истинную судьбу её друга.
Воспоминание о разговоре с викарием привело Делию в состояние, близкое к отчаянию. Она глубоко вздохнула и, расправив затекшие от холода плечи, провела рукой по холодной пластиковой поверхности подоконника. Луна уже давно скрылась за облаками, и в ночном воздухе чувствовалась сырость надвигающегося ненастья. В голову девочки закралась мысль о том, что в любой момент может пойти дождь, отчего она рискует промокнуть под его струями, но малышка продолжала сидеть на своём месте, изредка бросая взгляды в свою комнату — что, если дверь вдруг откроется и к ней войдет её мама или папа?
Но, к большому счастью Делии, никто из её родителей не входил в спальню. Это её полностью устраивало — сейчас, больше, чем когда-либо, девочка не желала их присутствия, потому что чувствовала острую необходимость забыть об их существовании и вспомнить самые яркие фрагменты своей жизни, которые произошли с ней вплоть до сегодняшнего момента. Успокоившись, Делия подняла голову к небу и, закрыв глаза на несколько секунд, постаралась выкинуть из головы все мысли о настоящем, чтобы они не мешали сосредоточиться на образах из счастливых моментов её совместного с дядей Джо прошлого.
Она не рискнула устать от кропотливого перебора своих воспоминаний и провалиться в сон, потому что холодный ветер, дувший со стороны леса, просто не давал ей такой возможности. В отличие от Нью-Йорка, где Делия ранее жила со своими родителями, в Портленде никак невозможно было подвергнуть сомнению существование природы вокруг, что часто случалось с девочкой на заполненных автомобилями улицах мегаполиса, где любая травинка, робко растущая в трещинах асфальта, казалась малышке символом зелёного мира и в то же время олицетворением дикой природы в одном лице.
В голове Делии всплыли образы их с Джорданом самого последнего времяпрепровождения. Это ни в коем случае нельзя было назвать свиданием, ибо, во-первых, Делия была слишком маленькой для этого, а во-вторых, если свидание обычно представляет собой встречу наедине, то это мероприятие проходило в компании близкого друга дяди Джо, которого девочка заочно уважала, но никогда раньше не видела.
В её собственном воображении мир вокруг возвращался назад сквозь время. Сама Делия не участвовала в тех событиях — не в том смысле, что её там не было физически. Напротив, Делия была непосредственно вовлечена в те происшествия. Дело было в том, что в воспоминаниях отсутствовал её собственный визуальный облик, ибо ещё не родился такой человек, который мог бы видеть себя со стороны, не теряя при этом способности ориентироваться в окружающем мире и оценивать происходящее с точки зрения от первого лица.
Визит к другу Джордана был неожиданным сюрпризом для маленькой Делии, который не входил в её планы на вечер того дня. Совсем наоборот, к этому моменту малышка уже несколько раз делала дяде Джо недвусмысленные намеки на то, что ей пора идти домой, дабы приступить к своим прямым обязанностям по подготовке к завтрашнему экзамену по литературе, которого она с нетерпением ожидала наравне со своими одноклассниками. Её дом был совсем рядом — буквально через следующую калитку направо, но Делия не могла избавиться от ощущения, что если она уйдет от своего соседа без спроса, то испортит ему настроение, чего ей на самом деле совсем не хотелось. Поэтому она пыталась уговорить Джордана отпустить её вместо того, чтобы самой покинуть его дом.
— Дядя Джо, я умоляю тебя! — громко говорила она ему. — У меня завтра важный экзамен в школе, я просто не представляю, как я смогу его сдать...
Но дядя Джо, как ни в чем не бывало, продолжал сидеть в своём кресле, держа в руках книгу, которую читал с заметным любопытством. Делия поняла, что её просьба останется без ответа, и решила проявить настойчивость. Сделав несколько шагов к креслу, в котором сидел дядя Джо, она перешагнула через ноги мужчины и положила свои ладони на зеленые ситцевые подлокотники. В этот самый момент Джордан вдруг захлопнул книгу и поднял на девочку взгляд, который прошел мимо её внимания, потому что Делия невольно заинтересовалась обложкой книги. Это была брошюра в твёрдом переплете с названием, написанным огромными белыми буквами на глянцевой голубой поверхности.
