Тут, бредя почти наудачу в надежде разыскать, наконец, на берегу озера развалины одной из древних пагод, где Лакон-Тай и его спутники приютились на ночь, доктор, действительно, имел случай оказать услугу неведомому для него молодому воину стиэнгу, подвергшемуся нападению пантеры. Хищник был смертельно ранен сильным ударом меча Роберто и добит нерастерявшимся стиэнгом, но последний носил на своих плечах следы когтей пантеры, целые кровавые борозды, и доктор, как умел и мог, облегчил страдания раненого. Вместе они отправились по направлению к пагоде, но по дороге были окружены целым отрядом кайанов и спаслись от них положительно чудом, пройдя через пещеру или, скорее, щель в толще скалы, где беглецы едва не подверглись нападению законного обладателя этого логовища, колоссальной величины питона или удава.
Но уйти от преследователей им не удалось: они очутились на вершине скалы, где и подверглись вышеописанной осаде, грозившей закончиться катастрофою, потому что и их оружие и их силы шли быстро на убыль, а враг оказывался и многочисленным и исключительно упорным.
Когда стиэнг задумал вызвать вождя кайанов на поединок, доктор протестовал против его намерения, указывая, что сражение будет происходить при неравных условиях: кайан бодр и совершенно здоров, тогда как стиэнга сжигает лихорадка, естественное последствие потери крови и нагноения на ранах, полученных в бою с пантерою. Но стиэнг стоял на своём:
— Я убил многих кайанов, я убью этого и ещё многих! Не мешай мне, не становись между мною и им, белый человек!
И дело закончилось поединком, при котором Роберто Галэно должен был присутствовать в качестве пассивного зрителя.
Дуэль между двумя дикарями происходила на мечах, или парангах, малайской работы. Оба противника оказались прекрасными фехтовальщиками, и десять раз кайану грозила опасность быть разрубленным чуть ли не пополам, потому что на него обрушивался меч стиэнга, и столько же раз сам стиэнг находился на краю гибели.
Выбившиеся из сил бойцы разошлись на минуту, чтобы отдохнуть и снова броситься друг на друга. В этот промежуток времени стиэнг шепнул доктору:
— Я знаю, что делать! Эти собаки, если я убью их вождя, растерзают нас и ни за что не выполнят условия договора. Но я хитрее их. Сейчас, когда мы схватимся, я поведу дело так, что окажусь на краю скалы и тогда брошусь в воду. Я скроюсь от них, добегу до соседнего посёлка, там у меня есть немало друзей. Тебя они не тронут, потому что рассчитывают получить за тебя прекрасный выкуп. Но они обманутся в надежде; раньше чем они успеют отойти отсюда на десять километров, я приведу сюда моих друзей и мы перебьём их до последнего, а тебя освободим.
Пять минут спустя поединок возобновился. Стиэнг, преследуя свой план, отступал, пятился, и доктор уже начинал верить, что опасный манёвр ему удастся, как вдруг бедняга, парируя удар противника, поскользнулся и упал на одно колено. Кайан воспользовался этим, и его меч рухнул на голову стиэнга, разрубив её пополам почти до шеи. С громкими криками торжества остальные кайаны набросились на труп, кололи его, рубили, толкали ногами, пока тело не обратилось в окровавленную массу. Тогда они столкнули труп со скалы, и тело погибшего, оставляя по откосу кровавый след, исчезло в мутных водах потока.
— Белый человек! — обратился убийца стиэнга к доктору. — Ты мой пленник. Я отведу тебя в наше селение. Дети будут забавляться тобою, женщины забросают тебя грязью, но ты останешься живым, и мы получим за тебя много подарков… Иди же!
И вот снова начались странствия доктора, оказавшегося в плену у одного из самых диких племён Сиама, у неукротимых кайанов.
Но уже к вечеру этого дня среди кайанов началась какая-то тревога: воины озабоченно оглядывались назад, вождь рассылал патрули разведчиков и, наконец, предупредил пленника:
— За нами гонятся стиэнги. Это, должно быть, братья убитого мною Татоо. Их много. Они перекликаются друг с другом. Но ты не предавайся радости: если они нас нагонят, если ты только подашь признак жизни, закричишь, позовёшь на помощь, застонешь, приставленные стеречь тебя воины мигом прикончат тебя, как я прикончил Татоо.
