Медленно возобновляю движения. Марина жалобно кривится, пытается увильнуть. Шлепаю по заднице, не даю. Но растраханная дырочка больше уже так не сжимает член, внутри слишком мокро. Глажу пальцем повыше, Марина тут же испуганно дёргается и шипит.

- Только не говори, что "эскортница" не даёт в попку, - троллю её хрипло.

От мысли, что сейчас отымею её в задницу, перед глазами плывут красные круги.

- Я...Я сейчас туда не хочу, - всхлипами бормочет. Зажимается.

- Так ты и сюда уже не хочешь, - резко толкаюсь в её текущую щёлку до упора.

- Пожалуйста...- просит, облизывая губы, и, прижимаясь щекой к подушке, приоткрывает один глаз, умоляюще смотря на меня.

Твою мать...

- Ладно.

Толкнувшись ещё раз, выхожу из неё.

- Ты куда? - с опаской шепчет Марина, наблюдая, как я подхожу к чемоданчику, валяющемуся на полу.

Садится, пока я там роюсь.

- Тимур, - зовёт, - Ты...

Обрывает себя, когда видит в моих руках небольшую металлическую пробку с розовым камешком -сердечком на конце. Под повисшее в комнате гнетущее молчание рву упаковку игрушки, беру смазку с тумбочки.

- На исходную, Арин, - дёргаю бровью, не удержавшись от хищной улыбки.

Ну, Маринка, это ж не член. Смотри, какая малышка...Дава-а-ай...

- Я... - мямлит беспомощно, но всё-таки принимает коленно - локтевую.

Кинув пробку и гель прямо около её лица, которое снова прижимаю к подушке, широкими плавными движениями глажу женскую спинку и бедра. Наклоняюсь, целую плечи, шейку сзади, прикусываю мочку, нахожу губы и толкаю в приоткрытый рот свой язык, хозяйничая там. Девочка быстро расслабляется на фоне недавнего оргазма. От влажного тела начинает ощутимо идти жар, трётся, виляя попкой, о мой стоящий колом член. Мокрые складки то и дело по стволу туда-сюда проезжаются. Такая хорошая, отзывчивая....

Одним движением направляю член в щёлку и начинаю медленно, с оттяжкой трахать. Стонет, подмахивает, кладёт голову на согнутые предплечья. Беру пробку и вожу ей по женской спине, по заднице, бёдрам, пока размеренно имею её. По коже Марины заметные мурашки бегут. Стонет громче, снова крепко и жадно сжимая скользящий внутри член.

Кайф, но я уже хочу больше.

Толкаю металлическую пробку девочке в рот, давая облизать, а сам беру смазку и щедро наливаю прохладный гель между половинок. Нервно дёргается, мычит. И рвано стонет, когда просовываю в тугое мышечное кольцо указательный палец.

- Больно?

- Н-нет, - порхает Марина ресницами.

Чувствую через тонкую слизистую перегородку, как собственный член ритмично ходит в ней. Охрененно...Ускоряюсь, давлю вторым пальцем. Уворачивается, скулит, но смазки столько, что он легко проскальзывает.

- А-а-о-о-х, - протяжно стонет, слабея.

- Больно?

- М-м-м...- не хочет признаваться, что ей в кайф.

Убираю пальцы и, не дав девочке передохнуть, давлю пробкой. Замирает, словно прислушиваясь. Медленно ввожу, почти достав из неё член. Оба шумно, на всю комнату дышим.

На самом широком месте Марина плаксиво постанывает. И рвано выдыхает, когда мышечное колечко плотно смыкается у основания пробки, оставляя снаружи лишь розовый камешек. Чуть тяну наружу, смотря, как её попка расширяется, снова запихиваю до конца.

- А-а-а, - Марина стонет почти беззвучно, вся уже в поту.

- Может, заменим на член? - хрипло предлагаю.

Мотает головой, кусая губы. Нет.

Ладно. Толкаюсь в её щёлку, уже гудящим от напряжения стволом сразу до упора. Маринка болезненно стонет, резко выгибаясь и почти становясь на дыбы - дырочка стала заметно уже из-за пробки. Давит так, что искры из глаз даже у меня. Перехватываю девочку под грудью, впечатывая её спину в свою грудь, кусаю за шею и быстро-быстро резко трахаю. Вопит, но я уже не слышу ни хрена, кроме собственного взбесившегося пульса. Блять, как в ней хорошо. Как пахнет, как реагирует, какая на ощупь...Всё вместе - какой -то животный кайф.

