Действие романа происходит в начале нулевых.

**************

В прекрасной майской ночи был только один недостаток. Но весьма крупный. Метра два в высоту, плечи необъятные, и если бы глазами можно было раздеть, то я бы уже стояла в одних сережках.

– Я Лена, переводчик из «Конкор», – представилась я, недоумевая, почему водитель нашей компании привез меня к этому верзиле.

– Виктор, – не объясняя, откуда он и кто, ответил мужчина, и голос у него такой глубокий и низкий, пробрало до костей. – Поехали, Леночка, к утру будем на месте.

Виктор подхватил мою сумку и покосился на меня, словно оценивая, как я ее доволокла. А что такого? Мне сказали – на десять дней собраться! То дождь, то жара, то холод собачий. Вот я и собрала, там все нужное!

Честно говоря, такое задание у меня впервые, чтобы на десять дней, еще и не с генеральным, а с каким-то представителем наших партнеров. И, признаюсь, я спросонья не сильно вникла, что именно нужно переводить и где. Но раз руководство сказало – надо, значит, надо. Ведь я этой работой не просто дорожу, я в буквальном смысле соперничаю за это место с напарницей Таней. К концу сезона останется только один референт-переводчик, если меня сократят, то такую работу найти будет трудно. Мне двадцать три и это первая моя работа, я до сих пор смотрю на опытных коллег как на богов.

– Виктор, а вы знаете, почему на десять дней нужно в этот Красногвардейск? – забравшись на заднее сиденье, решила я сразу и общение наше наладить, и узнать то, что в трубку прозевала.

Виктор мазнул по мне взглядом через зеркало заднего вида и ответил неоригинально – и помочь мне не спешил:

– Знаю.

Неразговорчивый какой-то! Ну что мне делать-то? Да уж, так я еще не лажала! Хотя, с другой стороны, мне-то что думать? Привезут, бумаги под нос сунут, и сиди строчи, пока деловые бизнесмены с наколками будут важные беседы вести. А они все с наколками, после девяностых все новые дельцы с весьма насыщенным прошлым. И этот Витя не исключение, тоже на видимой части руки татуировки витиеватые.

Год назад, когда я только пришла в нашу компанию, я шарахалась от каждого такого бизнесмена, а потом привыкла. Да и повода не было бояться их, наверное, нацепив костюмы и галстуки, сами поверили, что люди они, как и прежде, серьезные, но уже законопослушные. Так что этот Витюша хоть и громила, но ведет себя вполне спокойно, не считая наглых глаз.

– Витюша! – снова отвлекла я его от дороги, и вот глаза навыкате наконец обратили на меня внимание через зеркало заднего вида.

А что? Он меня тоже Леночкой обозвал!

– А можно радио включить? – попросила я, но, как оказалось, зря, минут через десять прослушивания классической музыки я уже спала. Зря я снотворным травилась, оказывается, есть средство эффективнее и безопаснее.

Проснулась я, когда машина остановилась во дворе двухэтажного дома, который, по моему мнению, нужно было снести лет десять назад. Выглядел он жутковато, но самое главное – тут никак не может быть ни одного офиса. И вот тут стало очень страшно. Куда меня привез этот верзила?

Моему недоумению не было предела. Это что за чудо? Маленькая скромняшка с наивным взглядом, как котенок перед бультерьером застыла. Водитель, привезший ее на этой рабочей тачке, скалится, будто одному ему ведомое знает.

Но мне что конкретно было сказано? Да я помнил почти дословно. «Покупатель отправит своего человека. Она свое дело знает, так что хайло не разевай. Дело серьезное».

– Я Лена, переводчик из «Конкор», – мяукнуло чудо.

– Виктор, – представился я, удивившись, вроде сотрудник из безопасников должен быть?

Хотя кто ее знает, может, она вместе со своими иероглифами и кунг-фу освоила. Чемодан ее точно не каждому мужику под силу поднять. Может, эта фифа походя уже двоих завалила и в сумку сныкала? По весу – самое оно.

На улице стояла ошизенная майская ночь. Еще час – и все птицы в округе сорвутся, зайдутся ором. Ни дуновения ветра, ни гудка машин. В такое время хорошо на рыбалку, а не вот это вот все.