Бегство продолжалось, и европеец тщетно обдумывал, как ему избавиться от взявших его в плен дикарей.
К счастью, перед поединком стиэнга с вождём кайанов врач догадался спрятать в складках одежды свой меч и теперь мог рассчитывать в случае нужды хоть защищать свою жизнь, а может быть, улучив момент, убить часовых и убежать.
Случай представился довольно скоро: кайаны, чтобы избавиться от преследовавших их стиэнгов, подожгли лес, но ветер погнал поток огня на них самих. Дикари поддались панике и бросились врассыпную. Роберто Галэно в суматохе свернул незаметно в сторону и оказался свободным в пылающем лесу…
Это были часы длительной, ужасной агонии.
Казалось, всё вокруг превратилось в океан огня. Чудилось, пылает земля, пылает воздух…
Но Роберто Галэно спасся от огненных потоков, добежав до какой-то болотистой полянки. Когда огонь удалился, оставив вокруг дымящиеся ещё стволы обгоревших дерев, итальянец отправился на поиски потерянных спутников, еле держась на ногах, потому что его одежда была обращена градом искр в лохмотья, его тело носило многочисленные следы ожогов, кровавый туман плыл перед его глазами, он брёл, почти ничего не видя, ничего не слыша, шатаясь, как пьяный, влекомый лишь каким-то инстинктом…
И вот его силы истощились. Сделав ещё десяток, другой шагов, он споткнулся и упал на землю потеряв сознание…
Но оставим на время злополучного врача и вернёмся снова в лагерь Лакон-Тая.
Утром, когда было обнаружено отсутствие Роберто Галэно и слуги сообщили старому вождю, что им не удаётся разбудить спящего явно ненормальным сном Фэнга, в лагере поднялась тревога, начались розыски, разведчики из отряда Лакон-Тая обследовали развалины пагоды и близлежащий лес и скоро открыли следы похитителей. Мало того, когда Фэнг, наконец, очнулся и принял участие в поисках пропавшего без вести естествоиспытателя, удалось отыскать один предмет, который навёл Лакон-Тая на догадку о том, кто именно являлся его неумолимым врагом и преследователем, по чьему поручению местные обитатели похитили доктора Галэно.
Но тот предмет, о котором мы говорим, был отыскан не кем-либо из отряда Лакон-Тая, а словно самим небом посланным к странникам на помощь соплеменниками Фэнга.
Дело в том, что во время поисков следов доктора Лакон-Та'й, Лэна-Пра и Фэнг наткнулись на многочисленные следы, по-видимому, круживших около них людей, потом обнаружили тёмные фигуры, скрывавшиеся в тени листвы. Фэнг решительно выступил вперёд, вызывая для переговоров кого-нибудь из этих таинственных преследователей. На зов вышел воин преклонных лет, но сильный и бодрый.
— За что преследуете вы нас? — спросил Фэнг старика. — Зачем вы похитили нашего товарища?
— Мы? — удивлённо воскликнул старик искренним тоном. — Мы следим за вами, это правда, но только потому, что опасаемся нападения с вашей стороны. Мы знаем, что белый человек похищен из вашего лагеря, но мы не участвовали в этом деле. Его похитили стиэнги племени лагаруа, тогда как мы принадлежим к племени никайатоков.
— К племени моих отцов?! — вне себя от радости воскликнул Фэнг, бросая ружьё. — О боги! Я снова среди своих!
— Кто ты, воин? — удивлённо спросил его старик.
— Меня зовут Фэнгом, я сын Лоо-Пра!
— Сын моей сестры? — в свою очередь, крикнул пришелец. — Ты Фэнг, который попал в плен к сиамцам, или, правильнее, был подобран одним их вождём с поля битвы, когда ты лежал окровавленный, готовый испустить дух?
— Да. Этот мой спаситель и мой властитель здесь, со мною!
— Лакон-Тай, великий вождь сиамцев, здесь?
— Да, вот он! Но он не господин мой, а друг и покровитель, и да не будет вражды между им и племенем отцов моих!
— Само собой разумеется! Мы живём в полном мире с подданными царя Сиама и мы чтим его величайшего воина Лакон-Тая! Он будет желанным гостем под кровом нашим и будет братом нашим! — отозвался, склоняясь перед подошедшим Лакон-Таем вождь стиэнгов племени никайатоков.
