Когда ястреб окончательно осознал, что произошло, он снова стал дергаться и неуклюже подпрыгивать, чтобы сбросить с себя Албанера. Тогда он вынул свой меч и ткнув острием в его затылок, повелительно сказал:

– Успокойся. Теперь ты у меня в руках.

Птица хотела как можно быстрей выбраться из леса, чтобы расправив крылья, взлететь в воздух и любым способом сбросить с себя Албанера.

Елисей, все это время пристально наблюдавший за происходящим, и глядя, как ястреб пытается взлететь в воздух, побежал вслел за ними. В это время до его слуха донесся топот копыт. Увидев перед собой собственного коня, он быстро прыгнул в седло и поскакал за ними, не отрывая взгляда от ястреба и сидящего на нем Албанера.

Фалькона, чувствуя, что оседлавший его незнакомый юноша не собирается оставлять его в покое, всеми средствами пытался от него избавиться. Сделав несколько больших кругов в небе, он или поворачивался набок или пытался достать его своим клювом, но каждый раз Албанер доказывал ему свое превосходство острием своего меча, ударяя по клюву и приговаривая:

– Не дергайся, дурачок, Все равно я слезу с тебя только тогда, когда сам захочу.

Эти слова повергали ястреба в полное отчаяние. Осознав свое полное бессилие, Фалькона, будучи вынужден полностью подчиниться его воле, полетел к холму на границе с Дербентом. Надеясь, что Надовар избавит его от этого незнакомца, он сел на свое прежнее место и стал пугливо озираться, ища глазами шатер мага.

Узнав о возвращении Фальконы, Надовар с волнением вышел из своего шатра и посмотрел на холм, на который он должен был сесть. Однако картина, которую он увидел, взволновала его еще больше. На спине гигантского ястреба сидел какой-то неизвестный юноша. Когда маг торопливо зашагал в их сторону, из другого шатра выскочил Шамон, уже предупрежденный своими рыцарями и, тоже поглядывая на холм, поспешил вслед за ним. Внезапно до его слуха донесся громкий топот копыт. Прямо сюда со стороны села, находившего поблизости, кто-то быстро скакал. Недоуменно пожав плечами, Шамон догнал Надовара и вместе с ним поднялся на холм. Едва ступив ногой на вершину, он устремил взгляд на сидящего на Фальконе незнакомца. Обнажив свой меч, Шамон с негодованием закричал:

– Эй, ты кто? Как ты посмел сесть на нашу птицу? А ну, слезай, если тебе дорога твоя голова!

Тот ничего не ответил и посмотрел куда-то в сторону. Оглянувшись, Шамон и Надовар немного поодаль от себя увидели какого-то старца, сходящего с лошади.

Оба опешили: это был не кто иной, как Елисей.

Старец подошел к ним и внушительно взглянув на главу албанских рыцарей, сказал:

– Шамон, погоди немного и убери свой меч!

Конечно, и Надовар, и Шамон уже давно знали Елисея. Оба много слышали и о его чудесах, и что он большой знаток белой магии и великий лекарь. У первого не было причин испытывать к нему неприязнь, а второй, едва завидел своего злейшего врага, скрестил руки и сохранил молчание.

Увидев, что Шамон не спешит вкладывать свой меч на место, Елисей подошел к нему вплотную и повторил:

– Я сказал тебе- погоди! Все равно тебе с ним не справиться.

Чтобы успокоить Елисея, тот вложил меч в ножны и сказал:

– Привествую тебя, Елисей! А кто этот парень и что он делает на Фальконе?

– Этот юноша не из тех, что тебе известны. Это сын Вачагана и мой питомец царевич Албанер. И еще – он храбрейший и достойнейший среди всех рыцарей. Таких еще не было на свете.

Шамон испытующе посмотрев на Албанера, гордо восседавшего на Фальконе, обернулся к Елисею:

– Елисей, ты знаешь, как я тебя уважаю. Скажи этому выходцу из царского рода, чтобы он спустился с Фальконы и подошел к нам. Уверяю тебя, никто его даже пальцем не тронет.

Елисей позвал:

– Албанер, поди сюда.

