– Вот лисичкой меня шкурка спасает, а тут, идешь, отбиваешься. Видимо стадо лосей где-то поблизости пасется.

Лесная корова любила притягивать всяких кровососов, это мне было известно из рассказов знакомых охотников. Теперь я убедился в этом на собственном опыте. Впрочем, в нашем любимом сосняке кровососы почти не попадались, сюда лоси редко заходят.

– Я побегаю тут, понюхаю воздух. От Ани запах приметный, я запомнила. А ты слушай пока, вдруг что?

Я первый услышал еле слышный лай со стороны деревни. Видно сельские собаки облаивали незнакомого человека. Хотя нет, лай доносился ближе. Не на охоту же кто пошел с собаками.

Я вышел на звук лая, буквально в двух шагах от места происшествия. Стая азартно облаивала забравшуюся на высокое дерево безобидную белку. Собаки были деревенские пустолайки, но лаяли с таким озлобленным энтузиазмом, словно волка встретили. Зверек на дереве был явно не в форме. Стоящая на отшибе сосна не давала ей возможности улизнуть в лес. Приходилось сидеть и терпеть.

– Сейчас я тебя вызволю.

Пара тройка ударов веткой по хребтам трусливых тварей дала свой эффект. Собаки с визгом разбежались.

– Спускайтесь сударыня, не трону.

Белка сначала недоверчиво посмотрела на меня сверху, потом осторожно стала спускаться. Определенно, у этой белки проблемы.

– Вот ты где. Куда убежал. Ты что белку спасаешь?

– Да вот видишь. Чуть хвостатую собаки не съели. Зазевалась белочка.

– Она не зазевалась, у неё лапка поранена. Где же тебя угораздило?

– Лечить белок не умею. Честно говорю Галя. Могу попробовать к ветеринару её отправить. В Выборг, а то можно и в Питер.

– Не надо в Ленинград! Мамка ругаться станет.

Как она перекинулась в человека, я не успел заметить. Только что была белочка.

– Ребята, поможете в медпункт доползти?

Анька была в плохой форме, футбол ей в ближайшее время не угрожал. Левая нога кровоточила и слегка распухла.

– Так. Пока тащить будем, еще помрет. Я её своим способом доставлю. Болтать не будешь, Анища?

– Сам дурак!

Схватив не сопротивляющуюся девчонку в охапку, я припомнил направление и ушел. Рядом с медпунктом росла большая сирень. Еще не облетели на ней цветы, в Карелии всё цветет с опозданием. Вот мы в самой гуще цветения и оказались. Возмущенный шмель попытался нас ужалить. Анька в испуге прижалась ко мне и обхватила крепко за шею.

– Ты что сделал, как ты это сделал Боря?!

– Ты обещала молчать?

– Я буду молчать. Ты волшебник, Боренька?

– Оборотень, а туда же, верит во всякую чушь. Волшебников не существует. Есть только идеи коммунизма. До медпункта дохромаешь?

В медпункт её пришлось нести на руках. Потом долго врал врачихе, о том, что девочка, гуляя по лагерю, неудачно упала и повредила себе ногу. Ампутация, слава богу, Аньке не угрожала. Она получила несколько больнющих уколов в попу. Я, сидя в предбаннике, не без удовольствия послушал стенания девичьего сердца. Футбольный турнир Анька нам могла сорвать.

Как она сумела нас обманывать так долго. Белочка называется. Прыгала по деревьям, подглядывала. Допрыгалась. Интересно, кто её так? Сама так удачно повредить ногу она не могла. В мире оборотней прибавился еще один персонаж. Милая, безобидная, спортивная блондиночка. В последнюю очередь на Аньку бы подумал. Слава богу, что белка. А если б тигр, волк, крокодил. Так лежишь с женщиной в постели… Надо будет снова надеть колечко с печаткой. Прости Вера, я тебя еще раз проверю.

– Боренька, ты у меня герой. Девочку спас. Врач говорит, что если б немного промедлили, пришлось бы бедняжке ногу ампутировать. Надо же, какая неосторожная деваха.

– Тут Вера может и не только неосторожность. Непонятно тут. Я поспрашиваю Аньку, со мной она откровеннее будет, может расскажет, что и почему.

– А почему это она с тобой откровеннее будет, а, пионер Смирнов? Признавайся, изменил своей Галочке, с блондиночкой закрутил. У, как сейчас убью!

