Я хватаюсь за металлические тросы и отталкиваюсь назад, чтобы оторваться от земли и нервы бурлят у меня в груди:

— А как же мой брат? Разве ты с ним не разговариваешь?

Итан пристраивается рядом со мной, его длинные ноги болтаются в воздухе, когда он подстраивается под мой темп:

— Не знаю. Уилл говорит тупую чушь, которая не помогает ситуации всякий раз, когда я пытаюсь поговорить с ним о своих родителях. И ты же знаешь, как он ведет себя, когда дело доходит до хоккея.

— Как будто он слишком хорош для всех остальных, — шучу я, хотя на самом деле говорю серьезно.

Он кивает:

— Ага. Он такой самоуверенный ублюдок.

— Ты лучше его, И. Так что не понимаю, почему это должно тебя беспокоить.

Итан привлек меня с самого начала. Это не трудно с его суровой внешностью и ленивой улыбкой, от которой у меня щемит в груди. То, что начиналось с того, что я записывала «M + И» в своем блокноте, вскоре стало его прозвищем. Итан никогда не поправляет меня, когда я его так называю. Иногда он называет меня своей маленькой овечкой. Я не понимаю смысла, но мне нравится. Мне нравится, что у нас особая связь.

Он приподнимает бровь, глядя на меня:

— Ты так думаешь?

Я наклоняю голову:

— Я знаю, и говорю это не только потому, что ты мне нравишься, а мой брат доставляет мне неприятности. Я наблюдала за всеми вашими играми за последний год и некоторыми вашими тренировками. Вы с моим братом вместе станете профессионалами. Я в этом не сомневаюсь

Итан вздыхает:

— Я буду скучать по тебе, Мия.

Его слова поразили меня, как удар под дых. Как мне реагировать? Сбитая с толку и расстроенная, я решаю проигнорировать его комментарий.

Итан хватает меня за руку и держит ее, пока наши ноги не касаются земли:

— Я уезжаю сразу после выпуска.

Мое сердце бешено колотится в груди, когда я веду обратный отсчет дней. Еще четыре дня. У меня есть еще четыре дня с Итаном. Я не могу дышать, тошнота поднимается из глубины моего горла, душит меня. Он не может так поступить со мной.

Нет, пожалуйста. Не оставляй меня.

Я хочу сказать все это Итану, но слова не идут с языка.

— Обещай мне, что встретишься со мной здесь после моего выпускного вечера. Я не хочу терять ни секунды из того времени, которое у нас осталось.

— Хорошо, я буду здесь.

Итан еще раз сжимает мою руку и улыбается:

— Окей. А теперь расскажи мне о своем дне. Я хочу услышать о нем все. Подари мне худшие и лучшие моменты.

Я делаю глубокий вдох, задерживая его слишком долго, прежде чем выдохнуть. Худшая часть моего дня сейчас связана с Итаном, но я не могу заставить себя сказать ему правду. У нас впереди четыре дня вместе. Я не могу их разрушить.

— Ну, я уже сказала тебе, что стало одним из лучших.

Он усмехается:

— Если потусить со мной хотя бы входит в твою пятерку лучших моментов, то я не могу представить себе худшие.

Я улыбаюсь, несмотря на страх и боль от потери Итана, и надеюсь, что наша последняя ночь вместе запомнится мне навсегда.

***

После того, как я помогла маме убрать беспорядок, оставшийся после выпускной вечеринки Уилла, мне с трудом удается держать глаза открытыми. Но я должна постараться, если хочу увидеть Итана до того, как он уедет, куда бы он ни направлялся. Он до сих пор не сказал мне куда уезжает, а я слишком боялась спросить.

Мой брат тоже ни словом об этом не обмолвился, что странно. Разве Уилл не знает, что Итан куда-то собирается? Или он всего лишь прощается с нашей тайной дружбой? Я не могла сосредоточиться с тех пор, как Итан сбросил на меня ту бомбу. Я знала, что наши ночи вместе когда-нибудь закончатся. И все же я не готова к тому, что он оставит меня. Он нужен мне. Итан Уотерс — мой единственный настоящий друг.

Мама протягивает мне последнее блюдо, которое нужно вытереть, и с громким стоном прислоняется к стойке:

— Какой длинный день, да? У меня один ребенок заканчивает старшую школу, а другой на пути к ней. Мои дети растут слишком быстро. Я бы хотела, чтобы ты могла оставаться в этом возрасте вечно.

