— Я боюсь заснуть и снова всё забыть. Я не могу опять вернуться в туман. Не сейчас. Так много нужно сделать, сказать. Из-за своей любви они лишили меня полноценной жизни!

Мама повернулась ко мне.

— Но они не смогут украсть жизнь у тебя. Ты должна отправиться на Самсё. Ты должна забрать меч своего отца и отстоять свое наследство. И если ты действительно хочешь, ты должна выйти замуж за Хофунда. Иди за своей судьбой. Здесь тебя больше ничего не ждёт.

Я мягко улыбнулась.

— Здесь меня ждёшь ты.

— Хервёр, — прошептала она и поцеловала меня в лоб, но, когда она отстранилась, я заметила, какой бледной и слабой она выглядела.

— Тебе нужно отдохнуть, Свафа, — повторила Фрейя.

Мама кивнула.

— Воспоминания накатывают, словно волны. Голова болит.

— Идём, мам, я уложу тебя спать, — я поднялась и взяла маму за руку.

Молча кивнув, она поднялась вслед за мной, но прежде чем уйти, подошла к своим подругам. Сначала она поцеловала Фрейю в щеку, а затем осторожно коснулась страшного шрама на лице Ирсы.

— Ирса…, - всхлипнула она.

Ирса легонько сжала мамину руку.

— Что угодно — ради Свафы.

Они долго не сводили друг с друга взгляд.

В конце концов мама отпустила Ирсу и последовала за мной. Когда мы проходили мимо главных покоев, я увидела, что Гудрун каким-то образом удалось уложить близнецов в свою постель. Они мирно спали, на их лицах застыло ангельское выражение, а руки и ноги торчали из-под покрывала во все стороны, занимая все пространство. Гудрун прикорнула в ногах кровати, как сторожевой пёс.

Сжалившись над ней, я остановилась и накрыла девушку мехом. Мама тем временем дошла до дальней комнаты, и я помогла ей забраться в кровать, налила кружку воды и села рядом в ней на кровать. Она сделала небольшой глоток и легла.

— Если я снова всё забуду, пожалуйста, прости меня. Мне жаль, что я нездорова, — прошептала мама.

— Может, ты ничего и не помнила, но ты никогда не относилась ко мне плохо. Лучшей матери я и желать не могу.

Свафа погладила меня по щеке.

— Я люблю тебя, Хервёр. У тебя действительно глаза твоего отца.

Я накрыла её ладонь своей.

— Я тоже тебя люблю. Отдыхай, — произнесла я и натянула повыше её одеяла.

Нахлынувшие эмоции захлестнули меня с головой, и я села у огня. Я смотрела, как танцуют языки пламени, как потрескивают и вспыхивают угли. Через некоторое время дыхание мамы стало реже, и она заснула.

— Один Всеотец. Спасибо, что послал своего сына, — прошептала я.

Поленья в костре потрескивали, рассыпая вокруг снопы искр.

Чувствуя какое-то беспокойство, я поднялась и схватила плащ. Пройдя по коридору, заметила в главном зале Фрею и Ирсу, переговаривающихся шепотом. Миновав холл, я проскользнула в дальнюю часть дома и направилась на кухню. Там я обнаружила Хилли, спящую на коленях у Старой Оды. Они вдвоем устроились у огня и мирно дремали.

Я вышла через кухню на улицу. Ветер утих, но снег пока не прекращался. Крупные снежинки мягко порхали на ветру. Я прошла по узким тропинкам Далра к причалу, где на водной глади покачивались два корабля. Я уставилась на воду. В голове крутилось множество мыслей.

Наконец я узнала имя своего отца: Ангантюр, берсерк.

Он опозорил деда, а тот был слишком гордым человеком, чтобы рассказать кому-нибудь эту историю. Я была символом его поражения от другого воина — более сильного, чем он сам.

И тем не менее. Я была ребенком великого человека, великого воина. В Больмсё у меня была другая семья. У меня был другой дед, потерявший всех своих сыновей, у которого не осталось никого, кроме меня.

Хофунд… Хофунд, когда ты узнаешь правду, захочешь ли ты быть со мной, как хотел прежде?

