Улыбками, как поправляет волосы, как бросает взгляды, как откидывает голову назад, когда смеется.
Сейчас она пьет третий коктейль. Вокруг гремит музыка, мы с Гришей стоим у железного забора. Говорим. Точнее, говорит он, я, честно, не слышу и одной трети.
Только она.
В моей голове есть только она.
Все нутро шпарит.
Я взглядом касаюсь ее тонких ключиц, останавливаюсь на груди. Знаю ее на ощупь, но рот слюной наполняется, когда я думаю о том, какая она на вкус.
В штанах неприятно давит.
Нет, реально, какая работа?! Я дышать не могу! Только когда она с девушкой Гриши уходит, удается хотя бы немного собраться в кучу.
Поворачиваюсь на потенциального партнера — ухмыляется.
Мы с ним познакомились на Кубе полгода назад. Оказалось, занимаемся одним делом, и он про меня слышал. Я тоже про него слышал. У него крутой клуб, самобытный и интересный. Чем-то похож на мой. Там, под палящим солнцем, родилась странная идея попробовать создать совместный проект. Я не против. Спустя полгода ничего не изменилось. Честно? Поначалу считал это пьяным бредом, рожденным в роме и дыме от сигар, но когда вернулся в Москву, он мне набрал сам. Дело то потенциально прибыльное — свое кабаре. Бурлеск! Мой клуб уже одной ногой во всей этой истории, поэтому почему бы не приложить все усилия и не надавать на эту жилку? Такого в России почти нет.
Я здесь с ответным, дружеским визитом, так сказать. Посмотреть, как Гриша работает. Он провел нам экскурсию, говорил про свое шоу, про девочек-танцовщиц, но я ничего не слышал.
Прости, друг, не слышал. Как увидел ее в бутике — оглох. Алкоголь не спасает. Я пытаюсь отвлечься, но даже сейчас в толпе вижу ее.
Ника прямо посередине. Девушка Гриши потащила ее танцевать, и я…я все. Закончился. Треснул.
- Жена? - слышу Гришу, пару раз моргаю и смотрю в глаза.
- Что? С чего взял?
- Смотришь потому что так.
- Как «так»?
- Как на свою женщину.
Снова усмехается, отпивает из стакана, а я опять перевожу взгляд на Нику. Она плавно двигает бедрами.
Ее задница зовет меня, как сирена. Я даже жмурюсь на мгновение, чтобы взять себя в руки, но нет. Не могу. Снова смотрю на нее и представляю, как это чертово платье летит на пол, а она остается передо мной нагая.
Я хочу ее.
Хочу так дико, что контролировать это сейчас едва ли получится. Надо держаться подальше. Надо! Если подойду, все, меня просто все — теперь насовсем.
Нельзя.
Мы снова пили, а я не хочу спать с ней под алкоголем. Хочу, чтобы все особенно было. И хочу, чтобы она этого хотела осознанно, а не из-за градуса, но судьба вносит свои коррективы.
Я вижу, как на нее смотрит какой-то мудак. Справедливости ради, на нее весь вечер смотрели какие-то мудаки, но сейчас! Сейчас!!! Это переходит все границы, ведь:
А) меня рядом нет, чтобы положить руку на талию по-хозяйски и обозначить свои притязания;
Б) он точно собирается к ней подвалить, а меня, опять же, рядом нет.
- Прости, мне надо отойти, - рычу, Гриша усмехается и пару раз кивает.
- Конечно. Если что, дорогу запомнил?
Куда я там запомнил или не запомнил дорогу — без понятия. Уточнять — не хочу. У меня как будто время на таймере кончается, поэтому я резко открываюсь от своего места, по дороге выпиваю залпом виски и быстро сбегаю с лестницы, впадая в беснующуюся толпу.
Нику не вижу, но меня ведет нюх. Серьезно. Я ее как будто чую, и через мгновение оказываюсь прямо позади.
И что?!
Взять ее и увести?! Нет. Ей весело, я не хочу портить ей праздник. Зачем тогда приперся вообще?! Как придурок будешь стоять и смотреть?!
Ооо! Почти глаза готов закатить от своей тупости, но не могу пошевелиться. Смотрю на нее, играю желваками, не дышу.
Меня так кроет…
А Ника вдруг поворачивается.
Глаза в глаза — мое сердце долбит в груди. Девочка замирает. Потом медленно облизывает нижнюю губу, я также медленно сглатываю.
Вокруг басы, бесы, яркие прожекторы, целый шабаш! Но я смотрю только на нее, как псих. У меня весь мир до нее одной сузился, и это просто какой-то пиздец.
