Из-под кожуха доносились приглушенные всхлипы детворы.

— Желан... — Рогнеда круто обернулась к брату, и тяжелая, намокшая коса хлестнула ее по спине.

— Следующая будет в грудь! — гораздо злее и нетерпеливее пригрозил Святополк. — Мне нужна княгиня с девками, остальных отпущу! — посулил он.

Рогнеда и Нежана посмотрели на нее, и Звенислава невольно подалась назад. Под кожухом завозилась Любава, но княгиня вовремя поймала ее и заставила сызнова спрятать голову. Выпрямившись, она встретилась взглядом со своими спутницами, и горькая, извиняющаяся улыбка тронула ее губы.

— Я-то пойду... но девчушек ему не отдам.

— Вот еще, — Рогнеда фыркнула и сказала с нарочитой грубостью. — Верно, правду бабки говорят, что непраздная баба — глупая баба.

Она замолчала, чтобы перевести сбившееся дыхание. Грести и говорить одновременно было тяжко.

— Пошто нас ему преследовать... коли б одолел войско, праздновал бы нынче... — сквозь зубы продолжила Рогнеда, жадно хватая ртом воздух.

И чем дольше говорила ее двухродная сестрица, тем больше в сердце Звениславы зарождалось надежды. Потихоньку она подползла к впавшему в беспамятство Желану и принялась распутывать ремешки, удерживающие щит на руке.

— Не сдюжил он... потому и в погоню бросился... и никто, окромя твоего мужа, его бы не прогнал...

— Он и нас перебьет, — таким же трудным, выстраданным шепотом добавила Нежана. — Против брата пошел... ему неведома честь.

Край ее убруса сбился, и на лоб выскочила светлая, пушистая прядь. И она никак не могла оторваться от весла, чтобы заправить ее обратно. В иное время мужатой бабе простоволосой казаться — сором невиданный. Но не нынче, когда над головой свистали стрелы.

— Я ему живой потребна, — вслух рассудила Звенислава и придвинулась поближе к Рогнеде и Нежане.

Она не мыслила, что сумеет стрелу загодя услыхать или, тем паче, ее щитом поймать. Надеялась лишь, что сидящим на веслах женщинам так будет поспокойнее.

Верно, все же не до конца оставили их Боги в тот день. Не зря Нежана молилась великой Макоши, потому как в четвертый раз Святополк самую малость, но промахнулся. Стрела прошла возле самого лица Рогнеды, едва ли не по носу чиркнула, но все же не задела. С тихим всплеском упала в воду, и волны тотчас поглотили ее, и понесли дальше по течению.

Проводив стрелу растерянным взглядом, княжна лишь часто заморгала. Она и не приметила ее вовсе, пока мимо лица не пронеслась. Вот так померла бы и даже не уразумела, от чего да как.

— Всех поубиваю! Всех! Детям глотки вспорю! — неистовый вопль донесся до их ушей, пробрав до самого нутра. По шее и рукам тотчас забегали муравьи.

— Он обезумел, — выдохнула Звенислава бледными от ужаса губами. — Он собой не володеет.

И, словно в подтверждении ее правоты, Святополк отбросил в сторону лук, соскочил с коня и принялся сдирать с себя кольчугу и кожаный доспех. Второй всадник спрыгнул на землю рядом с ним, ожесточенно заспорил о чем-то. Вестимо, пытался удержать, но Святополк лишь отталкивал его руки да его самого отпихивал в сторону.

Словно завороженная, Звенислава следила, как княжич скинул себе под ноги кольчугу и тяжелый кожаный доспех. Развязал воинский пояс и отправил поверх своей брони. Следом пошли наручи и поножи. Она не могла разобрать слов, которые выкрикивал Святополк, и не слышала тихого, увещевающего голоса второго всадника. Но видно, не смог он ни в чем убедить княжича.

Толкнув его напоследок, Святополк, одетый нынче лишь в грязную, заляпанную рубаху и портки, поднял высоко вверх руки, в которых держал ножны с мечом, и шагнул вперед. Легко сбежав по крутому обрыву, без малейшего промедления он ринулся в воду, подняв столп брызг.

Звенислава вздрогнула, словно это она сама шагнула в ледяную реку, и обернулась через плечо поглядеть на соседний берег. Все ближе и ближе становился он, и в сердце понемногу зарождалась надежда. Быть может, они успеют. Тем паче, второй всадник так и топтался на месте, на котором его оставил Святополк, и в воду следом за княжичем нырять не спешил.

