Глава первая

Москва новогодняя вечерняя сияла яркими огнями. И те вновь и вновь замысловато наполнялись и переливались. И бурное быстрое немного буйное настроение города красиво отражалось на стеклянных небоскрёбах и вышках, которые тянулись далеко и выглядели весьма претенциозно и велико. Порошили красиво снежинки. Как будто их заказали, отправив телеграмму доброму чародею чудодею магу и ведуну в одном лице Морозко. И он, находясь в чуть поддатом состоянии в добром уме и здравии в хорошем духе, махнул своим волшебным посохом. И незаметно для всех наградил заслуженно российскую столицу праздничным новогодним фейерверком. И теперь снежинки сыпались без остановки и красиво. Они как будто пьяно кружили и странно танцевали как на дискотеке. Ветерок ледяной чуть поддувал. В воздухе повисал автомобильный гул. По дорогам в разные стороны неслись разные тачки. И поток их не утихал. Хотя утратил уже несколько свою силу. Дала о себе знать громкая сирена гаишников, которые уже минут пять гнались за дерзким лихачём на малиновой «буханке». В кабине за рулём восседал поддатый Паша Кувшинов. Он коренастый крепкий широкий не в меру упитанный. Голова округлая. Стрижка короткая модная под полубокс. Лицо простоватое. Глаза навыкате голубого цвета. Нос как средняя картофелина. Ноздри широкие. Губы полные вытнутые улыбчивые. Он напоминает буйвола, который решил пробить ворота своими рогами. Он ещё недавно находился на лесной делянке, где трудиться на грейдере. И там в передвижной сторожке, играя в игральные карты, глядя по небольшому телевизору хоккейный матч и малость выпивая горячую, у него возник один спор с приятелями. Паша, так уж вышло, один из пятерых работников болел за хоккейный клуб ЦСКА. И он сорвался, когда его любимая команда стала гореть по счёту четыре один. Он схватил в руки бутылку водки. И стал пить из горла под весёлые крики приятелей. Те не унимались, поднимая волну за омский Авангард. Тут же болели за московское Динамо и Спартак, Новгородское Торпеда и даже держали мазу за подмосковный Витязь. И крики полупьяные не унимались, что, мол, дадут им сейчас продристаться… Пускай вёсла сушат кони эти. В этом году им ничего не видать… Зажрались блин. Нам бы их зарплату… Тренер Фёдоров вроде толковый мужик. В Америке играл. Кубок Стенли брал. А толку мало. Сочканул что ли в это раз. Паша твоих замочили всех. Просрали твои и игру, и весь сезон коту под хвост на хер. Вратарь у армейцев решето Федот этот стал, команда сдулась. Пей до дна Паша. Хаахахахаа… Ни хера им не видать в этом году. Хрен не кубок. Паша да забей ты на них. Тебе-то что с того… Миллион тебе не дадут. Ну, просрали. С кем не бывает. Давай за Торпедо выпьем… Или даже лучше за минское Динамо. За команду батька. За быков. Твой ЦСКА в попе в самой теперь… Плей-офф не светит им. Всем просерают. Играют, как бухие. Гол. Гол забили. Им снова забила Паша. Твои не тянут. Наши мамаши и то их выиграют пьяными. Хаахахахааа… Паша, вдоволь насытившись издёвками приятелей, озверел. Он выпил много водки из горла бутылки. Влага потекла прямо по щекам и бычьей шее. И он бутылку сразу ту разбил об стенку. Он тут же сорвался. И громко закричал, что, мол, ЦСКА сила… ЦСКА непобедим. Хрен вам лысого придурки. Мы ещё всех замочим… ЦСКА вперёд. Я иду в атаку армейцы… Фёдоров мужик и тренер супер. Мы два кубка взяли и третий возьмём. И четвёртый наш будет. И пятый сука наш кубок. И супер кубок мы возьмём. Мы порвём любую команду из НХЛ. Кому-угодно наваляем. Хаахахахааа… Мы вас всех порвём как Тузик грелку. Мы вас натягивали и ещё раз натянем всех. АААААА… АААА… Иди сюда сука… Паша сорвался, как буйный пёс с цепи. И тут же бросился на крепыша Миколу Рябова. И с ходу того протаранил. И прямо сильно врезал правой рукой под челюсть. Микола просто вылетел из вагончика на снег. И не смог сразу подняться. Он минуту назад кричал весело и громче всех, доводя Пашу до