– Не волнуйся, дочь моя. Это всего лишь мальчишка. Не больше, не меньше, – хрипел старик.

– Я не волнуюсь, – сказала Клара, беря себя в руки.

– Ну, ну. Я ведь знаю тебя с малых лет и вижу твоё волнение. Но также я знаю, что ты умная и всегда исполняющая то, что тебе нужно исполнить. Уверен, ты покажешь себя с лучшей стороны, ведь тебе даже не придётся говорить. Просто сиди и хлопай глазками. А я всё решу. Этот союз нам очень важен, поэтому не оплошай, дочь моя.

– Хорошо, отец, не оплошаю.

Для Клары эта встреча была больше, чем просто важный союз. Это был шанс любить и быть любимой, это был путь на свободу от отца, путь в новый удивительный мир.

– И не волнуйся, ты очень красива. Одно это одурманит его, – ухмыльнулся Ог.

За окном послышался шум толпы, приближающейся к дому. Клара встрепенулась, а Ог спокойно продолжил читать. «Одис идёт», – прошептала Клара. Она вглядывалась в окно, чтобы разглядеть в толпе сына вождя, но ничего не увидела. Только разноцветный люд был у неё перед глазами. Тогда Клара подошла к чаше с водой, чтобы в последний раз убедиться в своей приятности. Убедившись, она села рядом с отцом.

Двери отворились, Ог отложил книгу, и вошёл Сигор вместе с сыном. Клара впервые взглянула на Одиса. Он был высоким и имел крепкое телосложение. Его тёмные орлиные глаза пристально бегали по комнате и остановились на Кларе. Она тут же отвела взгляд. Длинные волосы Одиса были собраны в хвост на макушке. Он от чего-то сутулился, но это не сильно портило его красоту. Он понравился Кларе, но ни один её мускул не выдал этого.

Сигор поклонился вставшему Огу, а затем и шаман склонился перед своим вождём.

– Ог, ты знаешь, зачем я здесь.

– О да, вся Кхмерка уже об этом знает, – усмехнулся Ог.

– Я прошу руки твоей дочери для своего сына. Он прекрасный воин и будущий вождь, а она дочь шамана, член сильного рода. Я уверен, что объединение наших родов послужит нам обоим.

– Всё верно, Сигор. Ты как всегда прав. Я, безусловно, согласен. Но вот согласна ли дочь? – Ог повернулся к Кларе, что-то хитрое было в его зрачках, что-то в его глазах странно шевелилось. Клара встала, посмотрела на Одиса, и что-то животное проснулось в ней. Её бросило в жар. Ладони вспотели. Сердце быстрее и быстрее разгонялось, будто бы участвовало в забеге насмерть. Фантазия трепетала, и глаза блестели. Это молодая любовь будоражила её.

– Я не знаю. Мне нужно подумать, – холодно ответила Клара.

Одис вскинул бровь от удивления, а Ог радостно повернулся обратно.

– Хорошо, дочь моя. Сигор, всем нам хорошо известно, что наша богиня Гайя давно установила, что если жених или невеста сомневаются, то их нужно оставлять целыми днями на протяжении недели наедине для общения, и уже потом заключать союз.

Сигор явно был этим недоволен, он нахмурился и погрузился в себя.

– Пусть будет так, – ответил Сигор вскоре. – Вот наши дары тебе в знак серьёзности наших намерений.

В зал внесли сундуки с мехами, благовониями и украшениями. Металлы и напитки занесли отдельно. Ог долго благодарил Сигора, а потом Энтеро ушли.

– Прекрасно, дочь моя. Ты чудесно справилась.

Клара уже не слушала отца. Она была погружена в другое – в новое чувство, ей неизвестное до сегодняшнего дня. Это чувство безумно жгло. Оно волновало всё тело и заставляло мучиться разум. Клара боялась этого нового, но также она дорожила им. В этом чувстве была весомость, значимость и неподдельная ценность, которой никогда раньше она не знала. Она была влюблена и не могла уснуть всю ночь, Клара думала о завтрашнем дне, когда лично встретится с Одисом. Она не знала, что будет говорить и что делать, но была уверена в том, что жаждет этой встречи так же, как вольная птица, запертая в клетке, жаждет свободы.

