Оттуда Худайдад-бек и Шамс ад-Дин-бек со своими войсками воротились и направились в сторону Ачик Фарката. Царевич Халил Султан осведомился об этом, подошел к берегу реки и приказал построить мост. На следующий день все с войсками прошли по мосту. Когда Бурундук-бек дошел до междуречья, встретился лицом к лицу с Джалалом Бавурчи, который после того, как Шах Малик-бек ушел из Самарканда, бежал от ханум и царевичей /312б/ и шел навстречу Халил Султану. Тот рассказал ему о том, что Шах Малик-бек прибыл в Самарканд и что Аргун-шах не впустил его в город. Поскольку Бурундук-бек не соответствовал праведному пути, услышав эти сообщения, забыл о своих клятвах, обещаниях и оттуда возвратился и направился к царевичу Халил Султану. Рустам Тагай Буга отделился от него, прибыл в Алиабад и присоединился к царевичам, рассказал им об отступничестве Бурундук-бека. Однако Бурундук-бек опозоренно и униженно прибыл к царевичу Халил Султану, извинился перед ним и заново поклялся и присягал. Люди, бывшие при царевиче, отреклись от присяги, данной царевичу Пир Мухаммаду, и с целью взятия власти направились в Самарканд.
Эта весть дошла до Шайх Нур ад-Дин-бека и Шах Малик-бека. Они сказали царевнам и ханумам: «Заговорщики опять взялись за дело, присягали царевичу Халил Султану. Отреклись от предыдущей клятвы и, сговорившись, направились в Самарканд». Услышав это сообщение, все царевны и ханумы расстроились и заплакали. Затем они сказали: «Не прошло так много после кончины Сахибкирана, они уже делают такие дела. Они нисколько не стыдятся духа и памяти Сахибкирана, они забыли его добродеяния. Но есть надежда и уверенность, что за свои деяния скоро они получат по заслугам».
Шайх Нур ад-Дин-бек и Шах Малик-бек сказали: «Нет сомнения, что они покроют себя позором. Мы надеемся на Бога, что он нам даст твердость духа, что пока мы живы, не забудем нашего добродетеля. Мы просим у его пречистого духа великодушия, чтобы мы от души служили царевичам. Мы сделаем все, на что способны, чтобы доказать свою верность. Помощь и поддержка от Аллаха, ибо он милостив и всемогущ»[1280].
Беки, посовещавшись с госпожами, отправляются в Бухару
Шайх Нур ад-Дин-бек и Шах Малик-бек, сказав эти слова, обратились к госпожам: «Теперь дела сложились таким образом, что советуем следующее: мы, слуги, вместе с царевичами пойдем в Бухару, вы идите в /313а/ Самарканд. Мы из Бухары пойдем к царевичу Пир Мухаммаду и скажем ему о завещании Сахибкирана. Если Господь всевышний поможет, мы извинимся за нарушителей присяги».
Ханумы и госпожи все одобрили эти слова и поблагодарили. После такого решения они вышли от госпожей, посовещались с другими беками, бывшими там, и сказали: «Все знают хорошо, что никто не был предан Сахибкирану так, как мы. При его правлении наше положение было выше других. Если мы забудем того благодетеля, то во веки веков будем прокляты. Хотя в данное время мы не принадлежим себе, мы останемся верны его фирману. Если другие не думают о судном дне, мы думаем и боимся его. Теперь наша задача заключается в том, чтобы пойти к царевичу Пир Мухаммаду, и завяжем пояс для служения ему и будем служить, потому что Сахибкиран завещал это. В этом деле мы скорее отрешимся от жизни, но не отступимся от своей присяги. Вы тоже люди, близкие к Сахибкирану. Что вы теперь скажете об этом деле, и какие у вас мысли?»
Все они заплакали и согласованно сказали: «Все, что приказал Сахибкиран, является для нас руководством для действия. У нас других мыслей нет. Мы опояшемся ремнем подчинения и во всем будем вместе с вами. Все, на что мы способны, выполним от души». Те беки, которые заключили этот союз, это — Аталмыш-бек, Токал Каркара, Хасан Чигдавул, Арслан Тархан, Устави, Шамс ад-Дин Алмалыги, Муса, Камал, Бастари Ватадар и другие беки. Все они были приближенными Сахибкирана и входили в его личное окружение, и они заключили этот союз.
