– А у тебя есть сердце? – произнес он, смотря на Оливию. Ее молящий взгляд был прикован к Нине, она проигнорировала его слова.

Мерзавец. Слезы жгли глаза, но она старалась не показывать это. Нина обняла ее, понимая, что ничего не изменить. Но стало еще хуже.

– Хочешь, я встречусь с твоей мамой и скажу, что ты на самой ответственной миссии компании? Она будет рада узнать, что ее дочь принимает участие в перегонке новых самолетов.

Оливия отрицательно покачала головой. Еще одно слово, и слезы вырвутся наружу. Клубок нервов подкатывал к горлу, душил ее. Внутри все рухнуло и разлетелось на маленькие частицы. Она, стараясь подавить рыдания, отошла от Нины к Даниэлю, который нервно посматривал на часы. Она проиграла. Он опять вышел победителем. Она возненавидела его еще сильнее, но больше не было сил перечить. Это не его прихоть – ему бы и в голову не пришло брать ее с собой. Он ненавидит ее так же сильно, как она его. Оливия была уверена, что это распоряжение Мухаммеда Шараф аль-Дина; скорее всего, он выбрал именно ее из-за случая в Коломбо.

– Мы уже опаздываем, – сказал Даниэль и направился вперед по коридору, пребывая в уверенности, что девушка последует за ним.

И она пошла, оставляя позади Нину и Марка, лишь временами оглядываясь на них и видя их сочувствующие взгляды.

– Бедняжка, – прошептала Нина, – она так хотела попасть домой.

Марк лишь улыбнулся, пожав плечами:

– Бедняжке повезло больше, чем нам. Помнишь, как перегоняли новые самолеты года два назад? Это было целое шоу – фейерверк, камеры. Столько рекламы. Их лица теперь окажутся расклеенными на больших плакатах в аэропорту. Они затмят нашу обложку журнала, – он засмеялся. – Интересно, мы это увидим?

Даниэль шел впереди Оливии и ни разу не остановился. Но точно знал, что она идет за ним. Он чувствовал ее присутствие и негативную энергию, исходившую от этой девушки. Он дурак, что берет ее с собой. Какого черта надо было называть ее имя? Теперь он вынужден целый день быть с ней, слушать ее болтовню и дерзкие слова. Хотя… можно надеть наушники и не снимать их весь полет, а в Гамбурге не выходить из своего номера.

Они зашли в комнату для брифинга, где уже все собрались. Шесть пилотов и три стюардессы. Теперь Оливия поняла, что ее здесь никто не поддержит и просить поменять ее на кого-нибудь другого смысла нет. Она взглянула на присутствующих, лица которых видела впервые, и молча кивнула.

– Наконец, Даниэль, мы уже заждались, – произнес Мухаммед, сидя за центральным столом из темного дерева, – садитесь.

Он рукой указал на два свободных места напротив себя, и Даниэль выдвинул стул для Оливии. Она села, нахмурив брови, не желая обращать внимание на его проснувшиеся манеры.

– Итак, – начал свое обращение Мухаммед, – я поздравляю вас с таким важным событием, как получение новых самолетов, и пополнением нашего авиапарка. Здесь собрались лучшие пилоты. Завтра в двенадцать часов дня вы вылетаете рейсом 345 на Гамбург, прилетаете в терминал А. Новые «А380» будут ждать вас в техническом центре. Из Гамбурга вылетаете на следующий день. Перед полетом ознакомьтесь с техническими документами, проверьте все до мелочей. Самолеты прошли испытания, но все же лучше проверить документы и внешний вид самим. Никто не сделает это лучше вас.

Плечи Оливии совсем опустились, она смотрела на стол в одну точку. Что она тут делает? Какова ее роль в проверке технических документов? То, что сейчас говорил Мухаммед, было обращено к пилотам. Но не к стюардессам, которые только делали понимающий вид. Она взглянула на Даниэля, который внимательно слушал, что-то записывая в блокнот. Все его внимание было устремлено на Мухаммеда, и он не замечал, что Оливия боковым зрением наблюдает за ним. Потом ее взгляд переместился на других пилотов. Капитаны были гораздо старше Фернандеса, наверняка они еще учили его. Вторые пилоты были, напротив, молоды. Один блондин даже улыбнулся ей, но, посмотрев на Даниэля, тут же опустил глаза. Видимо, гордый вид ее капитана отпугивал не только ее. Две стюардессы сидели вместе. Выпрямив спину, держа осанку, они внимательно слушали речь Мухаммеда и периодически посматривали на пилотов. Они уже раздражали Оливию, потому что на Даниэля они смотрели чаще и дольше, чем на других. Хотя какая ей разница, она может даже поменяться с ними местами и полететь с симпатичным вторым пилотом на другом борту.