Для Одиса же приём у Ога вышел не совсем удачным, хотя и нельзя сказать, что совсем провальным. Одис не ожидал, что Клара, девушка, запертая на замок, будет не уверена в том, что ей следует заключить союз с сыном вождя. Её слова о том, что ей нужно подумать, кольнули его небольшое самолюбие. С другой стороны, оно и хорошо, ведь Одис и не планировал быть с Кларой. Однако тревожные мысли всё же посещали его разум. Клара была красива. Возможно даже красивее Люры. Она была чем-то новым и интересным. Он ощущал себя её спасителем. Такие размышления казались предательскими. Одис понимал, что это нехорошо, но также он понимал, что вряд ли понравился Кларе, а потому какая разница, что он думает. После встречи с Огом и его дочерью Одис отправился к дому Люры. Он был взволнован, ведь его явно ожидала дурная беседа.

Через несколько минут показалось хозяйство Мирони. Небольшой двухэтажный дом, сарай, огород и мастерская стояли на краю Кхмерки. Дом был хорошо отделан, территория вычищена, огород аккуратно высажен. Было видно, что за хозяйством ухаживали. Одис прошёл между огородом и главным входом, потом завернул налево на задний двор, там он поднял камешек и бросил в окно на втором этаже в самом углу дома. Ничего не произошло. Бросил ещё одни камешек. Ничего. И снова бросил. И опять ничего. «Да что же это такое? Куда она ушла?» Одис думал всего мгновение. Было только одно место, куда Люра могла уйти, и Одис прекрасно знал это место. Он отправился на берег Мирянки под дерево Ивон, широко раскидывающее свои ветви со сладкими жёлтыми плодами и густой фиолетовой листвой. Под этим деревом Одис и Люра провели много прекрасных ночей.

Она была там. Сидела, плавно качаясь на ветру. Одис решил напугать её, поэтому стал тихо красться. Наверное, дурная затея, но…

– Я знаю, что это ты, Оди, поэтому даже не пытайся, – как-то бессильно, не оборачиваясь, сказала Люра.

Одис аккуратно сел рядом. Он не знал, с чего начать, поэтому решил много не фантазировать, а просто использовать проверенную многими поколениями фразу.

– Как ты?

– Серьёзно? А как ты думаешь, Оди, как я себя чувствую? Как я могу себя чувствовать, когда ты сказал мне, что поговоришь с отцом о нашем союзе любви, а в итоге я узнаю, даже не от тебя, что теперь твоя невеста эта грязная дочь шамана? – голос Люры звучал нотами раздражения, гнева и досады. Она была до глубины души расстроена. Это и не удивительно. Любое предательство оскорбительно, а предательство любви наиболее болезненно.

Одис, казалось, понимал тяжесть своего положения, поэтому он склонил голову от стыда и как будто бы ещё больше ссутулился.

– Наверное, ты не очень хорошо себя чувствуешь, – коротко предположил юноша.

– Действительно, – резко хлопнула себя по бедру Люра и повернулась к Одису. – Молодец. Хоть что-то ты ещё понимаешь.

– Я могу всё объяснить, – Одис говорил это и в это же мгновение спешно пытался придумать красивые слова, которые бы исправили ситуацию.

– А… Вот как. А я, глупая, ничего не понимаю. Ну, давай, объясни мне, глупой, – несколько саркастически отвечала Люра. Однако она смотрела на Одиса и в её глазах сияла надежда.

Одис не обратил внимания и продолжил.

– Я, как и обещал, пошёл к отцу. Только вот возникла одна проблема. Я до сих пор не понимаю, как, но суть в том, что он узнал о нас и наших отношениях. Он был в гневе или даже бешенстве. Он винил меня в позоре для семьи. Приказал идти свататься за дочь шамана.

– А ты что?

– А я… Ничего, – грустно сказал Одис.

– Понятно, – фыркнула Люра, и надежда в её глазах погасла. – А зачем что-то говорить, да? Зачем тебе эта Люра? Она же просто дочь плотника. Да? Дочь шамана то куда интереснее, знатнее. Может ещё какие совершенства нашёл?

– Не говори так… Ты нужна мне, – неуверенно мычал Одис. Он всё ещё не знал, как выкрутиться. В его голове всё было поднято на тревогу. Мысли носились туда-сюда. Воспоминания мельтешили перед глазами. И вот Одис увидел спасение. Факей спас его.

– Ой, правда? Нужна? Тогда почему не пошёл ко мне? Объяснил бы сразу. А?

– Отец сказал, что если увидит нас снова вместе, то убьёт обоих. Поэтому я пошёл к Факею. Мы говорили. Он предложил сбежать из Кхмерки вместе. Тебе, мне и ему. Как можно дальше отсюда, туда, где мы будем свободны, – эта безумная идея, которую Одис отверг, сейчас расцвела новыми красками.