— Чтоб ты захлебнулся, подлец, — Звенислава посмотрела на голову княжича, то видневшуюся над водной гладью, а то скрываемую волнами.

— Неужто стрелы кончились, — Рогнеда хмыкнула и застонала, в очередной раз сжав окровавленными ладонями деревянное весло. — Как есть, не сдюжил княжич.

Пожав плечами, Звенислава поглядела на Желана. Ее руки взметнулись к щекам от радости, когда брат посмотрел на нее в ответ. Захрипев, он попытался сесть, и она бросилась к нему, чтобы подсобить. Придержав за плечи, усадила кое-как, заставив опереться спиной о борт. Посмотрела на торчащее из плеча древко стрелы и вспомнила все, что когда-либо слышала от мужа и дядьки Крута.

— Потерпи, Желанушка. Никак нельзя вытаскивать нынче. Кровь хлынет...

— Да ведаю уж, — совсем как взрослый муж, прокряхтел брат, сдерживая предательские слезы.

— Очень больно? — шепотом спросил притихший Вячко.

— Очень, — покивал Желан.

Из-под кожуха высунулась любопытная Любава. Увидав Желана со стрелой, всплеснула руками и села на корточки. Следом за ней выбралась Яромира и маленький, дрожащий от страха Велемир.

— Не бойся, Мирошка, — Вячко, тотчас вспомнивший, что он остался единственным мужчиной в семье, подмигнул меньшому братцу.

Медленно покачивалась на волнах лодка, но и того медленнее плыл наперевес с мечом Святополк. Когда до берега оставалось уже совсем чуть-чуть, Рогнеда сноровисто выскочила из лодки, замочив поневу и ноги почти по пояс. Вячко ринулся за ней следом, мать даже уследить не успела. Вдвоем они кое-как смогли дотолкать лодку почти до каменистого выступа, за которым виднелась небольшая опушка и начинался темный лес.

Звенислава неловко выбралась из лодки и слабо вскрикнула, когда ледяная вода обожгла ноги. Нежана перенесла на землю девчонок и сына. Они забрали с собой небольшой узелок со снедью, копье и щит, и устремились подальше в лес. Оглянувшись напоследок, увидали, что на другом берегу второго всадника и след уже простыл. А вот Святополк все плыл и плыл, преодолевая течение и волны, накрывавшие его с головой.

— Матушка, куда мы идем? — слабым, испуганным голосом позвала Звениславу Яромира, когда они спешно шагали вглубь леса по нетоптаной земле.

— Подальше отсюда, доченька, — она погладила девочку по голове и поймала отчаянный взгляд Нежаны. — Нужно найти место, где мы сможем схорониться.

Шагавшая вперед всех Рогнеда обернулась. Выглядела княжна страшно — как и все они.

— Может, в ельник, — заговорил идущий позади Желан. При ходьбе он опирался на копье, но каждый следующий шаг давался ему втрое тяжелее предыдущего.

— Он один. Убьем его, — сказала Рогнеда.

— Что ты, что ты, — Нежана замахала на нее руками и огляделась, словно Святополк мог их как-то услышать.

— Нам нужно спешить. Он несильно от нас отстал, — Звенислава, подобрав свободной рукой тяжелую юбку набрякшей от воды поневы, со всевозможным проворством зашагала вперед.

Любава и Яромира вприпрыжку кинулись за ней, следом потянулись остальные. Лес и впрямь оказался темным. Под кронами деревьев казалось, что солнце уже давным-давно закатилось, и наступила ночь. Внутри стояли приглушенные, серые сумерки.

— Ты знаешь, куда нам идти? — нагнав ее и пойдя вровень, спросила Рогнеда так, чтобы никто не услышал.

— Нет, — Звенислава едва заметно покачала головой. — Я никогда не бывала в этих местах.

Они обе одновременно вскинули наверх головы, сквозь черные ветки вглядываясь в небо. Но стемнело еще недостаточно, чтобы они могли найти дорогу по звездам и луне.

— Я устал, — заканючил маленький Велемир.

И трое остальных словно того и ждали. Тотчас выяснилось, что они все замерзли и устали, и хотели есть, и хотели спать. Пришлось покачать головой и сильнее сжать детские ладошки.

— Сегодня особенная ночь, — сказала Звенислава, пытаясь выдумать баснь, которая отвлечет детей. — Нам нельзя спать, иначе мы пропустим кое-что очень, очень важное...