Немногие на Земле заметили короткую золотистую вспышку в небе.

Борис Эйхерманн, обернувшись к окну в своем офисе, вдруг вспомнил старое доброе прощание — «В следующем году в Иерусалиме!»

Анна, даже не глядя в окно своей квартиры, вдруг вспомнила ту самую льдинку в коктейле... И вечер в галереи «Академии».

Фатима Обилич, еще накануне взяв один день отпуска, весь этот день смотрела в небо на вершине своей Тверской пирамиды и под вечер, увидев на небе теплый всплеск света, вдруг приложила руку к животу и вздохнула.

Китаянка Пин и европейская девушка, возненавидевшая свое прозвище, но еще не полюбившая свое имя… Они не знали, что их разделяет только пластиковая стена. Они повернулись друг другу и чему-то улыбнулись.

По дороге через поле остановились женщина и подросток.

— Смотри, смотри, звезда падает! Загадай желание! — весело сказала она, чувствуя, что ее желание вот-вот исполнится, и нужно этим желанием скорее поделиться с сыном.

— Не надо, ма… Это уже было, — совсем не грубо ответил подросток. — И вообще, это все — суеверие.

Он все смотрел в небо, хотя звезда давно пролетела и погасла. Но теперь она как будто летела в нем самом — стремительной обжигающей точкой, и он уже знал, что вот-вот должно случиться. И он остро почувствовал, что сейчас он один на Земле. Тот, кто знает, что должно случиться со всем этим миром вокруг. Один во Вселенной. Он впервые в жизни ощутил, как это – быть в одиночестве. Перед Тем, Кто все еще видит тебя с небес…

И повторил строго, по-взрослому, пряча тайну глубоко в сердце:

— Просто суеверие…