Осталось разыграть последнюю вводную сцену перед тем, как музы заткнутся под грохотом орудий. И для этого нужно спровоцировать засаду, заставить раскрыть карты. Ведь одно дело — подозревать. Совсем другое, когда меня начнут убивать. Разница — крохотная, но критически важная для будущих разборок с другими проводниками. Когда выживу… Не «если», а «когда». В подобных ситуациях сомневаться нельзя. Надо — бить. Чем и займусь.
Прикрыла рукой лицо как можно плотнее и дернула за веревочку. У меня на голове плотная двухслойная соломенная шляпа. Такие любят крестьяне в джунглях носить — от дождя и солнца защищает. Меня же спрячет от рукотворного солнца, взорвавшегося над головой. Не поленилась, устроила фейерверк. Помните, что рассказывала про две «арочки» рядом? Терпеть магические штуки не могут, если их пытаются в кучу собрать, как единое целое. Поэтому две горошинки для горняцких ламп, примотанные на края прищепки. В самой прищепке — «лапки» развести в стороны и перемычку между ними. На вставленную палочку — веревочку. Все это — в металлическую подставку из-под свечи. Примотать и на шляпу взгромоздить. За веревочку дерг — стопор вылетает, прищепка закрывается, с хлопком сжимая горошинки. Те от столь беспардонного отношения взрываются, высвобождая накопленную ману в ярчайшей белоснежной вспышке. Мою многострадальную голову защищает подставка и шляпа. А глаза засевших в засаде мерзавцев получают неожиданный «привет». Я же на ощупь сдвигаюсь за каменный «якорь». Он теперь — моя частичная защита от возможных неприятностей. Я даже на брюхо легла, чтобы максимально высоту силуэта занизить. Мне только шальную пулю не хватает схватить на радостях. Нет, среди подобранных на болоте амулетов нашелся «полог невинности», который я на остатки наличных зарядила. И от одного попадания «арочка» меня прикроет. Но если в бедную и несчастную Машу начнут шарашить из всех стволов — дырок насверлят запросто. И я сомневаюсь, что обойдутся исключительно арбалетами. Это аборигены предпочитают зря не шиковать и деньги на дорогущий огнестрел не тратят. Земляне радости цивилизации давно распробовали и при любой возможности скупают громыхалки, почти не обращая внимание на ценники. Поэтому — жабой плоской лежим и не отсвечиваем. Только так.
Моя выходка не понравилась встречающим. Они-то думали, что хорошо устроились. Площадка с «якорем» расположена в подобие ниши — позади меня четырехметровый каменный забор полукругом. Все ларьки и крытые столы — спереди. Позиция как в тире. Разве что пиво не подают. За деревяшками, как за баррикадами и засели бедолаги, кто в голос матерился после взрыва. Думали, что меня безопасно отщелкают, теперь же получилось, что я где-то в непроглядной темноте. В глазах прыгают солнечный зайчики и слева надрывается Араб, мешая русские разговорные и корявые английские идиоматические выражения. А вишенкой на торте — у кого-то нервы сдали от неожиданности и в мою сторону влупили заготовленными заклятьями.
Воздух перед «якорем» просто загудел от возмущения. У меня чуть уши в трубочку не свернулись, настолько серьезно над головой шарахнуло ответным ударом. Не скажу, чем именно меня пытались попотчевать, но явно к парализующим добавили пару-тройку убойных конструкций. Скорее всего, Дженни постаралась, закупая необходимое. Только вот проконтролировать не смогла слаженность атаки. И то, что вся кодла ахнула полным арсеналом спасло мою несчастную жопу.
«Якорь» — эта штука серьезная. Каменные столбы вообще ничего не боятся. В них можно из пулемета или пушки в упор шарашить — даже сколов на орнаментах не получите. Есть байка местная, что один из королей после того, как взобрался на трон, решил такую палку сковырнуть. Потому как не хотел, чтобы каждый желающий рядом с замком из провала вывалиться мог. Сколько золота очередной повелитель болотных кочек вбухал — история умалчивает, но свергли его свои же за разбазаривание казны. «Якорь» в процессе развлечений взрывали, кислотой поливали, веревками дергали и пытались подкопаться, чтобы свалить. Все тщетно. Мало того, если по нему магией шандарахнуть от души, то он чем-то вроде полупрозрачного щита прикрывается и отражает или рассеивает большую часть запущенной гадости. Поэтому я за столбиком секунд пятнадцать не могла вздохнуть-выдохнуть, но потраченные на амулеты деньги народ пожег почем зря. Да, было очень неприятно, но не смертельно. Хотя стой я на месте, как из портала вывалилась — то сто процентов, что дала бы дуба. Перестарались господа «туристы», от всего сердца вломили. От души.
