— Знаю я, знаю! — откликнулась Грейс. — Вместо своей учёбы штудировала твою технику безопасности. Пап! Главное чтобы я больше никогда не слышала этой дичи про клизмы!..
— А крольчатину по ту сторону кто-то всё-таки выпустил из Сферы и покормил, — произнёс я раздумчиво. — Интересно кто?
— Кто угодно, потому что эти кролики такие милые! — усмехнулась Грейс и, потрепав меня за щёку, весело кивнула: — Ты тоже, когда задумчивый!
Грейс упорхнула на крыльях энтузиазма принимать душ, а я выдвинулся к Молблану с твёрдым намерением не то, что впервые повысить на него голос, а лихо наорать за такой вот «сюрприз»! Правда, по пути к нему не смог отыскать должных аргументов своему недовольству, кроме как архаичное «я не хочу, чтобы она рисковала собой!» От ругани пришлось отказаться, иначе я стал бы выглядеть в их глазах вовсе не как заботящийся человек, а как обидевшийся эгоист, с головы которого сшибли корону единственного и неповторимого первопроходца хроно-коридора машины времени. Для выражения опасений не было оснований, кроме моей беспричинной тревоги, но я уже зашёл в комнату управления.
Говард Молблан сидел за компьютером. Печатал на гибкой клавиатуре, глядя в широченный, тонкий, прозрачный монитор. Сюда завезли эти новые, прозрачные мониторы — они неудобны для работы, хотя выглядят красиво и стильно. Профессор каждый раз ругал людей, придумавших это неудобное, «бестолковое безобразие». Он постоянно ставил на стол позади прозрачного экрана чёрную мусорную урну, чтобы не видеть очертаний комнаты сквозь рабочий стол.
— Проф! — сказал я, обратившись к Молблану.
— Ты почему ещё не в костюме?! — возмутился он, обернувшись.
Я махнул рукой:
— Потому что моя напарница ещё только принимает душ. Не хочу лишнее время париться в скафандре.
— С ней вместе и сходил бы освежиться, раз такое дело, — посоветовал он.
— Я бы с радостью, но она меня всё равно не впустит, — усмехнулся я. — Как минимум до лета...
Профессор вскинул седые, кустистые брови.
— Там три душевых! Пользуйся любой из двух свободных!
— Ах, это!.. — произнёс я. — Ну да, ну да. Может, ещё разок пульнёте кроликов? А потом уже нас.
— Сынок! — усмехнулся он, постучав пальцем по столу. — Перпетуум мобиле я ещё не изобрёл! Сливать колоссальную энергию в туристические рейсы зайчатины на данном этапе это непозволительное расточительство. Безопасные границы настроек определены. Сфера загуливает со случайностью в строгих рамках дозволенного.
Я кивнул: пора надеть защитный костюм. В нём ещё обвыкаться минут десять, чтобы движения перестали причинять неудобство. Костюм универсальной защиты от биологической, химической, термальной опасности и даже в какой-то мере от радиационной. С двенадцатикилограммовым аппаратом дыхания при баллоне на 8 литров сжатого воздуха. Конкретных поводов для такой серьёзной защиты не было, кроме дополнительных мер безопасности на случай чрезвычайных ситуаций. Пусть кролики и преодолели хроно-коридор в обоих направлениях невредимыми, но ничего конкретного о происходящем по ту сторону Сферы мы не знали.
В комнате №3, предназначенной для хранения средств индивидуальной защиты, я снял с руки часы и положил их в кармашек защитного комбинезона. Приступил к переодеванию.
Вскоре появилась Грейс с феном в руках. Она была одета в лазурно-голубой халат с символикой энерджи. Досушивала волосы.
— Осталось двадцать минут, — напомнил я, взглянув на неё. — Может ты всё-таки не…
Грейс сверкнула самоуверенным взглядом своих больших, выразительных, изумрудно-зелёных глаз. Без слов убрала фен, зашла за ширму и принялась надевать защитный костюм.
