– Денис, ты куда? Мы же домой хотели.

– Успеем, – коротко бросает он и мы летим дальше по асфальту.

Доезжаем до торгового центра быстрее, чем ехали от него. Денис открывает с моей стороны дверь, подаёт руку.

– Идём.

– Куда?

– Надо. Идём.

Беру его за руку и иду за Денисом. Заходим в торговый центр, поднимаемся на второй этаж. Там идём вглубь. И когда я вижу название магазина, которое было на бейджике Кати, я понимаю для чего мы тут.

Резко останавливаюсь.

– Денис. Не надо. Я не хочу.

– Малыш, не упрямься. Идём.

– Представь, как это будет выглядеть!

– Я считаю, это нормально будет выглядеть. Имей в виду, если ты не пойдёшь, боюсь одним разговором всё не закончится.

– Ты же не станешь её избивать? – охаю я.

– Не знаю. Но я на грани.

Заходим в магазин. Подходим к администратору. Денис спрашивает про Катю, но не успевает договорить, как она сама выруливает из подсобки.

– Денис?

– Не удивляйся. Я думаю, ты и сама знаешь почему я здесь.

– Нет. Даже не догадываюсь, – бессовестно врёт бывшая.

– А мне кажется знаешь. Что ты там сказала насчёт свечек за упокой? – грозно рявкает Денис.

Хорошо покупателей не в салоне.

– Вообще, не понимаю о чём ты? Какие свечки, какой ещё упокой? Ты же знаешь, я не религиозный человек, и в церковь не хожу.

– Неудивительно. Ведь чтобы в церковь посещать надо хоть немного людей любить. А ты, похоже, только себя любишь. Ещё и такой хренью заниматься начала. Вот скажи мне Катя, ты совсем больная на всю голову?

– Я не понимаю, о чём ты говоришь. Мы встретились с твоей девушкой в туалете. Я поздоровалась и прошла мимо. А она тебе уже целую басню насочиняла.

– Басню, значит, говоришь.

Глава 54

Катя стоит, сгорбившись, хлопает ресницами, пытаясь выдавить слезу. Мне становится так мерзко, хочется уйти, но Денис держит меня за руку.

Для чего он меня сюда привёл? Не понимаю.

– Знаешь, Катя. Я сколько мог, терпел твои выходки. Я прекрасно знаю, когда ты врёшь. Знаю про всех твоих любовников и про твой дрянной язык, который как помело несёт всякую чушь. Но и у меня закончилось терпение. И если ты по-хорошему не понимаешь, то я буду действовать по-плохому. Ты совсем, видимо, не понимаешь и ценишь, когда люди о тебе заботятся и просто садишься им на шею…

– Заботятся? – перебивает она Дениса и даже гордо выпрямляется, забыв о роли жертвы.

– Заткнись! – рычит в ответ он. – Заткнись и лучше не беси меня. Запомни. Говорю последний раз. Настя – моя жена. Моя. Жена. Я её люблю. Люблю так сильно, как тебе никогда не узнать. Она не залезла ко мне в постель, не увела меня у тебя. Я сам ушёл. Давно. И не собираюсь к тебе возвращаться. Настя ждёт моего ребёнка. Не нагулянного. В отличие от тебя. И я ради неё и её спокойствия сделаю всё. Поэтому ты сейчас же извинишься перед ней и возьмёшь свои слова обратно. А если я узнаю или услышу, что ты за моей спиной распространяешь слухи, я самолично тебя придушу. Это понятно?

– Я не буду извиняться перед твоей шавкой, – взвизгивает тоненьким голосом Катя.

– Извинишься. А иначе я сам наложу на тебя проклятие “Из-за своей тупости проебала жизнь”, а ещё могу наворожить, чтобы ты квартиры и работы лишилась. Я это сделаю с лёгкостью, ты же знаешь это.

Катя растерянно смотрит на Дениса.

– Ты не посмеешь…

– Посмею. Ты же посмела сказать Насте, что она умрёт при родах. Так что давай, извиняйся. Забирай свои слова обратно. Или мне за тебя тоже свечку за упокой поставить?

– Не надо. Я наврала. Не ставила я никакой свечки. Просто сказала, чтобы напугать.

Вижу, как на висках у Дениса вздуваются вены, а кулаки разжимаются и сжимаются. Кажется, ещё секунда и он бросится на неё с кулаками.

