Сделав быстрый выпад, он пронзил мечом живот первого врага. Охранник, захлебнувшись криком, осел на мерзлую землю. Сафир даже не взглянул на него во второй раз и тут же рубанул следующего. Остальные закричали, призывая на помощь, и Сафир понял, что у него не так много времени.

Позади Гарни изо всех сил пытался отсоединить портативный гравитатор, поддерживающий его в вертикальном положении, но Сафир оказался в яростной схватке с третьим охранником прежде, чем успел окликнуть друга. Этот боец Харконненов успел подготовиться и оценить противника, и сражался с большей осторожностью и расчетом. Сафир не мог убить его так быстро, как хотел.

Четвертый страж зашел с фланга, отвлекая его, и ментат понял, что нужно поторапливаться. Но тут охранник закашлялся кровью и с изумлением посмотрел на острие клинка, показавшееся из груди. Гарни перехватил меч и толкнул сильнее, пробежав с ним остаток пути. Это движение, похоже, отняло у него последние силы, и когда мертвый охранник упал на колени, Гарни рухнул рядом с ним, продолжая сжимать рукоять длинного меча, который он подобрал у тела первого врага, убитого Сафиром.

Ментат остался один на один с последним противником. У него уже не было времени на танцы, и он яростно бросился на охранника, нанося удары, парируя, тесня Харконнена назад.

– За Дом Атрейдесов!

При звуках этого имени страх исказил лицо врага, и Сафир пронзил его мечом:

– И за то, что вы сделали с Гарни!

Понимая, что вскоре прибежит еще больше охраны, а с ближайшего аэродрома могут поднять боевые флаеры, он подбежал к упавшему товарищу. Хотя воин-трубадур был явно измотан и испытывал сильную боль, на его избитом лице играла улыбка:

– Не мог же я оставить их всех тебе!

Сафир вновь надел на Гарни сорванную гравиподвеску, поднял друга и перекинул его через плечо, отказываясь слушать возражения. Слегка пошатываясь на ногах, ноющих от усталости и возраста, он поднялся по трапу и задраил люк. Ментату потребовалась пара секунд, чтобы устроить Гарни на ближайшей пассажирской скамейке, а затем он бросился в пилотскую кабину. Активировав стелс-систему, он поднял корабль с ледяного поля и набрал высоту – по-прежнему не включая огней.

Темные фьорды остались далеко внизу, но он прекрасно видел пылающую пыточную тюрьму – и силуэт геликоптера в освещенном небе, летящего к его кораблю. Сафир развернулся, стремясь уйти за пределы досягаемости вражеских систем наблюдения. Но винтокрылые машины появились слишком поздно и не могли достичь больших высот. Они отступили и вернулись на горящую базу.

Гарни ругался на пассажирском сиденье, пытаясь устроиться поудобнее при сильном ускорении. Тусклый свет внутри кабины все еще казался ему слишком ярким, хотя опухшие глаза почти не открывались.

– Я подойду к тебе с аптечкой, как только мы достигнем орбиты, – обернувшись, пообещал Сафир. – Нам нужно уклоняться от радаров, пока мы не окажемся на борту галактического лайнера.

– Со мной все будет в порядке. Спасибо тебе – хотя это было чертовски безрассудно.

– Но успешно. Благодарность принимается, – кивнул ментат. – Твой кошмар закончился, дорогой друг.

Очередной стон вырвался у Гарни, когда он огляделся вокруг:

– Семь кругов ада! Ты забыл мой бализет? Думаю, бесполезно просить тебя за ним вернуться?

Оба мужчины громко расхохотались, летя в ночь, направляясь к орбите, где гигантский лайнер Гильдии еще не закончил погрузку всех кораблей и барж, отправляющихся с Ланкивейла.

Несмотря на чувство победы, воин-ментат продолжал очередную серию вычислений. Герцог Лето по-прежнему среди опасных мятежников, притворяясь одним из них. Падишах-Император наверняка отомстит.