Марина закидывает руки назад и обвивает мою голову, сильнее прижимая к себе, подставляет изгиб шеи, чтобы продолжал, покусывая, целовать. Вжимается попкой в мой пах. Накрываю лобок с оставленной полоской волос, нещадно тру клитор, просто не в состоянии быть сейчас нежным.

И моя девочка реагирует. Вскрикивает буквально через несколько секунд на очередном жёстком толчке, и её тело прошивает ещё одними судорогами, а по ногам и на мою руку прыскает жидкость. Сучка...Кидаю её, дрожащую, на кровать, дотрахиваю в бешеном темпе, не давая увернуться и крепко держа за задницу.

Вижу сквозь пелену, как в диком темпе пробка в попке ходит туда - сюда, массируя мне член. От оргазма темнеет в глазах, ноги отказывают. Хорошо, что Маринка ко мне спиной, потому что, кажется, меня как эпилептика перекосило. Падаю словно подкошенный на неё сверху. Бедра дёргаются, инстинктивно ещё пару раз вгоняя в партнёршу член.

Марина жалобно стонет, пытаясь подо мной шевельнуться.

Придавил совсем. Извини.

С трудом скатываюсь с неё, весь потный.

Невидящим взглядом пялюсь в потолок. Да-а-а, блять...

Я похоже недооценивал всякие ролевые игры. Никогда не думал, что от подобной ситуации меня так поведёт.

- Мне нужно в душ, - Маринка вся розовая, взлохмаченная и парная. На шее наливается фиолетово -красным засос - укус.

Отползает от меня подальше, натягивая на себя простынь, прячет глаза. А я даже разозлиться на неё не могу, что никак не может отпустить ситуацию и просто покайфовать.

Слишком она сладкая в этой своей роли оказалась...

- Только пробку не вытаскивай, - лениво распоряжаюсь, думая, что не плохо бы собрать себя заново и встать покурить, вечер у нас ведь только начался, - Я сам.

24. Тимур

24. Тимур

Услышав многообещающее распоряжение, Марина резко оборачивается, полосуя меня жгучим взглядом, но лишь возмущенно поджимает губы в тонкую линию вместо того, чтобы возразить.

Да, Лебедева Марина Андреевна, вы все правильно понимаете. Я от вас так просто не отстану...

И, пока мы играем в «эскортницу» и «клиента», у вас слишком мало возможностей это изменить.

Марина уже и не пытается - лишь оттягивает неизбежное. Тихо охнув, нагибается, поднимая с пола халат раздражённым движением, кутается в него как в кокон, плотно запахивая до самой шеи, а затем едва заметной, но точно неловкой походкой направляется в ванную.

Закинув руки за голову, наблюдаю, как идёт. Гордо выпрямившись и вынужденно отпячивая попку....От мысли, что при каждом движении ей сейчас мешает пробочка, к паху снова кровь приливает, добавляя к ощущению полной расслабленности щекочущее предвкушение второго раунда.

Перед тем, как скрыться в ванной, Марина щёлкает выключателем у двери, вырубая яркий свет и погружая спальню в густой полумрак, подсвеченный лишь парой бра. С молчаливым вызовом косится на меня через плечо, мол, только попробуй - возрази, и, вздёрнув округлый подбородок, закрывается в ванной, демонстративно раза три провернув замок на ручке.

Ухмыляюсь, закрывая ладонью глаза. Ты смотри, какая оскорбленная невинность!

Злиться не могу на неё - слишком колом стоит.

Лениво раздумываю пойти и вышибить дверь, чтобы проучить, а заодно и прямо в душе трахнуть, но...Пусть моя новоявленная путана пока придёт в себя. Выйдет - деваться ей некуда.

Из ванной доносится шум включённой воды. Нахожу у кровати боксеры, надеваю, выуживаю из карманов брюк сигареты с зажигалкой и иду пока к балкону - покурить.

Из распахнутого настежь окна веет бодрящим холодом. На улице уже луна, яркая и круглая, размером с пятак, звёзды, снег блестит, тишина...

Затягиваюсь глубоко, думая, как хорошо.

Интересно, обратил бы я внимание на Лебедеву Марину, встреться она мне при других обстоятельствах? Какая бы она была?

Не то, чтобы это важно, но...Мысли зудят в голове назойливым комариным писком.

Выкинув окурок прямо в окно, закрываю его и, подойдя к заставленному едой журнальному столику, разливаю оставшееся вино по пузатым тонким бокалам. Усаживаюсь в полюбившееся мне высокое кожаное кресло, беря сыр. Медленно отпивая, гипнотизирую дверь ванной, за которой перестала шуметь вода.