Я вытираю последние капли воды с керамической формы и поднимаюсь на цыпочки, чтобы поставить ее в шкафчик к остальным формочкам для выпечки.

— К сожалению, ты застряла со мной еще на несколько лет, — невозмутимо отвечаю я.

Она смеется и отталкивается от островка в центре кухни, направляясь ко мне. Мама обнимает меня и выжимает жизнь из моего тела, ее тепло проникает в мою кожу, чем крепче она меня прижимает.

— Мои дети растут слишком быстро, — она выпускает меня из своих объятий и делает шаг назад. — Ну, думаю, что пойду приму душ перед сном. Не засиживайся допоздна перед телевизором.

Сегодня выходные, так что у меня больше свободы, чем если бы это был школьный вечер. К тому же, занятия в школе почти закончились. Уилл закончил школу сегодня днем, но в моей средней школе осталась еще неделя до начала летних каникул.

— Не буду. Может быть, я сделаю то же самое.

— Ладно, малыш. Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, мам.

Мой папа был на заднем дворе с несколькими своими друзьями, когда я видела его в последний раз. Надеюсь, он не планирует торчать там всю ночь, кидая подковы и выпивая, как он делает, когда мы устраиваем вечеринки. Это испортило бы мне время с Итаном.

После того, как моя мама выходит из кухни, спотыкаясь вваливается Уилл, с миниатюрной блондинкой под руку. Она напоминает мне Барби с идеальными волосами, зубами и кожей. У Уилла свой типаж — горячая и покладистая, а эта девушка отвечает его основным требованиям.

— Уилл, — хихикает она, шлепая его по руке, — прекрати, — она понижает голос и смотрит на меня. — Только не перед твоей сестрой.

Он обхватывает ее руками, и меня тут же тошнит. Мерзость. Ненавижу смотреть, как мой брат публично демонстрирует свою привязанность к таинственным девушкам.

— Я тоже в комнате, большое тебе спасибо, Уильям Мэтью Роман, — говорю я, вытирая руки кухонным полотенцем, висящим на стене рядом с раковиной.

Уилл резко поворачивает голову, чтобы посмотреть мне в лицо, вглядываясь в него:

— Ничего такого, чего бы ты не видела раньше, сестренка, — он подмигивает. Придурок.

Я делаю шаг к нему, чувствуя, как из его пор исходит пивной смрад, и машу рукой перед своим лицом:

— От тебя воняет, Уилл.

— Подожди, пока не перейдешь в старшую школу, малышка. Ты будешь делать то же самое, — он останавливается, чтобы обдумать свой комментарий. — Не делай того же самого, когда будешь в моем возрасте. И держись подальше от таких парней, как я.

Я смеюсь:

— Нет проблем. Могу сделать и то, и другое, и глазом не моргнув.

Блондинка запрыгивает на островок, и чем удобнее ей становится, тем больше сандалий спадает с ее ног. Она притягивает моего брата к себе и снова хихикает, уткнувшись лицом в изгиб его шеи, когда он встает у нее между ног. Она одета в топ, который мог бы сойти за лифчик, и шорты, которые облегают ее длинные ноги. Определенно во вкусе Уилла.

— Я ухожу отсюда, — с отвращением говорю я брату.

Он не оглядывается через плечо, чтобы посмотреть, как я выхожу из кухни, потому что слишком занят, лапая близняшек Барби. По крайней мере, Итан не появился тут с девушкой. Ну, он вообще не появился. Его родители устроили грандиозную вечеринку в центре города, чтобы отпраздновать это событие. Мои родители сказали, что это для того, чтобы показать всем, сколько денег они могут потратить на дурацкую вечеринку.

В отличие от семьи Итана, которая мега успешна и богата, мои родители — обычные люди рабочего класса. Я всегда удивлялась, почему люди с такими деньгами могут быть такими несчастными.

Как только я поднимаюсь по лестнице и падаю на свою кровать, то отодвигаю занавеску, чтобы выглянуть в окно. Спальня Итана выходит окнами на мою. У него включен свет, а шторы закрыты. Жаль, что у меня нет способа привлечь его внимание. И так, я сижу и жду, когда он сделает первый шаг.