Ни в крокодила, ни в льва с тигром Вера Михайловна не хотела превращаться, сколько я её не тыкал в бочок своим колечком.

– Симпатичное у тебя колечко, Боренька.

Только и сказала она. Оборотень из моей обаятельной и упитанной не получился.

………………………………………………………………………………..

Острова, острова, острова. Архипелаг Хельсинки, город Хельсинки. Серый, бурый камень, желто-зеленые трамваи. Центр города какой-то уездный Санкт-Петербург. Финны угрюмые пьяницы, ну не скажу, чтобы все. Но попадаются, частенько попадаются. До цивилизованного Хельсинки средины двадцать первого века еще ехать и ехать. Но погулять часок другой вполне можно. Мои глупые рубли в столице Финляндии никому не нужны. Пришлось чистить карманы финским бюргерам. Поел, постригся в хорошей парикмахерской, заглянул наконец в местный магазин “Всё для женщин”. Мой английский вполне понимали и дали мне пару ценных советов. Что входит в моду в продвинутом 1960-м году. Что носят девушки и чего ждать женщинам от неудержимой моды.

Маникюрный набор для моей Веры, очень милые духи, не Франция, но запах прелестный. Четыре флакончика для четырех будущих женщин, для двух оборотней и двух дурынд. Все духи разные, девочки могут меняться и разнообразить жизнь. А мне пора расстаться с тобою, Финляндия. Не скажу, что я в восторге, но в целом здесь хорошо. Шумят на островах сосны, люди спешат успеть позагорать, пользуясь солнечной погодой. Погода и у нас хорошая, до свиданья.

Глава 37

– Кто тебя поувечил, Анька. Признавайся!

– Никто. Сама изувечилась.

– Сама б ты так не смогла. Кто эта сволочь? Скажи, мы примем меры.

Аня молчала, как партизан на допросе в гестапо. Над её ногой поработали то ли ножом, то ли еще каким острым инструментом.

– Похоже на укус, сказала мне Галька. – Но какая тварь могла так искусать?

– Надо искать. Гад или в лесу, бродит по окрестностям. Или здесь в лагере, возможно, приехал со второй сменой.

Порешили искать. Зверя ли, человека с острым ножом и опасного настолько, что Анька боится его назвать. Искать неизвестно кого и неизвестно где. Следовательно, в любом месте искать.

– Маникюрный то набор Аньке дарить? Или повременить? Как подскажешь, Галя.

– Дари! Поправляться быстрее будет. Меньше о глупостях думать… Знаешь что, Боря.

– Что?

– Я бы на твоем месте пригляделась, какие к ней гости в палату ходят. Не верится мне, что враг там в лесу болтается. Стала бы она его выгораживать. Нет, тут кто-то поближе есть.

– Решено. Иду к медсестре….

– Как вы её замечательно лечите, Клавдия Павловна. Спасибо вам от лица всех друзей нашей Анечки, Клавдия Павловна. Разрешите вручить вам маленький сувенир. От всего сердца, от всех друзей Анечки. Примите милая Клавдия Павловна.

Маникюрный набор и духи. Прости девочка Маша, твой подарок тебя подождет, он должен умаслить упрямую старуху медсестру.

– Да что ты! Да нельзя так! Уважил старуху. Век не видала такой красоты. Засмеют теперь старуху, скажут, молодиться стала старая ведьма. Ну спасибо тебе сынок.

– Клавдия Павловна, а ведь Аню поранил недобрый человек. Не случайная это рана. Недруг Анин у нас в лагере кроется, может поинтересоваться, как там у Аньки дела. Нельзя ли поглядеть, какие там посетители днем к Анечке ходят. Мы так благодарны вам будем!!!

– Да не надо мне благодарности. Что я не понимаю. Только зря Анин недруг радуется. Девочка поправляется быстро, нога заживает на удивление скоро. Дня три, четыре и на волю выпускать будем. Погляжу сынок, погляжу.

Ничего удивительного, что Анька поправляется. О метаболизме у оборотней мне Галочка недавно рассказала. На удивление живучий народ, наши оборотни. Их так просто не убьешь.

На медсестру надейся, а сам не плошай. Мы договорились о посменном дежурстве в районе медпункта. Враг не пройдет. Только есть ли он, враг? Не блажь ли детская всё это?

И было утро, и был вечер. И провела допрос пионервожатая Вера Михайловна. Допрос с пристрастием, с кусанием разных частей хрупкого юношеского тела и выведыванием запретных тайн.