Ст. 317. — Собор св. Софии — один из величайших шедевров мировой архитектуры — был построен в Константинополе на месте старого Софийского собора, сгоревшего во время восстания «Ника». Строительство продолжалось всего пять лет — с 532 по 537 гг. Такой рекордно короткий (даже по современным меркам) срок возведения грандиозного храма объясняется тем, что это предприятие было крайне значимо для императора как в личном, так и в идеологическом плане. В старом соборе он венчался с Феодорой, и разрушение его мятежниками было воспринято им как личный вызов. С другой стороны — как это и заявлено далее в ст. 321–331 — в архитектуре собора нашла ярчайшее выражение идея «соборности», служившая идейным основанием деятельности Юстиниана. Для убранства собора по повелению Юстиниана использовались драгоценные материалы из знаменитых языческих храмов: Рим поставил колонны из порфира, изъятые из храма Солнца, Эфес — колонны из зеленого мрамора из храма Дианы. Мотив установки колонны в пьесе Гумилева, вероятно, навеян известными стихами Мандельштама: «И всем векам — пример Юстиниана, / Когда похитить для чужих богов / Позволила эфесская Диана / Сто семь зеленых мраморных столбов» («Айя-София», 1912).
Ст. 319. — Строительство храма св. Софии окружено бесчисленными легендами; согласно одной из самых популярных, план храма с его уникальным куполом был сообщен либо самому императору, либо его главным строителям — Исидору из Милета и Анфимию из Тралл — явившимся перед ними серафимом, а во время сооружения здания строители периодически слышали голос ангельских хоров, доносящийся с небес.
Действие второе
Ст. 8. — Борьба с болгарским каганатом, где всегда были сильны антивизантийские настроения, а население сочувственно относилось к манихейству, — традиционная коллизия в политике Константинополя; однако в эпоху Юстиниана основные военные действия велись в Африке против вандалов, в Средней Италии против остготов и на Востоке против персов. На Дунае и Балканах война со славянами и гуннами носила перманентный характер и заключалась в многочисленных локальных конфликтах. Пик византийско-болгарского конфликта приходится на позднейшие столетия (вторая половина X века) и связан прежде всего с деятельностью императора Василия II Болгаробойцы.
Ст. 58. — Колебания Юстиниана в переговорах с прибывшим в Константинополь Имром — исторический факт; в частности, опасаясь, что Имр, победив, не выполнит взятых на себя обязательств, Юстиниан планировал поручить организацию похода правителю Абиссинии.
Действие третье
Ст. 11–26. — Г. П. Струве пишет, что те отношения между Юстинианом и Феодорой, которые Гумилев изобразил в 1-й сцене III действия, «не имеют основания в истории. У Гумилева Феодора говорит, что узнает о решениях кесаря от евнухов да болтливых служанок, а Юстиниан — что он обманулся, думая найти в ней «помощницу в делах правления» и найдя лишь женщину. На самом деле Феодора как раз и была не только «базилиссой» (супругой правящего императора), но и фактически соправительницей Юстиниана» (СС III. С. 258). «Официальная» биография Феодоры, в которой она действительно объявлялась дочерью сенатора, не могла, разумеется, обмануть Юстиниана — она была составлена по его приказанию, чтобы оградить жену от досужих языков.
Ст. 28–30. — Как уже говорилось, упоминание о «матери Зои», т. е. первой жене Юстиниана, — художественный вымысел: император был женат один раз и, даже овдовев, сохранял верность Феодоре.
Ст. 58. — Иллирия — название береговой полосы Адриатического моря, населенной далматами, либурнами, неграми и частично славянами; после падения готского государства отошла к Византии.
Ст. 260. — Святые Дары — хлеб и вино, употребляемые при совершении таинства Евхаристии, в которые перелагается Плоть и Кровь Христовы.
Действие четвертое
Ст. 59. — Центурионами называли в Древнем Риме и Византии начальников военных отрядов (центурий), состоящих из 100 всадников или пехотинцев.
Действие пятое
Ст. 3. — Гоплиты — тяжелая пехота, отборные войска в Древней Греции и Византии.
Ст. 4. — Копейщики — воины, действовавшие копьями и дротиками; задействовались в начале сражения для внесения паники в ряды противника. Готы — воинственное германское племя варваров, из которого в Византии формировались ударные отряды, жестокие и бесстрашные.