До старта оставалось ещё минут пятнадцать, но профессор торопил нас, потому что планировал ещё раз вкратце пробежаться по основным моментам нашего грядущего путешествия. И вот, когда мы с Грейс надели защитные костюмы, правда пока без шлемов, профессор привёл нас в комнату управления. Молблан инструктировал нас, прохаживаясь вдоль стола, на котором свою парадоксальную гармонию составляли прозрачный монитор и стоящая позади него чёрная мусорка.
С его слов, Сфера Грейс при перемещении в пространстве-времени своими энергетическими колебаниями затянет нас подобно магниту из настоящего в саму себя будущего образца. Точкой отсчета для перемещений по шкале времени служит дата активации Сферы Грейс. Невозможно попасть во время, предшествующее созданию машины времени. Сфера работает одновременно и как передатчик в настоящем и как приемник в будущем. Если когда-нибудь в будущем, по какой-либо причине, машина времени будет уничтожена или выйдет из строя, то дальше этой точки времени перемещение станет невозможным. Область перемещений ограничена областью активного существования Сферы Грейс. Начало — точка её создания (активации) и конец — время её уничтожения.
— Помнишь детскую игрушку шарик-попрыгунчик на резинке? — спросил профессор, обратившись ко мне.
Я в недоумении посмотрел на Грейс. Она пожала плечами и отвела глаза.
— Откуда вам знать! — недовольно произнёс профессор. — В ваше время игрушки уже другие… Неважно! Таким же образом работает и наша Сфера. Объект переместится в будущее и будет привязан к машине времени резинкой энергетических взаимосвязей. Условная длина и прочность этой резинки зависит от величины тотемной энергии и прочих параметров хроно-передачи…
«Тотемной» профессор называл энергию, идущую на погашение противоречия, возникающего в физической структуре вселенной из-за нарушения причинно-следственных связей. Всё-таки объект перемещается туда, где он не может находиться при естественных условиях. Эта энергия будет удерживать перемещаемый объект в будущем «насильно». Срок нашего пребывания в будущем истечёт, когда закончится запас тотемной энергии. Тогда нас вытолкнет обратно в исходную точку с некоторой погрешностью во времени, обусловленной сложными особенностями структуры хроно-коридора.
В общем, профессор готовил нас к тому, что хроно-коридор перенесёт нас в эту же Сферу, но существующую в далеком будущем. Для нас сгинут десятки, а может и сотни лет. На пребывание в мире будущего у нас будет от двадцати минут до двух часов. Даже по самым смелым подсчётам на большее энергии резерва пока не хватит. В любом случае, Сфера Грейс спустя некоторое время затянет нас обратно в наше настоящее. Переживать не за что. Всё понятно: приёмник-передатчик. Мы в роли волн, которые Сфера ретранслирует через себя.
Но мне было, что ещё спросить!
— Профессор! — сказал я. — Допустим, я перемещусь в будущее. Узнаю, какое оно, это будущее. Захочу его изменить. После возвращения в своё настоящее наверчу какой-нибудь дичи, чтобы будущее изменилось и стало другим. Что в таком случае произойдёт? Снова отправившись в будущее, что я там увижу?
Профессор прочистил горло, поправил воротник халата, пригвоздил меня своим острым, беспокойным взглядом.
— Вариант первый. Увидишь то же самое, что видел в предыдущий раз. Ничего не изменится. Твои попытки что-либо изменить, даже те, которые ты ещё только предпримешь, уже сформировали то самое будущее, которое ты пытаешься изменить. Это принцип самосогласованности прошлого с будущим. Вариант второй. Каждое твоё действие в прошлом будет менять будущее, и знать об этих изменениях будешь только ты, как непосредственный наблюдатель. Какой вариант из этих двух работает на практике? Сфера сплетает в рамках своего действия законы микромира и макромира. Что из этой плетёнки выйдет, покажет практика. Я склоняюсь к первому варианту, опираясь на свои исследования, предшествующие созданию Сферы Грейс. Я говорю о перемещении во времени не объектов, а элементарных частиц. Параметры реальности не изменить через хроно-воздействие на уровне микромира. Но микромир это мир порядка, а Сфера Грейс загуливает с хаосом, пусть и в прогнозируемых рамках. Однозначный ответ даст только практика. Тебя удовлетворит такой ответ? Мы, смею заметить, начинаем через семь минут!
Я кивнул:
— Хорошо. Ещё одно…
