По свободному морю любви.

7. Отравленная туника. Трагедия в пяти действиях

Действующие лица

Имр, арабский поэт.

Юстиниан, император Византии.

Феодора, императрица.

Зоя, дочь Юстиниана.

Царь Трапезондский.

Евнух, доверенное лицо императора.

Время действия — начало VI в. по Р<ождестве> Х<ристовом>

Место действия — зала Константинопольского дворца.

Действие происходит в течение двадцати четырех часов.

Между третьим и четвертым действиями проходит ночь.

Действие первое

Сцена первая

Имр и Евнух.

Евнух

Ты Имр из Кинда, кажется? Случалось

И мне слыхать о племени твоем.

Оно живет не в кесарских владеньях,

Не в золотой руке Юстиниана,

Но все-таки достаточно известно,

Чтоб я решился выслушать тебя.

Имр

О господин, несчастье и измена —

Вот всё, что видела моя заря.

Родился я к востоку от Йемена,

В семействе Годжра, Киндского царя,

Но слишком дорогим я стал народу

И должен был бежать, и много лет

Ел хлеб чужой и пил чужую воду,

Перед чужим шатром шептал привет

И сделался поэтом, чтоб ласкали

Меня эмиры, шейхи и муллы,

И песни, мною спетые, летали

По всей стране, как рыжие орлы.

И как-то вечером на состязанье

Певец из племени Бену-Ассад

(Так ненавистно мне это названье!)

Запел и на меня направил взгляд:

«Был Годжр из Кинда воин очень сильный,

И сильно плачет Годжрова жена...»

Я понял всё, увидел столб могильный

И умертвил на месте крикуна.

Домой я моего погнал верблюда

И мчался восемь дней, и наконец

Увидел: вместо башен — камней груда,

Обрывки шкур в загоне для овец.

Тогда я, словно раненая птица,

К Константинополю направил путь.

Я думал: Кесарь может согласиться,

Несчастному поможет как-нибудь.

Шесть тысяч копий, да четыре — луков,

Да две — людей, приученных к мечу,

Да сколько надо для отряда вьюков

Я попросить у Кесаря хочу.

Евнух

Зачем же Кесарь вмешиваться будет

В пустые распри чуждых нам народов,

Какую славу или прибыль может

Он получить от этих малых войн?

Имр

Когда Бену-Ассад, народ коварный,

Давно заслуженную примет часть,

То вся страна, навеки благодарна,

Клянусь, признает Кесареву власть.

Евнух

Не знаю я, как отнесется Кесарь

К завоеваньям, часто ненадежным,

Порою трудным и всегда ненужным,

Но доложу. Быть может, ты слыхал,

Что начали мы преобразованье

Всех императорских постановлений

В один обширный, полный свод законов,

Дабы никто в народе не страшился

Ни яда языка, ни злых коварств.

К чему же нам теперь завоеванья?

Но все ж я доложу. Однако прежде

Ответь мне правду: ты не манихей?

Как помышляешь ты о Воплощенье?

Имр

В пустыне думать некогда о Боге.

Там битвы, львы и зыбкие пески.

Но я однажды видел у дороги,

Как черный камень молят старики.

Евнух

Ну что ж! Язычник может быть крещен,

Еретика исправит лишь железо.

Ты знаешь, для похода нужен вождь,

Доместик пеших воинов и конных,

Знакомый и с народом, и с пустыней,

Во всем покорный Кесаревой воле...

Что, если бы мы выбрали тебя?

Имр

С тех пор как я, бродяга безрассудный,

Узнал о том, что мой отец убит,

Я вечно слышу сердцем голос чудный,

Который мне о мщенье говорит.

И этот голос, пламенем пропитан,

В толпе и битве заглушил бы всех,

Как будто тот, кому принадлежит он,

Одет в броню и леопардов мех.

Я клялся не носить духов в фиоле,

Не есть свежины, и не пить вина,

И не касаться женщины, доколе

Моя обида не отомщена.

Евнух

Зачем же ты приехал в Византию,

Смешной дикарь? Таких, как здесь, духов

Из мускуса, из розового масла,

Из амбры и раздавленных левкоев