– Денис, пойдём отсюда, – зову его тихо. – Не трать время впустую. Ты всё равно ничего не добьёшься.

– Настя, нет. Она извинится перед тобой.

Катя сверлит меня ненавидящим взглядом. Я же представляю себе прозрачный кокон, который защищает меня от её мыслей, проклятий и пожеланий, которые, я даже не сомневаюсь в этом, она посылает в мой адрес.

– Мне не нужны её извинения. Пусть бумерангом прилетит всё обратно.

Денис, наконец, переводит взгляд на меня и притягивает меня к себе ближе.

– Денис давай уйдём отсюда.

– Хорошо, – он кивает.

Злость в его глазах стихает. И он снова превращается в моего Дениса.

– Я тебя предупредил, – кидает он напоследок и мы уходим.

Мы идём по торговому центру, держась за руки. Нет, я не осуждаю его за этот поступок. Он просто хотел расставить все точки над i. В который раз пытался объяснить человеку, казалось бы, простые истины. Если тебе сказали “нет”, просто уйди. Но есть такая категория людей, которые не умеют отступать. Задетые гордость и эго толкают их на безумные поступки. Пытаясь отомстить, они разрушают собственную жизнь.

Хотелось бы мне написать, что после этого случая Катя от нас отстала, но, к сожалению, этого не произошло. Она продолжала пускать слухи о моей нагулянной беременности, и что я беременна дауном, а Дениса я на самом деле приворожила. Много грязи она вылила на нас тогда.

Денису пришлось нанять охрану дома, а последний месяц я провела почти взаперти, закрывшись там сама. В доме я чувствовала себя под защитой и в гармонии с самой собой.

Да, это был сложный месяц. Полный страхов и переживаний. И хоть последнее УЗИ показало, что с малышом всё хорошо, внутри всё ещё сидел страх. Я действительно боялась умереть. Ещё, как назло, посмотрела фильм “Девушка из Джерси” где героиня умирает во время родов и стало ещё страшнее. Просто по классике жанра со мной так и должно случиться. Сколько раз я просила в молитве ребёнка. И вот он у меня, наконец, есть, и если взять любую классическую литературу, любую подобную историю, очень часто выпрошенное желание выплачивается собственной жизнью. Будь это сделка с дьяволом или молитва к богу.

Когда я поделилась своими мыслями с Денисом, он лишь сказал:

– Литература это придуманная история, приукрашенная, написанная в назидательство. Ведь книга должна учить. А мы с тобой живём в реальном мире, и мы заслужили счастье. И я уверен, что роды пройдут хорошо.

Его слова мне очень понравились. Да Денис не был идеальным для кого-то, но он был идеальным для меня. Он всегда находил слова, чтобы поддержать меня. Я верила ему. Отбрасывала сомнения на некоторое время и верила. Он был моим маяком надёжности и спокойствия. В его руках я чувствовала себя всемогущей, сильной и любимой. И всё равно ночью, когда он спал, на меня вновь накатывал страх. Я слишком много получила счастья. И страшно было его лишиться.

*** ***

Утро восемнадцатого августа началось с резкой боли внизу живота. Меня даже согнуло пополам. Кружка разлетелась вдребезги. Я не успела ещё отойти от боли, а Денис уже стоял с приготовленной сумкой в руках.

– Едем, – командует он.

– Но это всего лишь судорога. Врач поставил срок на двадцать пятое, – пытаюсь его успокоить.

– Лучше эту неделю проведёшь под присмотром врачей. Едем.

Вижу, что спорить сейчас с Денисом бессмысленно. Направляюсь в свою комнату, чтобы переодеться, но новая боль снова скручивает меня.

– Стой тут я сейчас одежду принесу. И считай сколько длится схватка.

Неужели это и есть схватки? – подумалось мне после того, как боль отступила. – Ну вроде терпимо.

Всю дорогу я считала и продолжительность схваток и паузы между ними. Для первородки у меня был слишком быстрый темп. Мне рассказывали, что первый раз может дотянуться до суток и больше. У меня же было ощущение ещё часик, и я точно рожу, потому что боль была просто разрывающая. Я пыталась сдерживаться, чтобы не нервировать Дениса. Всё-таки он вёл машину, но нет-нет из груди вырывался стон.

– Малыш, потерпи. Сильно больно?

– Да! Очень! – рычу в промежутках от боли.