Пока Албанер спускался с Фальконы, Шамон искоса поглядывая то на него, то на Елисея, удивленно сказал:

–А я-то думал, что он у князя Пайтаракана. А оказывается.. Смотри, Елисей, упаси бог, если с помощью своего колдовства ты задумаешь вернуть ему корону и посадить на трон…

Святой Елисей, сперва посмотрев на Шамона, а потом на стоявшего поодаль Надовара, с горькой улыбкой ответил:

– Шамон, моя цель в том, чтобы нести людям Слово божье. Если я и совершал какие-то чудеса, все это деяния, совершенные по воле Господа. Я не из тех, кто, поклоняясь черному ангелу, хотят погрузить мир в тьму.

Сказав это, Елисей с отвращением посмотрел на Надовара.

Когда Албанер приблизился к ним, Надовар, только что став свидетелем того, как он приручил его непобедимого Фалькону, постарался скрыть свое огорчение. Но он все же фыркнул на Елисея:

– Говори, говори, да не заговаривайся.

Однако увидев перед собой Албанера, Шамон, не давая Надовару продолжить, положив руку на плечо царевича, сказал:

– Елисей все про тебя рассказал. Предлагаю тебе присоединиться к нам в битве с газакскими драконами. Если свою доблесть, о которой говорил Елисей, ты проявишь и здесь, я лично сообщу об этом царю Ваче. Я уверен, что он, не раздумывая, включил тебя в ряды рыцарского войска. Молчавший до этого Надовар, посмотрев на Албанера, сказал:

– Ты учень уверенно сидел на Фальконе. Это доказывает, что ты и в самом деле необычный юноша.

Затем, повернувшись к Шамону, сказал:

–Шамон, мне пришла в голову одна мысль, я еще тебе о ней расскажу.

Елисей, почувствовал, что маг затеял что-то дурное, связанное с Албанером. Решив, что им пора возвращаться в свою деревню, он обратился к Шамону с просьбой

– Шамон, птица в вашем распоряжении. Если ты не против, мы поедем домой.

. Однако не успел Шамон собраться с ответом, как Надовар, взяв его под руку, отвел в сторону:

– Послушай, Шамон, до сих пор никто не мог взять верх над Фальконой. Этого Албанера никак нельзя упускать из рук. Елисей не позволит ему остаться с нами. Ты же глава рыцарей Ваче, так воспользуйся этим. Будет хорошо, если ты сделаешь так, что ему придется остаться здесь,

Шамон тихо ответил магу:

– Не думаю, что он захочет остаться.

– Захочет! – тихо ответил маг. – Разве он станет возражать, если речь пойдет о спасении Албании и ее народа? А ты обратил внимание, как от страха перед ним Фалькона даже пошевелиться не смел? Шамон, поверь мне, он самый лучший воин, какого можно послать в Газаку!

Тот на некоторое время погрузился в размышления. Он вспомнил, что собирался ночью послать туда вместе с Надоваром своего явера Игласиона.

В том, что без ведома газакских драконов Фалькона, разбив своим клювом их яйца, уничтожит их, он все еще был не уверен. Поэтому лучшего варианта, чем этот, не было. К тому же его помощник остался бы с ним рядом, избавившись от необходимости ехать в край, откуда еще никто не возвращался.

Шамон, словно ему в голову пришла какая-то важная мысль, быстро обернулся к Елисею и сказал:

– Послушай, Елисей! Ведь мы давно знакомы. Если эти драконы нападут на Албанию, погибнем не только мы, но и все население, включая тебя и твоих односельчан. Так позволь же, чтобы этот юноша полетел в Газаку.

Мудрый Елисей, поясняя, о каком лице идет речь, сказал:

– Я не могу говорить за царевича. Решать ему.

Хоть Албанер так до конца и не понял, в чем дело, но догадался, что должен лететь в страну драконов.

Когда Шамон рассказал ему, что уничтожив еще не вылупившихся птенцив драконов, можно спасти Албанию, Албанер, всегда мечтавший о жарких битвах, не раздумывая принял это предложение. Кроме того, ему очень понравилось летать на Фальконе. Ему казалось, что это летит он сам. Сверху все казалось ему маленьким, разноцветным и прекрасным.

Шамон, увидев, как Албанер без колебаний принял это предложение, сказал:

– Молодец! Ты и в самом деле бесстрашный юноша! Если ты уничтожишь этих драконов, ты станешь одним из самых прославляемых рыцарей в Албании.

Елисей, обняв и благословив Албанера, сел на свою лошадь. До тех пор, пока Елисей не исчез из виду, чопорный Надовар не промолвил ни слова.