— Я хотел вас защитить, если придется! Даже ценой собственной жизни.

— Так я тебе и поверила, — делаю ещё два шага вперёд. Невольно цепляюсь взглядом за стопку бумаг. Колдовские руны, старинные тексты, схема-рисунок обряда. В пентаграмму вплетена лошадь. Нет, скорее, единорог. Копыта раздвоены точно так же как на старинных гравюрах, да и из головы вроде что-то торчит. Поднять бы эти листы, сложить аккуратной стопкой на столике, может, даже вчитаться, да только сомневаюсь, что хозяин рисунков это оценит.

Чувствую себя немного Галиной Николаевной, которая без спроса вторглась в чужой дом. Точно так же потянуло наводить порядок там, где не просят. Так, а куда же усвистал мой чупокабр?

Ступаю медленно, осторожно, слышу шаги за спиной. Парни решились войти. Теперь у моего правого плеча занял место Далет. Остальные разбрелись кто куда.

— Ничего здесь не трогать.

Вижу, как Анджей потянулся к рисункам, но отдернул руку, послушался. Виэль свернул влево, туда, куда уходит просторный коридор, усеянный отпечатками лап. Ворс ковра смеялся под весом дракона. Неужели он, и вправду, такой громадный? Жуть какая.

— Я застрял! — взвыл впереди чупокабр, и я бросилась на его крик.

В темном углу зияет дыра, из нее наружу торчит только хвост Несчастья.

Хватаю его, тяну изо всех сил на себя, почти обдираю ладони о шипы. Даже в стену пришлось ногой упереться. Кривоватые лапы царапают пол, скользят по ковру.

— Болезная! Не туда! Подпихни вперёд! Только нежно! Я обязан их спасти!

— Кого? — выпадает от неожиданности у меня из рук хвост чупокабра.

— Аккуратнее! Толкай! — вздымают ворс ковра лапы, зад Несчастья в такт с хвостом виляет из стороны в сторону. Похоже, зверь всерьез решил упихаться в дыру или это нора? Никогда не подумала бы, что чупокабр ради кого-то способен так стараться. От меня, наверное, заразился добротой.

— Ты не пролезешь, давай лучше я.

— И все из-за этих мерзавцев! Подкупили! Вот тебе колбаса, вот тебе форель! Гады! Понадеялись на мою безграничную жадность.

— Давайте я помогу, — отстранил меня Анджей, — Несчастье! Как тебе не стыдно. Мы все тебя очень любим. Парни!

Лео и Далет вытянули лапы несносного создания назад, бастард упёрся ногой в основание хвоста, и с глухим «чпоньком» Несчастье оказался по ту сторону стены.

— Все жиринки помяли! Никогда не прощу! Мои лапочки!

— Это он нам? — уточнил Лео, — бастард, ты единственный из нас его понимаешь.

— Кажется, нам.

— Лапочки! Вас стало больше. Змей расстарался. Соскучились? Никто с вас пыль не стирал. Мряу!! — что-то забряцало внутри.

— Хозяйка, платок давай. Лапочки просят, чтоб их покатали.

— Что там вообще происходит? Настен, я посвечу зажигалкой? — объявился, наконец, Саша.

— Надеюсь, тут ничего не рванет.

— Не преувеличивай. Что тут может рвануть? Ты опять за свое?

— Метан, например. Мы же в пещере. И даже не знаем, на какой глубине. Давай, лучше я телефоном.

— Уговорила. На моём есть фонарик, — Сашка упал на колени, просунул руку с телефоном в дыру, зажёг фонарь и присвистнул.

— Несчастье, я с тобой! — внутри клацнули зубы. Этот звук ни с чем не перепутаешь. Да и бывший муж подозрительно быстро откатился подальше.

— Что там?

— Сокровищница дракона, — ахнул Саша, — Там весь пол усыпан камнями. Целые горы камней. Рай ювелира.

— Это наша выносная кладовочка! — высунул круглую морду наружу чупокабр и улыбнулся во все зубы, — змей пополняет ее на свое усмотрение. Ну, а мы с хозяйкой заберём то, что у него лишнее. Вот этот сапфир, например. Он никак не вписывается в коллекцию. Огранка дурная.

— Ничего себе! — ахнул Виэль, — Плод смарагдового дерева. Он отравляет сердца и души людей одним только видом.

— Вот и я говорю, лишний он тут. Мало ли, кто забредет и отравится.

— Плод необходимо скорей закопать. Через тысячу лет вырастет дерево.