С первыми проблесками рассвета Пол поднялся и выступил в джунгли, чтобы оценить обстановку. Он хотел поскорее починить поврежденный флаер и спасти Дункана. Юноша шел по деревне муадха, с любопытством поглядывая по сторонам. Многие жители уже проснулись – одни готовили на завтрак кашу, приправленную богатыми белком муравьями, другие собирались в лес на охоту. Пола окликнули, и он обернулся – к нему направлялась деревенская старейшина с деловым выражением на морщинистом лице.

– Ты быстро учишься, мальчик. Ты хочешь сразиться с теми злыми людьми, но прежде, чем научиться пользоваться нашим оружием, ты должен узнать больше о том особенном месте, где мы живем. Пойдем.

К ним присоединилась и Синсей – свежеумытая, с волосами, стянутыми в хвост. Ее прочный комбинезон выглядел здесь неуместно, хотя сама она, похоже, прекрасно вписывалась в среду муадха. Жители деревни провожали их взглядами, пока они шли к густому лесу, а затем вернулись к своей работе, будто срочные дела Пола не имели к ним никакого отношения.

– Мне нужно починить флаер, чтобы я мог вернуться домой и привести помощь, если она нам понадобится, – пояснил Пол, стараясь не отставать от старухи. – Там осталось не так уж много работы.

– Мы ничего не понимаем в ваших железных птицах, – ответила Старая Мать, убирая с дороги колючую ветку.

– Я могу помочь, – предложила Синсей. – Хотя я и не специалист в механике.

Пол удивился, но был рад услышать это предложение:

– Нужно поскорее спасти моего друга.

– И моего отца, – добавила девушка. – Но муадха не сражаются. – Она вздохнула. – Я пыталась их убедить.

Пол пробирался следом за Старой Матерью через густые заросли, мимо россыпи желтых цветов, над которыми жужжали радужные жуки. Синсей не отставала, улыбаясь ему и ловко уворачиваясь от веток, листьев и влажных от росы лиан.

Старуха шагала удивительно проворно, порхая среди деревьев, словно бабочка. Хотя Пол ничего не видел в густой листве, предводительница племени вскоре отыскала чистую тропинку у подножия горы. Затем путь выровнялся и открылся вид на лес внизу.

Синсей встала рядом с Полом, переводя дыхание. Юноша чувствовал аромат ее свежего пота, видел, как солнечный свет играет на ее загорелой коже. Девушка одарила его милой улыбкой, и ее глаза заискрились так, что у Пола потеплело на душе. Между ними установилась какая-то близость, несмотря на короткое время, прошедшее с тех пор, как Синсей спасла его в джунглях. В ней присутствовало спокойное достоинство и нежность.

Дункан часто говорил ему, что надо наслаждаться молодостью, и подталкивал к знакомству с девушками. Он даже водил ученика по закоулкам Кала-Сити, пытаясь найти девушку, похожую на ту, что постоянно являлась Полу во сне. Пол описал ее, сделал набросок, и ему даже казалось, что он где-то видел девушку своей мечты краем глаза…

Глядя сейчас на Синсей, он внезапно вспомнил, что прошлой ночью ему не приснился навязчивый сон о пустыне и смуглой девушке. Он вообще не видел его ни разу с тех пор, как прилетел в эти джунгли тренироваться с Дунканом.

Старая Мать сердито указала через долину на большие площадки, где Чен Марек вырубил джунгли и разбил свои плантации. Маскировочные сетки размывали границы участков, но все равно не могли скрыть их от зорких глаз этой почтенной женщины.

– Там неправильные папоротники, – произнесла она. – Вот… – Замолчав, она ткнула пальцем в зеленый мох рядом с полусгнившим упавшим деревом. Здесь росли толстые, мясистые побеги, некоторые полностью сформированные, другие – просто усики со скрученными верхушками.

Пол узнал их:

– Это то, какими они должны быть.

– Папоротники барра, – кивнула Синсей. – Муадха называют их священными растениями. – Ее лицо помрачнело, стоило ей лишь взглянуть в сторону замаскированных наркоплантаций.

– Не такие, как ядовитая дрянь на той стороне, где держат Дункана и твоего отца, – добавил Пол.

– Мы берем столько этих папоротников, сколько нам нужно, – продолжала старейшина. – Гора дает их нам, когда требуется. А те другие посадки… они не нужны. – Старая Мать горько усмехнулась.