Леночка села на заднее сиденье, расправила юбочку. Я бросил взгляд в зеркало заднего вида: на мордочку ничего.

Смотрит настороженно, будто нарушь я правила дорожного движения, прямо сейчас мне штрафы строчить начнет. Но я без необходимости и так не рискую, мне того риска, что был, за мои тридцать пять хватило на пять жизней вперед. И ехал я поэтому осторожно, не превышал, только посматривал в зеркало. Молчит, паршивка. Но клюет носом.

Редко мне такие встречались, но все же именно такие и цепляли. Вроде и кошечка, а держится как первая леди и взгляд ледяной, отстраненный.

Дорога почти пустая. Я свернул по указателю в область, впереди еще сто километров, какое-то село Жопа Мира, три дома, пять алкашей. Или больше – алкашей, не домов. Леночка притихла. Может, решала какие-то стратегические задачи, может, прикидывала, как меня половчее по затылку огреть. С таким же хладнокровным безразличием запихать в свою сумку. Бр-р. Что за мысли идиотские? Испугался крокодил мышку. Но чуйка меня никогда не подводила. С ней я хапну неприятностей!

Ну да ладно. Что я вообще про все это знаю? В самом начале девяностых какой-то бешеный отморозок – собственно, долго после этого всего не проживший, как ему и положено, – часть имущества приобрел на родню, а часть – на купленные у бомжей паспорта. За каким хреном так было сделано – я лично понятия не имею, но факт фактом. Отморозок давно где-то на куски разлетелся, а бомж – не так и давно. За уплатой налогов тогда следили довольно ху… небрежно, а те, кто квартиры снимал, через какое-то агентство, – кстати, иностранцы – платили исправно.

Потом, в какой-то момент, наш Клим половину имущества хапнул себе. Как они там с другими пацанами договорились, меня волновало мало. Может, долги или что-то делили, но никаких предъяв нам никто никогда на этот счет не делал и стрелок не забивал.

А потом, ну то есть совсем недавно, контора, где трудится Леночка, присмотрела себе участок под таможенный терминал. Клим, конечно, как раз вот сейчас на нарах парился, но продать этой фирме нужный участок не возражал.

Дед и так бы все продал, но хрен там. Контора приехала в составе мрачного мужика, тощего глиста какого-то в очках – то ли юрист, то ли нотариус, и еще пары типов, точно менты, у меня на них нюх. И сказали вот эти, блин, деятели, что не так тут все просто. Ага, про бомжа, на которого все это куплено было, Дед-то забыл.

А у бомжа, как выяснилось, есть законные наследники. Наследница. Дочь. Которая теперь живет с матерью и отчимом, причем отчим ее удочерил официально и окончательно. Я по первости старался в это не вникать: Дед за главного, пусть у него голова болит. А потом мне было конкретно сказано – обеспечить наследнице до сделки безопасность, а то там… В общем, всякое может быть.

И вот мы с этой богиней мчали в жопу мира, где жила семья наследницы, к слову, в неделю восемь раз собиравшаяся распадаться, как ячейка, блядь, общества. Так как супруг был прочно привязан нежной и страстной любовью не к жене-мегере, а к зеленому змию. Жену свою регулярно поколачивал, дочь их девятнадцати лет дома появлялась, когда вздумается. В общем, семья образцовая как аргумент к выбору долгой и счастливой холостяцкой жизни.

Самая срань, как в который раз повторил мне Дед, уже запихивая меня в тачку, заключалась вот в чем. Смущал пьющий и неуправляемый приемный папахен наследницы. Что мать, что дочь от щедрот отцовских регулярно навещали местного травматолога, и имелись все основания предполагать, что однажды папка свою пусть неродную, но горячо любимую дщерь приложит так, что никакой травматолог ей уже не понадобится. И тогда наследство перейдет к ее мамке с приемным отцом, а пьяный мужик и накрепко влюбленная в своего единственного, сильного и независимого баба – партнеры плохие. Очкастый что-то говорил то ли про недействительность, то ли про ненадежность сделки, в общем, пророчил хуйню какую-то, в детали я не вникал, и это была срань номер раз.