…-Вижу, что Вы не верите мне… Но, всё, что я сейчас скажу — абсолютная правда! Мир, в котором я живу, именно этим и отличается от вашего: в нашем мире все живут по правде, сохраняя непреложные истины как высшие ценности.

В вашем же мире так не сможет жить ни один человек… В вашем мире за теми словами, которые я сейчас сказал, стоят абстрактные понятия, а в нашем — жизни…

От напряжения и полной неожиданности происходящего я с трудом понимал, о чём говорит это фантастическое существо, в сумраке комнаты так похожее на человека.

И тут я с ужасом понял, что существо повторяет для меня последние произнесённые фразы по нескольку раз, до тех пор, пока не обнаружит на моём окаменевшем лице признаки мыслительной деятельности.

Наконец, я решил включиться в его игру, если это, конечно, какая-то игра.

Но он опять опередил меня. И я продолжал воспринимать сказанное кусками, почти тезисами.

…— Хотите полюбопытствовать, где этот НАШ мир находится? Он — рядом с вашим. Всегда рядом.

Правда, не для всех. Вот, мы с Вами современники, и даже — соплеменники. А по отношению к некоторым, рядом живущим людям из вашего мира, я не смог бы такое повторить.

…Наш мир очень хрупок, потому что в нём живут прямые и непосредственные люди. Можно даже сказать, люди прямого слова и прямого действия.

Помните, как это было в детстве, да, в Вашем раннем детстве, когда Вы ещё не умели врать, когда Вы не знали, что можно научиться врать, что это разрешено и принято у взрослых.

Когда Вы ещё не знали, что Вас самого частенько обманывают, даже не придавая этому особого значения, когда Вы ещё не догадывались, что в будущем вся Ваша жизнь превратится в одну сплошную игру: кто кого обманет, и как самому не попасться на чей-нибудь обман, в чьи-нибудь хитро сплетённые сети…

…Мы бережём свой мир и тщательно охраняем его от пустогопостороннего вмешательства, а значит, прячем его….

Ваш человек не смог бы выжить в нашем мире, а наш — в вашем.

Поэтому мы — параллельные миры.

Как такое может быть? Может! Ведь вы же чувствуете иногда наше присутствие? И животные нас тоже чувствуют.

…Иногда на периферии вашего бокового зрения вы можете ощутить некоторое движение. Но люди вашего мира по преимуществу невнимательны и обладают рассеянным восприятием.

…Иногда нас принимают не за тех, кто мы есть, но мы не берёмся доказывать, что мы — не привидения, не полтергейст, не барабашки, не инопланетяне, в конце концов…

…Мы просто стараемся не участвовать в ложной жизни вашего мира, чтобы не не заразиться ложью.

Тем не менее, ближе всего из понятий, которые вы употребляете, особенно не задумываясь, к нам, подошло бы определение «Домовые». Кстати, оно и исторически верное.

…Не мы спрятались, спрятались наши предки.

Люди уносили свою веру и достоинство в непроходимые леса, в самые глухие и труднодоступные места, подчас — на другой край света. Это — так называемые староверы.

Но были и такие, кто не смог никуда уйти, не смог убежать. Вот они-то и стали нашими предками.

Сначала их прятали в своих домах другие совестливые люди.

Но, потом и этим людям тоже пришлось прятаться.

Потом — и тем, кто этих прятал тоже.

Возникли целые поколения спрятанных и спрятавшихся навсегда.

Их дети воспринимали всё это как такую бесконечную игру впрятки, в которой к их удовольствию принимают участие и взрослые, но ровно до тех пор, пока они сами не стали этими взрослыми.

…Вы же, наверное, играли в детстве в прятки?

Вот. А теперь представьте себе человека, который с детства занимается прятками по нескольку часов в день каждый день всю свою жизнь.

Представляете, как развились его навыки и какая у него отточенная техника…

А если всё это помножить на природную предрасположенность к этому занятию и насущную необходимость прятаться…

И знаете, что главное в этом занятии?

Нет, вовсе не умение прятаться.

Этому довольно быстро можно научить любого.

Терпение — вот, что по-настоящему важно!

…И в этом ещё одно отличие вашего мира от нашего.