Распустив завязки шляпы, крутанула и пустила ее «колесом» в сторону. Пока та катилась, позвякивая остатками подставки под свечу, судорожно пыталась вдохнуть поглубже. Приложило меня все же знатно. Поэтому первые пару выстрелов прошляпила. Но когда следом загрохотали по всей округе, то попыталась за камнем сжаться и превратиться в тонкий газетный лист. Очень уж неприятно рикошеты над головой визжали. И крики «не стрелять» только еще больше народ подстегивали. Им показалось, что они что-то увидели или услышали. И вроде как даже попали. Поэтому судорожно опустошали барабаны револьверов и магазины купленных в лавках винтовок. Гремело — будь здоров. Наверняка весь Город проснулся, мы же практически в самом центре развлекаемся. Но главное — я теперь получила тот самый желанный повод, о котором мечтала. И теперь уже моя очередь повеселиться. Главное, не суетиться. Согласно намеченного плана. И первым ответным шагом с моей стороны — частично обезопасить фланги. Куда я и отработаю из карманной гаубицы, по недоразумению именуемой «ручное оружие с четырьмя каморами центрального боя». Значит, пусть мой дракоша поплачет вот туда, где пару вспышек заметила, справа. И затем, с другой стороны, в груду бочек или чего-то похожего. Очень уж там куча смахивает на оборудованный дзот.
Первый выстрел разметал черное пятно прилавка, багровой вспышкой окатив человеческую фигуру. Бедолага заорал, вспыхнув разом, словно соломенное чучело. От него в сторону центра импровизированных баррикад метнулись три тени. Да, рядом край стены, которая ограждает площадку с установленным «якорем». Поэтому можно или продираться через другой ряд в следующий проход, или на рефлексах в главную толпу драпать.
Второй выстрел меня оглушил еще раз. Наверное, «слезы дракона» вызвали детонацию навешанных на стрелке амулетов. Может быть, даже не на одном. Потому что бомбануло, словно в груду бочек фугас прилетел. Получилось, как в кино — плиты подо мной подпрыгнули, я снова приземлилась на брюхо и больно прикусила язык. Ребра вроде не пострадали — спасибо заранее поддетому кожаному доспеху. У кузнеца из всей брони только это нашлось. Над головой с треском пролетели доски, обрывки парусины и тележное колесо. В темноте вопли перекрыл дикий визг. Так орут люди, кто сразу не умер, но здоровье утратил и даже выпитые «лечилки» не помогают. Но почему-то кажется, что эликсиры народ не трогал. Явно не ожидали, что вместо стремительного захвата нарвутся на полноценный войсковой бой. Это я подозревала и нажралась всего, что в аптечке завалялось. «Пассажиры» и группа силового прикрытия наверняка решили сэкономить, ведь без того серьезно потратились. Поэтому как минимум один разлетелся мелкими клочками по всей округе, а второй завывает и зовет маму. Жаль, не Араб, не его голос. Но ничего, я ведь только начала всем сестрам серьги раздавать. Теперь на очереди те, кто якобы со мной одной крови и одного пола — женского. Почему-то я подозреваю, что это на данный момент наиболее опасные противники. И они не подкачали: быстро сориентировались и начали давить ответным огнем, пытаясь нащупать меня за «якорем». Хорошо вас, сволочей, в чужих службах тренируют. Того и гляди, мне на лбу третий глаз организуют.
* * *
Пули долбили по камню, высекая багровые искры. Я же прищурилась и попыталась взять на мушку первую цель. Черт, аж до рези в глазах слепит. Все же ночное зрение не всегда в плюс. Но пару мишеней для себя определила. Вдох-выдох, правая нога чуть согнута, вторая вытянута. Не знаю, насколько это правильно по армейским наставлениям, но мне так удобнее всего из длинноствольного работать. Привыкла. Теперь главное — к плечу приклад покрепче прижать, калибр все же чудовищный у подаренной громыхалки.