конвульсий. Микула чуть потянулся. И вновь свалился, подумав, что, вот же хренов псих… Я ему ещё врежу… Паша одичал, явно выпив лишка. И напал на своих приятелей по цеху. Вагончик крепко зашатался в разные стороны. Послышались громкая ругань. Загремела стальная посуда. И небольшой телевизор вылетел из вагончика на снег. Паша тем хотел ударить тракториста. Но не попал. Валя Спирич умело увернулся. Но тут же получил удар по лицу. И вылетел из вагончика, развернувшись на сто пятьдесят градусов. Он свалился прямо на Миколу. И, немного очухавшись, слегка пополз по снегу. Губы разбиты. Он сплюнул кровавую слюну на снег. И подумал, что, мол, этот псих Кувшинов сорвался… С головой он не дружит, я знал. Но не думал, что настолько он не дружит придурок бешеный. Мы же пошутили блин… Вот же осёл редкий. Мало ему тогда Лёха Карпов вломил. Мы ему ещё вломим…

Паша, ещё находясь в вагончике, дико бесновался. Он кричал громко, что, мол, ЦСКА чемпион… И при каждом махе рукой говорил и кричал, что, мол, вот тебе гол… Ещё гол… И ещё гол… Гол ЦСКА… Он широко замахал руками. И сам себя не помнил, вырубив в глухую Карульку, Стёпу и Торопа. Они застыли, лёжа на столе, скамейке и на тумбочке. Паша же выпрыгнул из вагончика, как шальной. И метнулся тут же к Уазику «буханке». Паша уселся за руль. И тут же втопил, надавив на гашетку. И поехал по узкой лесной дороге, настроив навигатор на Москву. И теперь он мчался по Кутузовскому проспекту, как шальной. И резко обгонял на скорости сто тридцать километров в час крутые тачки. И ему сигналили весело. На «буханке» развивался флаг хоккейного клуба ЦСКА. Паша уже успел побывать и в ледовом дворце Екатеринбурга. И там он учинил драку с болельщиками хоккейного клуба Автомобилиста. И бежал, чтобы ему крепко не вломили. И теперь плотно жал на гашетку «буханки», громко пьяно распевая лихие песенки. Паша прямо богато высовывался в дверном оконце. И кричал оглушительно, что, мол, ЦСКА чемпион 2324… Мы всех порвём… Я в Москве люди. Я здесь. Уйди с дороги… Паша по виду был помешан. Но соображал трезво. Седан гаишников мчался следом. Громко звучала сирена. И проблесковые маяки сияли ярко на крыше седана. Блюститель порядка сержант Юрий Гагарин живо обрисовали по рации что, он с рядовым Вороновым преследует на Кутузовском проспекте малиновую УАЗ «буханку». Номера в грязи. На снежном кузове колышется флаг хоккейного клуба ЦСКА. За рулём предположительно мужчина в сильном алкогольном опьянении. Ещё наблюдается странное поведение. На нём телогрейка и красная ушанка. Он кричит что-то типа ЦСКА чемпион… Мы всех порвём… Он несётся на всех парах. И уже круто подрезал несколько автомобилей, приведя те к столкновению. И ещё несколько автомобилей он специально боднул. Мы постараемся сейчас же задержать неугомонного пьяного фаната хоккейного клуба. Конец связи… Седан живо понёсся по проспекту. И с ходу нагнал малиновую «буханку», за рулём которой восседал весёлый Паша. Он дурно улыбнулся, увидев копов. И лишь помахал им рукой, ответив так на их призыв остановиться у края дороги. Паша ещё сильнее надавил на гашетку. И помчался как шальной. Он круто и тяжело вписался в поворот. Но всё же тот одолел. И поехал дальше, как ни в чём не бывало. Но седан блюстителей порядка не отстал. Он плотно сел на хвост «буханки». И тот ярко озарил своими проблесковыми маячками. Паша смутился, сидя за рулём. Но был уверен в своём болиде. И тот резко выскочил на большой перекрёсток. Колёса засвистели. Паша круто вывернул руль, чтобы уйти от столкновения. Автомобиль понесло по снежному накату. И «буханка» перевернулась вверх тормашками три раза. И вновь встала на целые родные колёса. Мотор вновь дал о себе знать. Паша, как ни в чём не бывало, надавил на гашетку. Он вновь помчался как шальной. Но заметил, что переднее левое колесо стало вилять. И утратило давление в шине. Паша на скорости, вывернул руль. Он, всё же сбавив