Иной раскиснет от такого чувства,
Не воскресят его наука и искусство,
А мне хоть интеграл, хоть гнуть подкову!
«Эй, люди! Я люблю Орлову!»
Я – вождь, герой, поэт! Я – гений!
Я властелин веков, мгновений!
Сойди с дороги по добру-здорову,
«Эй, люди! Я люблю Орлову!»
А если ты не любишь,– не беда;
Зажгу в тебе любовь! И – навсегда!
Бегу читать твои письма. Целую, обнимаю тебя, радость моя, солнышко. Я.
31 октября 1974г. Москва. Симон.
Я Вам пишу…
Пусть эти строки
Не смогут чувства передать
И отразить в нём смысл высокий,-
Но где другие средства взять?
В начале, мне молчать хотелось,
Нести сомнений тяжкий груз –
Ума и пылкости союз.
Но жизнь сильней. И эта сила
Пусть вложит в строки голос мой,
Заставит зазвучать кантатой,
И слаще музыки самой! –
Так Пушкин говорил когда-то…
Мне было лестно, я не скрою,
Считать, что прелести ума
Любовь и страсти перекроют
С лихвой. И что же? – Жизнь сама
Схватила трепетной рукой
Так властно, прямо непреклонно,
Что сохранить в душе покой
Вдруг оказалось невозможно.
А если я сдержу потоки
Могучей жизненной реки,
Перекопаю ручейки,-
Померкнут радости познанья
Загадок сладостных наук,
Спадёт покров очарованья
И я сгорю от этих мук!
Я всё сказал, Решайте сами
Насколько искренним я был,
Чего мне стоил этот пыл,
Какими отплатить дарами…
Симон
4 ноября 1974г. Ленинград. Симон: Здравствуй, это я!
Мой полёт в Ленинград, и наша любовь могли закончиться трагично! Я добрался до метро «Юго-Западная» и пытался сесть в такси, чтобы доехать до Внукова. Но передо мной влез какой-то нахал, и место в машине мне не досталось. Пришлось ехать автобусом, правда, сел тут же, следом. В районе Института Полиомелита, почти у развилки, наш автобус догнал «моё такси». Смотрю в окно и вижу – скопище битых машин, такси, где я мог быть, разорвано на две половины. Не понимаю, как это могло случится? На дороге пять трупов. Один из них – «нахал», который не дал мне сесть в такси! Не было ли тебя там, когда я пытался сесть в такси? А?
Самолёт мой опоздал на час, а я с аэропорта двинул сразу, опять на такси, в студию. Начали монтировать фильм. И тут у меня родилась идея: а не сделать ли фильм по проблеме, о которой я писал тебе?! Я прочёл записи режиссеру и растолковал ему суть. В общем, он загорелся желанием сделать фильм, где было бы немножко о Вселенной, немножко о физике, немножко о проблемах жизни и немножко о том, как победить неразумное поведение человека. Мы пошли с ним к гл.редактору, и тот тоже почему-то заохал и предложил нам немедленно писать заявку, что я и сделаю после того, как поговорю с тобой – это я делаю сейчас. Условное название фильма «Галактик живые глаза…» Авторский коллектив; режиссер В.Чигинский, авторы сценария С.Шурин и Н.Орлова, так-то друг мой, Скоро вышлю тебе свои соображения. Перевари их по-своему и напиши свой вариант. Обменяемся.
Не могу скрыть от тебя, что этим вечером привёл в свой номер сразу четырех женщин. Они прекрасны, и я не мог удержаться. С одной мы поболтали о милой моему сердцу биофизике – гимнастика интеллекта также необходима, как и утренняя гимнастика. Если вторая не даёт жиреть телу, то первая – мозгу. А с ожирением мозга, как ты понимаешь, бороться не в пример, труднее. С другой дамой мы рассматривали гравюры г. Владимира, и она сумела обострить моё восприятие прекрасного до боли. С третьей мы слушали музыку молча, но это молчание скрывало молнии чувств и мыслей, пронизывающих нас. А четвертая, стоя передо мной на столе, задумчиво глядя мимо меня и едва шевеля припухшими губами, подарила мне нечеловеческую ласку, шаловливую, как у ребенка, страстно бурную, как у зрелой женщины и, всепонимающе нежную, как у матери. Я бесконечно счастлив. Итак, как видишь, я изменил тебе в первый же день. Простишь?
