Брюнетка подхватила с земли камень и швырнула его в Соболева. Камень попал в плечо: не больно, но крайне неприятно.

– Придурочная! – огрызнулся Лёнька, но возвращаться и связываться с этой странной девчонкой побоялся.

– Поговори мне тут ещё! Свалили! Быстро! – рявкнула она в ответ.

Отбросив корягу, брюнетка поправила сползающее полотенце и протянула руку свернувшейся в клубок Лизоньке. С небольшой опаской девочка протянула руку в ответ.

– Чего они к тебе привязались? – миролюбивым тоном поинтересовалась добрая самаритянка, пока Лиза отряхивала платье.

– Не знаю, – пожала плечами девочка. – Просто я им не нравлюсь.

– Часто обижают?

– Сто раз на дню. Вчера в унитаз головой макали, сегодня лягушку заставляли целовать… – Лизонька испытала острое желание кому-нибудь пожаловаться.

– Дебилы, – скривилась девушка. – И ты тоже хороша! Почему не сопротивляешься? Треснула бы пару раз по носу или по зубам, и всё!

– Так их много, а я одна…

– Много – это сколько?

– Человек семь. Но вообще это Вика первая начала надо мной смеяться и других подначивать.

– Так там ещё и девчонки есть?

– Ага…

– А чего вожатым не говоришь об этом?

– Говорила. Но они верят не мне, а ребятам: будто бы я всё про них сочиняю и не умею дружить.

– Совсем вожаки малышню распустили! – Миловидное личико брюнетки вновь помрачнело. – А ну-ка, пойдём разбираться!

Девушка решительным шагом направилась в сторону лагеря, подхватив по дороге сумку с вещами и шлёпанцы, а Лиза безропотно засеменила следом за ней, толком не понимая, каким образом они будут разбираться с вожатыми.

– А как вас зовут? – спросила девочка свою неожиданную спасительницу.

– Карина. А тебя?

– Лиза.

Брюнетка на мгновение обернулась и весело подмигнула спутнице.

– Не переживай, Лизо́к, больше тебя не будут обижать. Но отпор давать всё-таки научись. И никого не бойся. Хорошо?

Девочка молча кивнула в знак согласия.

Директриса лагеря – строгая, но справедливая Елена Максимовна – внимательно выслушала рассказ обеих девочек и заверила их, что все виновные будут наказаны, в том числе и вожатые, недосмотревшие за своими подопечными.

– Лизочка, если ребята снова начнут издеваться – прямиком иди ко мне, – сказала женщина, добавив в свой низкий, хрипловатый от частого курения голос нотки тепла.

– А можно отправить меня домой? – робко переминаясь с ноги на ногу, спросила Лиза.

Елена Максимовна задумчиво постучала карандашом по столу. Отец Беловой явно заинтересуется причиной нежелания Лизоньки оставаться в лагере и, вполне возможно, накатает жалобу куда надо о том, что за детьми нет должного присмотра, раз они находят время для издевательств над его дочерью. Конечно, выговор получит весь персонал, но больше всего по шапке прилетит кому? Правильно, директору. Ещё и репутация лагеря пострадает, а у них и так в этом году подростков вдвое меньше, чем было прошлым летом…

– Тебе совсем у нас не нравится? – уточнила Елена Максимовна, откладывая карандаш в сторону. – Игры, конкурсы, дискотека, свежий воздух?

– Я не участвую в играх и на дискотеки не хожу.

– Вот и зря! Как же найти себе друзей, коль постоянно сидеть в уголке?

– Но со мной никто не хочет дружить!

– Я поговорю с ребятами и обещаю, что вы сможете подружиться. Вот, например, Катя Чижикова. Она обижала тебя?

– Нет.

– А Валя Костюкова?

– Нет…

– Ну вот видишь: есть у вас в группе хорошие девочки!

– И всё равно я хочу домой, – упрямо мотнула головой Лизонька. – Не станет со мной ни Валя, ни Катя дружить. Вика им не позволит.

– Елена Максимовна, чего ребёнка мучить? – вклинилась в диалог Карина. – Пусть и правда едет домой, раз ей здесь некомфортно.

– Ладно, Лиза, – тяжело вздохнула директриса и потянулась к стоящему на углу стола телефону, – сейчас позвоню твоему папе.