обороты, врезался в широкую рекламную стеклянную афишу. В сторону полетели битые стёкла и искры. Автомобиль, протаранив баннер, ещё прополз несколько метров. И плотно впился в дерево. Пашу крепко тряхнуло. Он ощутил боль, ударившись об руль. Из носа тонкой струйкой потекла кровь. В ушах зазвенело. Паша быстро всё же очухался. Его пыл несколько охладил ледяной ветерок, который задувал в кабину через разбитое лобовое стекло. Он заметил блюстителей порядка, которые уже побежали в его сторону. Паша не дремал, выбив ногой двери «буханки». Он схватил в руках флаг. И тем замахал, закричав, ЦСКА чемпион… ЦСКА вперёд. Хрен вам всем лысого… Мы лучшие. Мы победим… И тут же побежал, как мог, по тротуару, который сменился широкой площадкой. Паша живо миновал несколько десятков метров, оказавшись на небольшой затемнённой парковке неподалёку от развлекательного центра. Он дышал неровно и тяжело. И постоянно оглядывался, видя яркие фонари бегущих копов. Паша мыслил бурно. «Мне нужна новая тачка… Я свалю. Хрен вам. Мы чемпионы. Мне надо на матч сходить. И тогда мы победим… Работа подождёт. Они думают, что я псих… Я просто болею за ЦСКА. Я хочу играть за ЦСКА. Я в Москве. Я им нужен сейчас. Может, Фёдоров меня выпустит на лёд. У меня такой удар клюшкой. Мы возьмём третий кубок Гагарина. Мы победим…», – подумал он. Паша живо прошёлся между тачек, которые стояли на площадке. В руках держал флаг и клюшку. Он дёрнул машинально за ручку белого кроссовера Черри. Но дверь не поддалась. Он ту замазал немного своей кровью. И сразу двинулся дальше, не заметив пылких страстных охов и вздохов, которые исходили из салона. Паша дурно глянул на тонированные стёкла. И в них отразился его слегка помешанный вид. Алекс, лёжа спиной на компактно сложенных кожаных сидениях, где вырисовывались забавные плюши, заметил странного типа. И на миг взволновался. «Что за фигня? Какой-то бешеный тип у тачки с флагом ЦСКА крутится. Откуда он тут взялся? Что за придурок? Да плевать. Как круто. Аня просто бомбическая. Кажется, он свалил. Я его не вижу… Как классно. Да. Аня просто секси. Кажется, я ей сильно нравлюсь…», – подумал он. Алекс Дикарь деревенский мачо изнемогал, лёжа на опущенных сидениях, в чём мама родила. Он же Дикарь, он же сельский Марио, он же Дикобраз. И ещё ряд имён и прозвищ, придуманных для того, чтобы не платить не нужные счета на селе, где он живёт. Таким он уж уродился. Он сейчас неистовствовал. И был крепко возбуждён. Его пламенный орган вытянулся до двадцати пяти сантиметров. И, казалось, был полностью погружён в вожделенной жгучей красотке по имени Анна Шербакова. Она красиво изводилась, сидя на деревенском мачо. И мило приподнималась и отпускалась, ощущая большой красивый оргазм. Её переполнял жар и агония. Голова кружилась. Анна себя не помнила. В её тёмно-золотистых глазах рябило. Она те прищурила, ощущая тепло, лёгкость и настоящий кайф. Анна полностью оголённая двигалась машинально. И плотно прижималась аппетитной попкой к переднему месту своего бойфренда. И воздух в ароматном салоне немного свистел и хлопал. Анну это нисколько не смущало. Она вошла быстро во вкус, так снимая стресс и тревогу. Её руки двигались плавно. И она склонилась к бойфренду, чтобы ощутить его мощный рельефный торс, от которого просто сходит с ума. Анна приласкала руками торс деревенского мачо. Она тот погладила живо. И вновь выпрямила гибкую спину. Она резко дёрнула шеей. И её распущенные длинные тёмно-золотистые волосы шикарно взметнули ввысь. И оказались живо у неё за спиной. Грудь молодая сочная вздрогнула. Её «лимончики» сотряслись. Соски острые смотрели в разные стороны. Анна в интимном озарении показала своё милое розоватое округлое лицо. Глаза как щёлки темнели. Нос тонкий белел. Губы полные алые. Она ненасытно глотнула воздуха. И живо приласкала себя руками за грудь и бёдра. И вновь красиво с новой силой заскакала, задвигалась и застонала.