Со мной так в жизни не было ни разу…
А сейчас. Она здесь. Она рядом. Она со мной. Нет никакого Хрусталева! И она ни хрена не Хрусталева, ясно?!
Она — моя.
Подаюсь вперед, хватаю ее, как дикарь, за щеку и вбиваю в свое тело. Целую жадно, грубо, страстно. Я себя сдерживать не могу абсолютно, у меня перед глазами только чёрные мушки бьют, а в голове один ее запах и слово: моя-моя-моя!
Она — моя! И точка. Никаких вопросов. Она моя и, блядь, точка!
Сладкая.
Губы со вкусом ананасового ликера. Я от него задыхаюсь.
Мне даже неважно, что она замерла и не отвечает. Плевать! Я притягиваю ее к себе за бедра, вонзив пальцы, продолжаю ее целовать.
Пьянею.
Теряю контроль.
В паху — бомбардировка. С каждым ударом сердца все больнее и больнее. От желания меня кроет, отключает разум.
- Миша… - слышу ее голосок.
Я не уверен, что это не галлюцинации, и мне на это с прибором.
Все.
Хватаю ее за руку и быстро веду к лестнице. Первый пролет пробегаю пулей, Ника что-то говорит. Кажется, она не успевает из-за каблуков, поэтому я на миг торможу, чтобы поднять ее на руки, иду дальше.
В голове туман, поволока, пульс, и больше ничего.
Я хочу ее, и если я ее не получу сейчас — сдохну. Я тупо сдохну! Поэтому когда прихожу на третий этаж, где у Гриши ВИПки, пинаю первую дверь ногой. Закрыта.
Вторую — снова закрыто.
Третью пинать не надо. Она распахнута, как будто нас только и ждет. Хмыкаю, захожу и с силой шарахаю, а потом поворачиваю замок.
Стоп.
Оглушающая тишина. Надо отдать должное звукоизоляции! Кажется, Гриша что-то об этом говорил…
Стоп. Остановись.
Но я не могу.
Прижимаю Нику к стене и снова нападаю с поцелуями, только куда развязней. Пальцы уже путешествуют у нее под юбкой, и когда она издает приглушенный стон, меня потряхивает, как от удара.
- Останови меня, - рычу, - Ника, останови, я не сдержусь! Останови меня!
Сильно сжимаю ее ягодицы. Давай же, тормозни меня, малышка, ты же видишь — я не контролирую себя!
Но она подается на меня бедрами и пьяно шепчет.
- Я не хочу останавливать.
Твою…мать!!!
Обреченно стону, когда она прикусывает мою нижнюю губу, но так разум окончательно выходит из чата.
Подхватываю ее на руки, несу к диванчику, укладываю бережно.
- Ты такая красивая, такая сладкая, - бормочу херню, которую удержать в себе просто не в состоянии!
Зарекаюсь больше не бухать.
На хер.
Но я потом об этом подумаю.
Точнее, ее запах мне не оставляет выбора и места для маневра — отключает сознание напрочь.
Я втягиваю его, жадно целую тонкую шею, веду языком по коже, которую и не смел в мечтах касаться! А теперь она подо мной. Стонет. Извивается, прижимается сильнее. Сама.
Хочет.
- Миша, я не могу ждать… - сбито шепчет, и это очередной спусковой крючок.
Я сдираюсь платье с ее груди вместе с лифчиком, в пах снова стреляет.
Потому что она — идеальная.
Аккуратная, красивая, с розовыми, острыми горошинками, которые так и манят. А что? Меня долго просить не надо.
Припадаю к одному губами, обвожу языком, но я жадный — второй оттягиваю и гоняю между пальцев. Ника оглушающе стонет и выгибает спинку.
- Миша, Миша, пожалуйста…
Твою мать.
Все происходит слишком быстро! Я уже трусики ей стягиваю, а я так не хочу!
Стоп!
На миг торможу и жмурюсь.
Я. Так. Не. Хочу.
НИКАКОГО СЕКСА!
Но так я тоже не могу оставить свою бедную девочку. Ника так жалобно на меня смотрит, еле дышит, что я усмехаюсь. У Яна, кажется, серьезные проблемы, если его жена с ума сходит от одного поцелуя…
Прекрасно. Шутки шутить можешь? Значит, разум вернулся. Значит, я смогу устоять.
Никакого секса!
Ну или почти.
Снова усмехаюсь и перебираюсь на пол, двигаю ее бедра ближе к себе. Ника такого не ожидала, а когда она понимает, что происходит, резко привстает и хмурится. Ножки сводит вместе.
