– Да? – всё же ответил.
– Где ты шляешься? Ты в курсе вообще, что у нас встреча с представителями Финляндии на носу.
– Она была вчера, отец. И мы всё подписали. Тебе не доложили? – да, бухал он всю неделю. Но это случалось только по вечерам, не в рабочее время. Не хотелось упасть лицом в грязь ни перед отцом, ни перед Варей. Он и так слишком долго карабкался наверх. Его теперь можно назвать олигархом. Одним из самых молодых на планете. Упустить это он не мог.
Выслушав от отца слова похвалы, отключился и, припарковавшись у дома Вари, около пятнадцати минут смотрел в одну точку – на дверь подъезда, в который ему придётся войти. Цветы купил, аж два букета. Речь приготовил. А идти отчего-то боялся. Боялся, что она не захочет его видеть. Что прогонит.
И уехать сил не было. Он больше не выдержит.
Хлопнув дверью, забрал с заднего сидения букеты и, игнорируя враждебные взгляды двух бабок, сидящих у подъезда, вошёл внутрь.
Дверь открыла она. Распахнула широко глаза, захлопала ресницами. Не ждала его. Паршиво.
– Привет, – заговорил первый, пока она не отошла от шока. – Это тебе, – протянул один из букетов, и она машинально приняла. – Войти позволишь?
Она немо кивнула, отошла в сторону, позволяя ему войти в квартиру.
– Кто это там, Варюш? – из кухни вышла Елена Мироновна и тут же её лицо побагровело. – Ты! Опять голову ей морочить пришёл?! – начала было она, но была быстро заткнута букетом роз. От неожиданности даже замолчала.
– Чай будешь? – спросила Варя, и он улыбнулся.
– Буду.
ГЛАВА 3
Елена Мироновна тут же скрылась за дверью, ведущую в гостиную, а мы с Ильёй расположились на кухне.
– Крёстная зла на тебя. Винит во всех грехах…
– Я в курсе. Для меня это не проблема, – подмигнул мне, принял чашку с горячим чаем. – А ты? Скучала по мне? – и в глаза так пронзительно смотрит, что дух захватывает.
Знал бы он, как я скучаю. Так сильно, что иногда подушки по ночам грызу и вою в них, чтобы не было слышно.
– Скучала, Илья. Но мы с тобой решили, что пока я поживу здесь. Нам обоим нужно приготовиться, научиться быть не просто парой, а родителями. У нас ребёнок будет, а мы…
– А мы хернёй занимаемся, Варь. Как мы будем учиться чему-то, если живём врознь?
Я замолчала. Ответа на его вопрос у меня нет и не было.
– Или ты думаешь, я позволю тебе уйти от меня? Этого не будет никогда. Поняла?
– Будешь удерживать меня силой? – тут же вспылила. Ну вот зачем он пришёл? Зачем портит всё ещё больше?
– Не буду. Потому что ты меня любишь. Поэтому не придётся удерживать тебя силой. Но если решишь иначе…
– То заставишь, да?
Он вздохнул, опустил взгляд на чашку со своим чаем, к которому даже не притронулся. И выглядит он как-то иначе. Похудел, глаза красные, уставшие.
– Варь, я не могу без тебя. Мне хреново, когда тебя нет рядом. Скажи, что мне сделать, чтобы ты вернулась?
Я пожала плечами, опустила глаза на столешницу.
– Во всём, что с нами случилось, виноват ты, Илья. Ты позволил своей бывшей любовнице…
– Я помню! Блядь, помню! – рявкнул на меня, ударил по столу большой ладонью. Дверь в гостиную тут же открылась и на пороге появилась крёстная.
– Что это ты тут расшумелся? Не у себя в хоромах, не смей на неё кричать!
– А не пойти бы вам погулять, Елена Мироновна. На балкон сходите, что ли.
– У нас нет балкона! – зачем-то ответила Елена Мироновна.
– А я знаю, что нет. В том и вся соль.
– Ах ты ж подлец! – крёстная ринулась к нам, но я вскочила и взяла её за плечи.
– Не надо, Елена Мироновна. Не ведитесь на провокации, – она выдохнула, как разъярённый бык, отстранила меня.
– Только тронет зови меня. Я его гада в порошок сотру голыми руками.
Я улыбнулась. Кто бы сомневался.
– Всё будет хорошо. Идите.
Вздохнула, снова присаживаясь на стул.
– Я на узи ездила…
– И что там?
– Там наш малыш. У меня снимки есть, хочешь посмотреть?