Я положила руки на древки топоров и крепко сжала, не сводя глаз с кораблей. Мои мысли раскачивались, как лодки у причала, и разбивались друг о друга, как волны на берегу. Но в каждом ударе я слышала лишь одно, взывающее ко мне, слово.

Тюрфинг.

Тюрфинг.

Тюрфинг.

Глава 33

В ту ночь я пыталась уснуть, но мысли не давали мне покоя. Я сидела у огня и размышляла о множестве путей, открывшихся передо мной.

Лишь перед самым рассветом наконец поднялась, чтобы лечь спать. Вернувшись в свою комнату, с удивлением обнаружила, что мама находится в состоянии полусна-полубодрствования. Она негромко стонала, и от этого жуткого звука у меня разрывалось сердце.

Я легла на своё место и закрыла глаза, но сон не шел. Стоны матери было слишком трудно выносить.

Но спустя какое-то время мама внезапно перестала плакать.

Я повернула голову и увидела, что над ней склонился незнакомец и что-то шептал ей на ухо.

Я замерла.

Через мгновение мать глубоко вздохнула, а затем затихла и стала расслабленно негромко дышать.

Незнакомец повернулся и посмотрел на меня.

Я вскочила на ноги.

— Помни, что меч Тюрфинг несёт в себе проклятие. Каждый раз, когда меч вынимают из ножен, он забирает жизнь. И смерть идёт по пятам за любым воином, который им владеет.

— Любым воином, который им владеет?

— Таково проклятие двергов. Две жизни он уже забрал, две трагедии уже случились. Осталась третья.

Незнакомец снова накинул плащ и опёрся на свой высокий посох.

— Счастливого пути, Хервёр, — пожелал он и направился к выходу из комнаты.

Я поднялась с кровати и последовала за ним.

— Благодарю тебя, — прошептала я, прежде чем он успел выйти в главный зал.

Незнакомец глянул на меня через плечо, и его глаза сверкали, как звездное небо.

— Благодарю тебя… Локи.

Он широко ухмыльнулся.

— Она ведь говорила тебе, что однажды я приду. Неужели ты ей не верила? — спросил он, натянул капюшон, повернулся и вышел в коридор. Через мгновение я услышала, как открылась и закрылась входная дверь.

Локи ушёл.

Я снова вернулась в свою комнату и попыталась заснуть, но у меня плохо получалось. Недолго думая, отправилась в главный зал. Была середина утра. Ярко светило солнце, и на небе не было ни единого облачка.

Я долго сидела у огня, раздумывая, что делать. И когда в зал вошла Ирса, я уже приняла решение.

— Где странник? — поинтересовалась Ирса, бросая свои вещи на пол.

Возможно, мои глаза обманывали меня, но она принесла гораздо больше, чем у неё было раньше. Неужели она возвращалась в свою пещеру?

— Ушёл. Ирса, я решила…

— … что отправишься на Самсё, чтобы забрать меч своего отца. Я уже была в деревне, около дюжины мужчин согласились плыть.

— Согласились плыть? Куда?

— С нами на Самсё. Я уже заплатила им, и сейчас они готовят корабль. Это не самое лучшее судно в мире, и не самые лучшие воины Далра, но до Самсё мы доберемся.

Я потеряла дар речи.

Мгновение спустя из коридора появилась Эйдис. К моему удивлению, она была одета в пару моих брюк и кожаную куртку. Она завязывала шнуровку и разговаривала сама с собой, когда вошла в комнату, и, переступив порог, подняла на нас глаза.

— Доброе утро. Когда отправляемся?

Я обернулась к Ирсе, которая смотрела на Эйдис, словно не зная, возражать ей или промолчать.

— К полудню, — наконец ответила Ирса.

— Отлично, успею повидать твою маму, — хлопнула в ладоши вёльва.

— Не нужно, я уже здесь, — из-за спины Эйдис появилась мама. — Клянусь богами, я проголодалась!

На ней было потрясающее красное платье, которого я никогда раньше не видела. Ткань сияла, словно на ней танцевал солнечный свет. Прекрасная вещь.

Мы с Ирсой смотрели на неё, не отрываясь, страшась того, что могла принести эта ночь. Помнит ли она всё, или боги снова забрали у нас Свафу?

Мама посмотрела на Ирсу.

— Ты отправишься с ней?

Ирса кивнула.