— Так точно…

Когда меня аккуратно, но жестко взяли под руки наемники с обоих сторон, я обернулась и на прощание пригрозила:

— Двести пятьдесят, слышал? Если твои ухорезы меня в дороге вздумают обижать, я еще полтинник сверху наброшу.

— Я вас услышал, миссис Хазарова.

Надо же, вежливый какой.

— Ну и не надейся, что я буду торговаться. Считай, я уже почти в руках держу долбанную хреновину. Поэтому козыри — у меня… Но если вздумаешь опять всю малину обгадить или деньги зажать, то я воткну тебе палку в то самое место, которым думаешь. И хорошенько там пошурую… Мальчики, я по этим диким местам уже три года бегаю. Правила повторить? Проходим одновременно, придерживая снаряжение. Никаких веревок, шестов и прочей глупости. Почувствуете небольшое сопротивление, будто в бассейне на глубине два метра гуляете. Глаза не закрывать — перед вами будет виден свет с другой стороны. Постарайтесь не заблудиться. Авангарду — сразу на Болоте рассредоточиться и взять под прицел возможные опасные направления. А это: проходы в тростнике, скопление кустов и высокие деревья. На кроне могут быть мелкие летающие монстры, которые атакуют любую лакомую цель, как только увидят ее… Все готовы? Тогда первая группа — пошла…

Хорошо вас дрессировали. «Слушай ходока — он глупого не скажет». А я кто? Хитроумная зараза, не первый день по местным тропам гуляющая. Так что — все строго по инструкции. Которую я не подписывала.

* * *

Ладно, мальчики. Пока вы там рядом с болотной жижей будете меня выискивать и обратно в зелень джунглей ломиться, я двину направо. Бодро перебирая лапками. Продавливаясь сквозь нарастающее сопротивление. Но сегодня вроде чуть легче получается. Или это у меня адреналин из ушей хлещет? Все, вон нужные мутные картинки показались, выходим. Здравствуйте, горы. Мне до захода солнца позарез нужно до одного человека доскакать. И потом еще дырку найти, куда спрятаться.

Огляделась, шустро поковырялась в изрядно обедневших запасах. Пояс — пойдет, они почти все у меня одинаковые. Мелочи туда отсыплю. Жаль, почти вся медь закончилась, только крупные монеты остались. Подумав, подцепила последний «свинорез» и еще пару стволов. В этот раз — шестизарядки. Тяжеловаты, но у меня настроение боевое, так и хочется кому-нибудь прострелить башку.

Все. Я готова.

Охотник точно не ожидал меня увидеть. Сидел на крылечке, пускал замысловатые кольца из трубки с длинным чубуком. Вылитый Гэндальф русского разлива.

— Вечер добрый.

— И тебе легкой дороги… Говорят, ты погибла, когда в мэрии портал разметало.

— Не, выжила. Хотя в спину мне прилично свинца напихали. Еле ползала потом… Кстати, что там с доминой? Не сильно это идиоты с ружьями порезвились?

— Отстроили, долго ли. Посадили под замок дядьку, который на полу «Сойки» в собственном дерьме и моче ползал. Заставили подписать официальные бумаги. Ну и буквально за пару недель в порядок все привели. Хотя остатки черепичной крыши по всей округе собирали, да. Кусок даже на рынок неподалеку забросило.

— Можно войти?

Старик подумал, затем похлопал шершавой ладонью по ступеньке рядом с собой.

Пристроившись, посмотрела на темнеющее небо и не стала зря время терять.

— Скажи, Серафим, как найти мастера личин? Мне бы рожу чуть поправить. Можно даже не навсегда. Слишком приметной стала, каждая зараза норовит сталью в пузо потыкать.

— Армине уже наверняка спит. Рано ложится. Но и рано встает. Тебе надо к ней на рассвете, пока постоянные клиенты не пришли.

— Торгует?

— Травница. Остальное — для хороших знакомых и редко.

— Сколько за работу возьмет? У меня не так много денег осталось, поиздержалась в дороге.

— С чужаком и за сотню разговаривать не станет. Тебе может и скинет чуть-чуть. Я когда-то к ней сватался. Не срослось, но отношения хорошие остались. С охоты им дичину подбрасываю. Зимой мне отвары дает, когда спину прихватывает. Младшего сына ее разным хитростям учил. Он теперь сам уже промыслом живет.