Набрав номер, женщина дождалась ответа, представилась и, коротко обрисовав ситуацию, – без лишних подробностей, порочащих имидж лагеря – передала трубку Лизоньке.

– Солнышко, что случилось? – обеспокоенно спросил отец, услышав тихий голос дочери.

– Ничего, я просто хочу домой. Здесь со мной никто не дружит, – уклончиво ответила Лиза, поймав внимательный взгляд Елены Максимовны: поняла, что лучше не упоминать сейчас о реальном положении дел.

– Неужели? А почему?

– Не знаю, папа, так вышло. Ну что, ты заберёшь меня?

Отец слегка замешкался.

– Милая, я не смогу тебя забрать сегодня или завтра, – произнёс он виноватым тоном после небольшой паузы. – Я не дома.

– А где?

– Уехал.

– Куда?

– В Сочи.

– На море? Без меня? – расстроилась Лиза.

– Доченька, я поехал туда по делам. Взять тебя с собой мне не разрешили бы, – поторопился объяснить отец.

– Потерпи ещё пять-шесть деньков, ладно? Как только вернусь в город – первым делом приеду за тобой, если ты сама не передумаешь остаться в лагере до конца месяца.

– Точно не передумаю!

– Мало ли… Солнышко, мне пора бежать, правда. У тебя в целом всё в порядке? Успела уже загореть?

– Не успела.

– Надо успеть! Значит, слушай мой наказ: чтобы из лагеря я забирал тебя коричневую как шоколадку. А с меня – подарочек. Договорились?

– Договорились, – эхом откликнулась девочка. – Пока, пап. Хорошего отдыха.

Положив трубку, Лиза произнесла:

– Остаюсь здесь ещё на несколько дней.

– Я уверена, что за это время ты подружишься с ребятами и ещё на вторую смену попросишься остаться, – ободряюще улыбнулась ей директриса. Лизонька оставила эту реплику без ответа.

Когда они с Кариной вышли на улицу, девочка с тоской посмотрела на корпус, в котором проживала их группа. Идти ей туда не хотелось: наверняка Вика рвёт и мечет, что её подданные упустили Чувырлу, и уже принесла банку с лягушкой в девичью спальню. Так просто Миронова от своей цели не отступит!

– Эй, не вешай нос! – Карина легонько потрепала Лизу по плечу. – Ленка хорошая тётка, в обиду тебя не даст.

– Но она же не будет следить за Викой и остальными целый день. Лягу спать, а они мне снова червяков в кровать подкинут или вещи испортят.

– Ты можешь позвать меня. Пистонов им вставлю – станут как шёлковые, – рассмеялась Карина и махнула рукой в сторону дальнего корпуса для старшей группы: – Я там живу.

– Ты правда придёшь, чтобы заступиться за меня? – недоверчиво переспросила Лиза.

– Правда, – тепло улыбнулась ей новая знакомая, заставив бедняжку немного воспрянуть духом.

Чем директриса пригрозила Мироновой и её свите, Лизонька так и не узнала, но обидчики значительно притихли. Ребята продолжали посмеиваться над девочкой, – могли напугать её, выпрыгнув из-за угла, или поставить подножку – однако откровенно издеваться над Чувырлой, как это было раньше, почему-то не смели. Тем не менее, Лиза всё равно продолжала боязливо оглядываться по сторонам, выходя из корпуса на улицу, не принимала участие в играх и не могла спокойно спать, вздрагивая от каждого звука и шороха: чудилось, что Вика с подружками крадутся к её кровати, чтобы снова подкинуть под одеяло каких-нибудь жучков или оставить на подушке ириску, которая к утру намертво запутается в непослушных Лизиных волосах. Душу девочки грела лишь мысль о скором возвращении домой. А вот свою спасительницу Карину она так больше и не встречала. Может, закончилась её смена?..

Двадцать второго июля за Лизонькой должен был приехать папа. Оставалось продержаться всего день…

– Ну что, товарищи, Чувырла-то наша завтра сваливает. Я считаю, мы должны отомстить за полученный от Ленки выговор: устроим ей королевскую ночь на прощание! – заявила Миронова, собрав в сторонке за корпусом своих друзей.

– Это как? – непонимающе насупилась Саша Иванова.

– Пастой зубной обмазать? – предположил Крот.