Ст. 83. — Галлия — варварская страна, занимавшая территорию современных Франции, Бельгии и Верхней Италии.
Ст. 201. — Левиафан — крокодил, библейское чудовище, видом которого Яхве демонстрировал свое творческое могущество Иову (Иов. 40. 10–26).
Ст. 208–220. — По мнению М. Кригер, этот отрывок близок к завершающему книгу «К синей звезде» «Отрывку из пьесы», что и дает исследовательнице повод к сближению «Отравленной туники» и любовной коллизии лирики, собранной в этом сборнике (см.: Кригер М. «Отравленная туника». С. 113).
Ст. 290. — «Имру-уль-Каис возвращался из византийской столицы с недобрым предчувствием. На пути к Анкаре он заболел болезнью, похожей на оспу, — все тело его покрылось язвами; из-за этих язв поэт получил прозвище Зуль-Курух (“покрытый язвами”)» (Аль-Фарухи Х. История арабской литературы. М., 1959. Т. 1. С. 69).
Ст. 330–340. — В одном из сообщений об авторских читках трагедии в Петрограде говорится, что Гумилев, разъясняя смысл пьесы, говорил о Зое как о воплощении «вырождения и разложения империи, гниения власти, губящей все, что с ней соприкасается» (Любош С. О возможностях трагедии // Жизнь искусства. 1919. 16 сентября).
8
При жизни не публиковалось. Печ. по автографу.
БП, Соч II, Лит. обозрение. 1989. № 6, публ. В. К. Лукницкой по списку с автографа П. Н. Лукницкого.
Автограф (машинопись) — ГТБ. С I / Г 94.
Дат.: до 21 октября 1918 г. — по дате отправления рукописи в ТЕО Наркомпроса (см.: Гумилевские чтения. Вена, 1984. С. 81).
«Сказка для детей» «Дерево превращений» — единственная пьеса Гумилева, написанная «по заказу» летом 1918 г. Это был один из самых трудных периодов в жизни поэта: по возвращении на родину из Англии он нашел своих домашних в самом бедственном положении, в сущности — лишенными крова и средств к существованию, а старший брат Дмитрий после полученной им на фронте тяжкой контузии стал к тому же инвалидом; к этим несчастьям стоит прибавить и разрыв с Ахматовой, неожиданный для Гумилева и потому вдвойне болезненный. «Летом 1918 г., — вспоминал Г. В. Иванов, — Гумилев уже был в Петербурге с двумя фунтами стерлингов в кармане. Имение его было конфисковано. Дом в Царском Селе заселен. Но он не растерялся, как не терялся никогда.
“Теперь меня должна кормить поэзия”, — сказал он мне в одну из наших первых встреч в те дни. Я улыбнулся его самонадеянности: поэзия и во времена более благополучные была плохой “кормилицей”. “Может быть, и должна, — сказал я, — только вряд ли она тебя прокормит”.
Гумилев стал хлопотать. Он добился кредита в какой-то типографии, напечатал свои новые книги, переиздал старые и через месяц, встретив меня, сказал самодовольно улыбаясь:
— Вот видишь, я живу с молодой женой (он только что женился на А. Н. Энгельгардт), вожу ее в балет, покупаю ей пирожные (высшая роскошь в те дни) и икру, и все это — на доходы с моих книг.
Я его поздравил, но, конечно, все это, т. е. пирожные и икра, долго не продолжалось: деньги кончились, издавать далее было нечего» (Иванов Г. В. Собрание сочинений: В 3 т. М., 1994. Т. 3. С. 233).
Задание Театрального отдела Наркомпроса, заказавшего Гумилеву «пьесу для детей», было в этот период одним из источников краткого благоденствия поэта. Готовый текст с сопроводительным письмом управделами Петроградского отделения ТЕО был направлен в Москву его председателю О. Д. Каменевой 21 октября 1918 г.; пьеса предлагалась для напечатания в готовящемся третьем сборнике «Игра» (см.: Russica-81. New York, 1982. P. 377). Публикация, впрочем, не состоялась, хотя в этом сборнике пьеса и была рекомендована для включения в репертуар детских театров (см.: Игра. Сб. № 3. Пг., 1920. С. 50).