Ваш мир вечно строится и вечно недостроен, а наш уже давно выстроен.

…Надо быть терпеливым, а вы все находитесь в каком-то нетерпении и от этого отчаянно окружаете себя предметами.

Нетерпение — это предметы. Прежде всего, предметы. Много предметов.

Человек вашего мира живёт между предметами, в нетерпеливом ожидании каких-то событий в жизни, которые, в конечном счёте, приведут к обладанию какими-то другими предметами.

Вы окружаете себя множеством всяких предметов, вещами, книгами, одеждой, автомобилями, домами, предметами роскоши.

Поэтому человек в вашем мире так легко сам становится предметом.

Предметом желания, предметом страсти, предметом любви, все — суть производные от нетерпения.

Есть и другие предметы: предмет преступления, предмет угнетения, предмет захвата, предмет обладания — всё от отсутствия терпения.

А жизнь сама — это предмет терпения.

— Ну, уж ваша-то точно!

— …?

— Христос терпел и нам велел. («Господи, что я говорю?..»)

Мысленно я уже успел себя протестировать: общее состояние было какое-то сбитое и непонятное.

Что-то чужое, тревожное и неудобное вторглось в пределы моей жизни и моего личного пространства.

Зачем?..

Вместо радостной встречи человечества с другой цивилизацией получается лекция о чём-то запредельном.

Вместо чего-то лёгкого выходит какая-то натуга с подтекстом, тягомотина на грани абсурда…

Я постарался взять себя в руки и всё-таки выдохнул в сумрачный воздух комнаты что-то словесно-соображательное:

— Так вы говорите, не участвуете в событиях? Значит, вы — люди без судьбы, или ваша судьба — стоять где-то за дверью, и главная цель в жизни — чтобы никто не заметил этой самой жизни, не догадался о её существовании?

— Да, иногда это так. Подумайте сами, как раз в этом наши миры похожи.

Огромное большинство ваших людей проживают свою, в общем, незаметную жизнь и уходят также незаметно, как и мы.

— Так значит, вы тоже умираете… Интересно…

— Умирать не интересно. Умирать грустно… Всем…Какой толк от того, что шумели, волновались, окружали себя предметами и людьми в качестве предметов.

Всё равно получилось, что они тоже стояли за дверьми жизни, в которую их не пустили.

У многих просто не получилось туда попасть, а кто-то и сам не хотел.

У нас же всё по-честному: знаем, что не попадем, что не будем ни в чём таком участвовать. Знаем свое место. Поэтому — за дверьми, за шторами, в чуланах и шкафах!

…Выходить «из-за двери» нужно только тогда, когда точно знаешь, что без такого выхода не обойтись.

— Как сейчас?

— Нет. Сейчас — это не выход.

И вы не сможете никому доказать, что встречались со мной. Даже если ведёте видеосъемку нашего контакта.

(А я-то втайне надеялся, что вебкамера моего компьютера включена).

При просмотре материалов вы не увидите ровным счётом ничего, или изображение будет смазано.

Всё из-за того, что ещё наши предки каким-то непостижимым образом научили свои тела совершать микроколебания, которые делают размытым или невидимым наше изображение в видимой части спектра.

Это свойство нам теперь передаётся по наследству.

— Тварь дрожащая?

— Да, только с очень высокой частотой дрожания.

— Тогда зачем мы сейчас общаемся?

— Понимаете, это почти случайность. В общем-то, этого недолжно было быть…

Я направлялся к нашему товарищу, который сейчас находится за шторой несколькими этажами ниже. Но неожиданно мне пришлось срочно спрятаться.

— И вы спрятались у меня?!

— Да, так получилось… Но вы не извольте беспокоиться. Я не задержусь у вас долее того времени, которым вы располагаете…

— А как же вы попали в мою квартиру?

— Да очень обыкновенно: когда вы открывали дверь, я уже был за вашей спиной и вне вашего поля зрения.

Согласитесь, совсем нетрудно зайти вместе с уставшим и, извините, употребившим человеком в его квартиру. Всегда можно быть уверенным в том, что у него не возникнет внезапного желания резко повернуть голову и посмотреть через плечо назад…