Царевичи и беки идут в Бухару
Третьего дня месяца рамазан (5.03.1405), /313б/ в четверг, высокородные царевичи Улугбек Мирза, Ибрахим Султан, жены Сахибкирана и дети, скорее его очи, бегумы, ханумы и другие госпожи, заново вспомнив о кончине Сахибкирана, обновили раны и все неожиданно разом завопили, стали громко плакать и причитать. Возникло такое положение, что невозможно описать. Особенно высокая колыбель, Сарай Мулк Ханум и Туман ага рвали свои лица и били по своим головам так, что их лица и головы покрылись ранами и с их лиц потекла кровь. После плача и причитаний они обняли царевичей, поцеловали их лица и разрешили идти.
Они покинули Алиабад с тяжелыми мыслями в сердце и слезами в глазах. Шайх Нур ад-Дин-бек и Шах Малик-бек вместе с царевичами отправились в Бухару. Казну Сахибкирана, в которой были жемчуга и рубины, золото и серебро, шелк и парча, и все, что было, взяли с собой. Рустам Тагай Бугу ускоренно отправили в Бухару.
Жены Сахибкирана приходят в Самарканд и устраивают траур
Жены Сахибкирана вместе с некоторыми малолетними царевичами, как Байкара, Ийджал, Саъд Ваккас, Суюргатмиш и другими, вместе с обществом приближенных людей покинули Алиабад и вместе с тугом и барабаном Сахибкирана направились в Самарканд, надели траурные одеяния и с громким плачем и причитаниями прибыли к воротам Чахар рама. Беки, бывшие внутри, подумав плохо, им не разрешили войти. В тот день они остановились в саду царевича Шахруха, который находился недалеко от этих ворот, и ночь провели там. Утром высокородные госпожи вместе с царевичами, бывшими при них, и слугами вошли в город, и пошли к медресе Мухаммад Султан Мирзы, куда был положен Сахибкиран. /314а/ Остановившись там, начали траур, стали плакать и причитать. Госпожи терзали свои лица, рвали волосы, так громко рыдали и кричали, что невозможно описать. Жены царевичей, бывшие в городе, жены беков и жены военачальников, — все облачились в черные одеяния, навесив на шеи войлок, все собрались вместе и громко рыдали. Царевич Мухаммад Джахангир, бывший в городе, другие царевичи, беки, вельможи и почтенные люди, как Ходжа Абдул Аввал, Ходжа Асам ад-Дин, Саййид Шариф Джурджани, Амирак Данишманд и другие, — все заменили свои одежды на траурные и собрались. Все жители Самарканда закрыли свои лавки, стали плакать и причитать. Возникшее положение невозможно описать.
После плача и причитаний поняли, что, кроме терпения, нет других способов, и что все, в конце концов, придут к этому дню. Поэтому, согласившись с судьбой, жили в задумчивости и терпении.
Рассказ о царевичах и беках, отправившихся в Бухару
Молодые царевичи — царевич Улугбек и царевич Ибрахим Султан, отправившиеся из Алиабада в Бухару, в пятницу четвертого рамазана (6.03.1405) прибыли к крепости Дабусия; это была весьма неприступная и укрепленная крепость. Река Самарканда[1281] протекает под нею. Туда из Самарканда прибыл Баян Темур Хазин, младший брат Мангли Хаджи, и привез письма от Хаджи Юсуфа /314б/ и Аргуншах-бека. Содержание писем было: «Мы ворота города не открыли вам не потому, что стали врагами, не думайте так. Нашей целью было завещание Сахибкирана, ничего, кроме этого завещания, мы не признаем. Если придет царевич Халил Султан, его тоже мы в город не пустим. Мы верны тому, чтобы сторожить трон до тех пор, пока не придет наследник — царевич Пир Мухаммад. Когда он придет, мы сдадим ему город. Мы отправляем вам весть, чтобы вы не отворотились от нас». В конце письма они клялись и говорили: «Сделаем так, а никак иначе».
Однако беки, прочитав письмо, не поверили словам, сказанным в нем. Но, посовещавшись, с пришедшим человеком отправили письмо бекам, находившимся в Самарканде: «Спасибо вам. Та мысль, которой вы придерживаетесь, не может быть лучше этого. Оставайтесь верны этим словам и охраняйте город. Если будете неверны этому, много потом будете раскаиваться. Если вы будете крепки и в этих словах и охранять город, то до прихода царевича-наследника вы будете действовать по завещанию Сахибкирана. До скончания мира о вас будут говорить добрые слова, и ваши эти хорошие дела останутся в мире памятником о вас. Если царевич утвердится на этом троне, то, вы, уберегшие для него этот трон, определенно будете возвышены им и под его властью вы найдете свое счастье и радость. Но если поступите дурно и измените своему слову и будете вынашивать другие мысли и неверны присяге добродетеля, то о вас по миру пойдет дурная слава». Написав это письмо, вручили его Баян Темур Хазину. Тот немедля отправился в Самарканд.