Получил твой трактат в защиту женщины. По существу считай, что под ним, стоит и моя подпись. Но где научные аргументы? Я бы счёл необходимым сказать, что рождение новой личности женщины целиком зависит от социума. Отношения полов сегодня архаично не потому, что мужчины, пользуясь своими привилегиями цивилизации, желают сохранить себе женщину-любовницу, женщину-мать, женщины-прислугу. Они привычны и будут такими до тех пор, пока и мужчина, и женщина не поймут, что высшее счастье – это качественно новые отношения между мужчиной и женщиной: речь идёт не о равенстве, а уважение к труду матери и возможность для женщины быть творческой личностью и в браке и в материнстве. Необходимо познание законов преобразования биологии человека, его общественным бытием. В термин биологии я включаю и психическую сферу человеческой деятельности. Короче, надо, чтобы было как у нас с тобой. Правда, законов мы не познали, но чувствуем их интуитивно. А это уже здорово! Господи, как Ленинград далеко от Москвы! Впрочем, чепуха – ты здесь. Продолжаю полемику. Человеку свойственно тоска по вечно ускользающей Истине. Он – всегда недоволен. Дело за избранными – они хватают эту Истину за хвост, и тогда вдруг люди замечают, что всё очень просто. Вот как об этом говорит Валерка Брюсов:
«Так что же эти электроны –
Миры, где пять материков,
Искусства, знанья, войны, троны
И память сорока веков?..»
Каково?! Вот и Тройственный союз: Вещество, Излучение, Информация!
Начинаю писать заявку на фильм. Знай, я ушел, чтобы никогда не уходить, расстаюсь, чтобы вечно быть вместе…
Симон.
4 ноября 1974г. Москва. Наталья: Дорогое бородатое чудовище!
Время застыло в восторге и удивлении перед этой захватывающей мелодией. Я, конечно, проспала всё на свете, на работу опоздала, от матушки нагоняй. Но моя тихая улыбка, невидимая, но ощутимая, не позволила впустить в себя ни раздражение, ни малейшее неудовольствие. На улице мерзкий дождь, а я продолжаю улыбаться…Первое, что я сделала на работе – побежала в нашу музыкальную библиотеку и взяла:
Три сонаты Моцарта: ля-минор 310, до-мажор 330, ля-мажор, 331
Потом решила попробовать первый концерт Рахманинова и твою любимую Голубую рапсодию Гершвина. Начала, конечно, с Моцарта, а Рахманинов и Гершвин мне еще не по зубам. Но Моцарт, как могла я отойти от этой радости? И какое счастье к ней вернуться…
Мои далеко спрятанные женские инстинкты заработали – мне захотелось чем-то себя украсить. Надоело видеть усмешки бабского коллектива – хочу утереть им нос и стать модной теткой… Ты, наверно, скажешь – все они одинаковы, эти бабы…. А мне надоело быть замарашкой: что-то вроде полу-личность или полу-женщина. Я мечтаю о завершенности образа. Кажется, пробуждаюсь от полу-жизни, и для меня «воскресли вновь и божество, и вдохновенье, и жизнь, и слезы, и любовь….» Спасибо Пушкину! Ко всему этому я ужасно соплива, но это меня только смешит. В общем, я мчусь, я шью новую юбку и прочее…
Дерзость моя безмерна: я хочу вернусь себе радость и ликование юности! А за окном всё тот унылый дождь, но я вхожу в мой домашний храм музыки и стихов. Новыми глазами вижу свою жизнь, озаренную светом твоей доброты и понимания. Знаю, что я достойна твоих восторгов, потому что сегодня я забыла поесть и без устали играла Шопена и Моцарта, и очнулась только в 16 час. Потом пришел настройщик, и я заставила его поправить «ля» во второй октаве.
И мой рояль взыграл на радость соседям. Вот! Сегодня уже 6-е ноября, я читаю это письмо, и мне смешно. Вчера, 5го ноября мы бродили вечером с Эдиком-скульптором, это гениальный человек, совершенно лишенный каких-либо мужских влечений. Я его соблазняла безуспешно почти 2 года. С ним можно дружить как с подружкой, но он умен не как подружки. Мы обсудили мировые проблемы, я сообщила ему, что встретила тебя, и мы вместе радовались этому событию как дети. Пили чай, я играла Моцарта, читали стихи. А мои соседи думали, что у меня опять новый «мужик», а на самом деле у меня в гостях был Ангел.