– Хочу.
– Я сейчас, – ринулась скорее в спальню, схватила с тумбочки снимки и принесла их Илье.
Сердце замерло в ожидании его реакции.
– Это мальчик? Или девочка? – прищурился, пытаясь что-то разглядеть. – Если честно, на кляксу какую-то похоже.
– Эта клякса и есть наш малыш. Пол я решила не узнавать. Пусть сюрпризом будет.
– Да, пусть так, – согласился он, возвращая мне снимки.
– Можешь у себя оставить, у меня ещё есть… Если хочешь, конечно.
– Я не знаю, Варь. Не уверен, что смогу стать хорошим отцом, – снимки всё же взял, сунул их во внутренний карман пиджака. – Для меня это всё сложно. Но одно я знаю точно. Без тебя не смогу. Не вынесу, Варь. Вернись домой. Я постараюсь стать тем, кого ты хочешь видеть рядом с собой.
– Илюш… – мне вдруг больно так стало, до слёз. – Всё дело в том, что я не хочу видеть рядом с собой кого-то другого. Я хочу, мечтаю чтобы ты был со мной. Но твои срывы. Это ужасно. Я боюсь их. А ещё всякие Яблонские… Эти женщины всегда будут крутиться рядом с тобой. И я не хочу однажды остаться без глаз. Я не хочу, чтобы пострадал наш ребёнок. Да, ты сейчас плохо представляешь себе, что значит быть отцом. Но я верю, что однажды ты поймёшь… Я не хочу растить ребёнка в твоём мире. Я хочу растить его в нашем. В нашем мире. Там, где царит любовь, понимание и доверие. Это для меня главное.
– Я не могу обещать тебе, что изменюсь. Но я хочу попробовать. Дай мне этот шанс, – глаза в глаза, и я таю, как воск. Не могу отказать ему такому. Это как лишить себя конечности. Больно и ужасно обидно.
– Я подумаю обо всём, что ты мне сказал… А сейчас тебе пора.
– Нет, – качнул головой. – Я без тебя не уйду. Не могу больше, Варь. Без тебя тошно и руки опускаются. Я не справлюсь без тебя, малая. Слышишь? – поймал её за обе руки, сильно стиснул запястья. – Не оставляй меня одного. Ты – единственное, что мне нужно. Всё, что хочешь для тебя сделаю. Только вернись.
Я замолчала, отвернулась, чтобы не проронить слёзы, от которых защипало глаза.
– Я вернусь. Вернусь, если ты постараешься и воплотишь всё задуманное в реальность.
ГЛАВА 4
Я вернулась домой. Туда, где было убрано и приготовлено чужими руками. Женскими руками. Филатов сроду не убирался. Иногда, правда, готовит, причём очень вкусно.
– Здесь кто-то был?
– Да, я вызывал клининг и заказал еду из твоего любимого ресторана. Всё для тебя, – помог мне снять куртку, повесил её на вешалку. – Проходи, ты чего? – удивлённо взглянул на меня, а я, спрятав лицо, наклонилась, чтобы снять обувь. – Варь?
Пришлось разогнуться, заглянуть в его глаза.
– Просто непривычно как-то.
– Непривычно приходить домой? Быстро же ты отвыкла от меня, – в его тоне появляется сталь, и я знаю, что за этим последует.
– Давай не будем ругаться. Я голодна.
– Прекрасно, иди мой руки и на кухню.
Пока мы едим итальянскую пасту, я разглядываю его широкие плечи и любуюсь ими. Несмотря на то, что он похудел, выглядит хорошо. Ему идёт всё. А я, наверное, выгляжу не очень. Лицо зажило, только иногда появляется фантомная боль.
– Вкусно, спасибо, – улыбаюсь.
– Я рад, что тебе понравилось. Что дальше? Посмотрим кино?
Это наша любимая тема. Какой-нибудь интересный фильм по домашнему кинотеатру с бутылкой вина и сырной тарелкой.
Только сегодня вино мы заменяем соком, а сыр попкорном. Всё это приносит Илья из кухни, молча ставит всё на столик. И мне становится тепло и хорошо. Он умеет заботиться. Даже вот так ненавязчиво.
– Да, с вином придётся подождать несколько месяцев, а то и дольше.
Он садится рядом, обнимает меня за плечи и притягивает к себе.
– Ради тебя я даже брошу пить, – уверяет на полном серьёзе.
– А ты только этим и занимался, когда меня не было, да? – спрашиваю, как бы мимоходом.