— Я тебе дам закопать, ослоухий! — чупокабр выразительно махнул лапой, хорошо хоть ни по кому не попал, — Хозяйка, неси платок побыстрее. Или сумку. Змей может вернуться. Он всегда такой нервный делается, когда чует, что кто-то здесь прибирался. Беспокоится, гад крылатый. Даже огнем как-то плевался на стены. Хам, одним словом.

Во мне всколыхнулись сразу два чувства — жажда наживы и острое желание прекратить не начавшийся грабеж. Анджей вышел из ступора первым.

— Я сейчас принесу сумку.

— Что сказал Несчастье? — встрепенулся Лео.

— Просит сумку для того, чтоб разграбить сокровищницу. Мне кажется, так неправильно поступать.

— Честь запрещает мне разграблять пещеры двуипостасных драконов. Этот зверь дикий. Полагаю, что взять отсюда немного ничуть не хуже, чем вытащить орех из беличьего дупла.

— Белок мне тоже жалко!

— Они — дикие звери, и тоже берут все без спроса.

Ворвался обратно, подобно вихрю, Анджей с моей пляжной сумкой.

— Кидай сюда сколько влезет! — подсунул он ее под морду чупокабра. Тот подозрительно сощурился.

— Сбежишь, голову откушу.

— Только немного. Ну хоть чтоб не так заметно было.

В сумку рекой посыпались редкие камни под причитания зверя.

— Все равно пропадет под весом алмазов, этот ни с чем не сочетается. Жёлтый рубин, какая пошлость! Нам подойдёт. Сапфир слишком крупный. Никуда не годится. Гранат? Ну тоже ничего. При должном усердии мага из него выйдет хорошая мисочка для меня.

— Не увлекайся! — крикнула я.

— Можно мне изумруд? Небольшой. Я давно мечтал поработать с таким камнем.

— Только взамен на матрасик под пузо. Сервировочный столик как не родной, жмёт краями.

— И мне можно горсть? Прошу вас, — прозвенел а серебром эльфийская речь, — Просто я хочу купить дом себе в этой долине. Чтобы никогда не возвращаться домой. Раз уж семена ничего не стоят.

— Так уж и быть, — выплюнул на пол зверь обслюнявленный камень, — Все равно покоцанный с краю. И потом, если ты останешься в доме, то больше съесть сможешь, чем принесешь пользы. Цени мою доброту.

— Это тебе, Виэль. С пожеланием всего самого лучшего, — перевела я для Виэля мурчание чупокабра. Анджей хохотнул.

— Всего доброго, шайка контрабандистов. Больше вы обо мне не услышите. Я нашел выход в долину из этой пещеры и покидаю вас.

— Очень на это надеюсь, — фыркнул зверь и подтащил ещё один камень, вправленный в диадему.

— Сумка полна. Выбирайся наружу, прекрасный зверь! — улыбнулся бастард.

— У меня есть ещё и карманы, — подал голос Саша.

— Нам пора. Я изрядно опаздываю! Скорей же! Тяните меня за хвост! — в ту же секунду наружу показалась самая незащищенная часть зверя. Так и хочется ее пнуть! Втянул меня в грабёж!

— Вытаскиваете его! — приказала я ребятам. Далет и Сашка ухватились, широко расставили ноги и потянули.

— Хоть бы не цапнул, когда выдернем.

— У меня, кажется, что-то горит в духовном шкафу! — навострил уши Лео и подло сбежал. Анджей прижал к себе сумку, у той, кажется, начал расходится шов на дне, и выскочил вслед за Лео.

— Раз, два, три! Дёргаем! — отсчитал Саша, и чупокабр вылетел наружу как пробка из бутылки с газировкой.

— Быстрей не могли? — заскрежетало с пробуксовкой Несчастье по ковру лапами.

— Дракон уже близко? Зверь его приближением напуган? — спросил Далет.

— Я опаздываю в комнату уединения! Очень! Осетрина была лишней! И все из-за вас! — выбежал вон мой зверь.

— Виэля, я так понимаю, мы проводили. Ильсидору бы поймать! Весь ковер вычесала, — огляделся Сашка в задумчивости. Берсерк ловким движением ухватил швабру за ручку, и втроём мы, наконец, вошли в дом. Дверь в пещеру дракона я заперла со всей тщательностью. И прислушалась.

— Саш, вы котенка что ли подобрали пока меня не было?

— С чего ты решила?

— Как будто кто-то мяучит.

— Я ничего такого не слышу. Тебе, наверное, показалось.

— Да нет. Я, пожалуй, в сад выйду, вроде бы звук оттуда.

— Лучше Несчастье проверь. Куда он подевался?