Посмотрела на старика, спросила:

— Почему ты хочешь мне помочь? Я же проклята, от меня все ходоки отвернулись.

— Дуры они, что еще скажешь… Ты против нелюди выступаешь, кто на нашей крови и местных богатствах жирует. Рядом с тобой плечом к плечу встать уже сил не хватит. Но если не поддержу — себя уважать перестану. Поэтому пойдем в дом. Поужинаем и ложиться будем. Завтра вставать рано.

Поднялась, кивнула с благодарностью:

— Спасибо, Серафим. Похоже, ты не только внешний вид у нас перенял. Еще доброе сердце и крепкое слово… Должна буду.

* * *

В лавку утром мы пришли, когда звезды не успели погаснуть. Возраст хозяйки определить не возьмусь, но в прошлом была красавицей. Даже сейчас — очень даже, не смотря морщинки у глаз и потемневшую от солнца кожу на лице. Прическа — монументальная башня с кучей заколок и блестящих цепочек. На груди — богатое монисто. Исключительно золотые монеты, ни одной серебряной. Сразу видно — не глупая девочка по руке гадать пытается. Здесь — профессионал, уважающий себя и с ценником за услуги, количеством нулей отрезающим любую шелупонь еще на подходе к дому.

— Утро светлое, Армине. Клиента тебе привел.

Лекарка с интересом посмотрела на меня, затем на Серафима. Потом порылась в куче сваленных бумаг на углу прилавка и добыла листочек. Развернула, разгладила натруженными руками. Сравнила мою рожу с изображенной в поисковом прескрипте, усмехнулась:

— Конечно, как иначе. Правда, я не помню, чтобы ей было назначено.

— Я тебе привел, — нахмурился старик. Но Армине отмахнулась от бывшего ухажера:

— Слышала, не глухая… Милочка, чем платить будешь? Злато-серебро мне не интересно, его хватает с избытком.

Что бы ей такое подарить? У меня почти ничего и не осталось. Добыла из пространственной складки «кармашек», сунула туда нос. Так. Придется корзину сначала достать, доступ к остальному почти перегородила.

Пока я шарила рукой, стараясь нащупать что-нибудь полезное, старуха принюхивалась к запахам из выставленной плетенной тары.

— Оригинально. Разное мне предлагали, но, чтобы такое… Знаешь, мне нравится. Все отдашь? Или что-то на выбор?

— Прошу прощения, — я замерла, пытаясь осознать услышанное. — Не, если надо — я с радостью все вам подарю. Это мне в дорогу Пожиратели собрали. Мы там на острове неплохо отпраздновали, вот и нагребли с ближайших деревьев и кустов.

— Пожиратели? Люди моря, зубастые и с кургузым хвостом?

— Да.

— Пировали? С тобой?.. Позволь я все же уточню. Ты с ними вместе угощалась, а не они тебя на палку подвесили и над костром жарили?

Точно так же в мою сторону консьерж Тьерри смотрел. Видимо, жабастики умудрились заработать определенную репутацию.

— Ну, я им там чуть намечтала разного. Пальмы. Песочек. Ягодки. Рыба на отмелях… Чаек зря придумала. Дурные птицы, постоянно обгадить норовят.

— Ага… И потом еще подумала — одной природной дырки маловато будет, не слепить ли вторую. Для вещей.

Наклонившись, тихо прошептала на ухо:

— Бегать по бездорожью много приходится. Боюсь любимую сумочку потерять. Вот и сподобилась.

Захохотав, знахарка погрозила мне свернутой в трубочку бумажкой и ткнула в корзину:

— Старый друг. Надеюсь, у тебя еще остались силы, не все на молодых вертихвосток по кабакам растратил. Будь добр, поставь подарок вон в тот угол. А я пока прикину, чем именно смогу помочь столь интересному клиенту.

Через полчаса на меня из зеркала смотрела бомжиха. Грязная, патлатая, с истеричной гримасой на перекошенном лице и толстыми обветренными губами.

— Личина продержится пару дней, не больше. Сама понимаешь — для качественной работы надо с полмесяца готовиться. А у тебя вряд ли столько времени есть.

— Мне хватит, уважаемая Армине.

— И еще. Рядом с магическими сильными источниками лучше не болтаться без надобности. Сползет наведенный морок.