– Между собой определитесь, кто будет стоять во главе звена. Мне нужна красота полета трех новых самолетов на минимальной высоте перед терминалом. Здесь вас будут встречать камеры, покажите все, на что вы способны. Пусть это будет красиво: пролетает над аэропортом один самолет, по бокам еще два. Потом на посадку друг за другом.

– Вы хотите, чтобы три гиганта пролетели на минимальной высоте рядом друг с другом? – Голос одного капитана привлек взгляды всех. – Мы не цирковые трюкачи. Это опасно.

Оливия видела, как другие пилоты, кивая, соглашались с ним. Теперь эта идея становилась еще и опасной. Отлично. Вот мечта всей ее жизни: не полететь в Лондон, а рисковать жизнью ради рекламы.

– Так можно сделать, – долетел до нее бархатный голос, – если опустить средний самолет на несколько футов ниже. Остальным двум будет больше места. Как только мы пролетим аэропорт, два боковых уйдут на второй круг вправо и влево, когда средний полетит прямо, разворачиваясь в другой части города. Но на это время нам нужно полностью пустое воздушное пространство. Развернуть три гиганта в пределах одного города сложно. Встретимся над заливом и на посадку по очереди.

– Боже, Даниэль, – произнес недовольно капитан, – мы не истребители. Это пассажирский самолет, пока ты его развернешь, пройдет минут тридцать. Целых полчаса два других будут наматывать круги над заливом?

– Я могу развернуть самолет прямо перед аэропортом, – Даниэль отложил блокнот. Почему-то Оливию его слова не удивили. Еще он мог лететь брюхом вверх и хвостом вперед. – У меня пустой самолет, его возможности высоки. Я участвовал в испытаниях «А380» в Испании. Пустым он может за пару минут развернуться над землей, правда, резко, но это впечатляет.

– Только не разбей мне его, – улыбнулся Мухаммед, – но вследствие последних событий я тебе доверяю.

– Я не доверяю, – наконец вступил в разговор третий пилот, мужчина средних лет с бородой и в очках, – твой самолет пойдет на минимальной высоте в сто футов от полосы при минимальной скорости, но этого мало, чтобы развернуться. Ты заденешь полосу крылом. И будет другой фейерверк.

Оливия даже вздрогнула от его слов. Эти разговоры раздражали даже больше, чем стюардессы, неотрывно смотрящие на Даниэля.

– Кто сказал, что моя высота будет сто футов? Я же не пойду на посадку. У меня есть целая ночь, чтобы придумать план, и я рассчитаю идеальную высоту и нужную скорость. Я уверен в своих силах, – произнес Даниэль и обернулся к ней: – Ты мне доверяешь?

Оливия не ожидала, что он обратится к ней. Она вообще думала, что он забыл о ее присутствии. Выпрямив спину, она улыбнулась. Сейчас скажет «нет» и все разойдутся, а завтра ее ждет рейс в Лондон. Наверняка он уже пожалел, что спросил. Открыв рот, чтобы сказать «нет», она произнесла «да», и тут же улыбка спала с ее губ. Она была сама шокирована ответом.

– Фернандес, ты спрашиваешь стюардессу, как будто она понимает, о чем мы говорим. – Все пилоты засмеялись в один голос, и Оливия вскипела от злости. Если она стюардесса – это не значит, что она тупа как пробка. Ее злость и их смех заставили громко произнести:

– Я прекрасно осведомлена о том, что при такой высоте разворот опасен. Но ведь ради фееричного шоу ничего не стоит совершить низкий пролет над полосой, после чего снова набрать высоту, включив тягу на полную мощь и сделать круг почета над территорией аэропорта. И да, я доверяю своему капитану, моя жизнь в его руках, я верю, что он выполнит все на отлично.

Все резко замолчали, удивленно смотря на нее, и, смутившись, она опустила глаза. Кто ее дернул за язык? Зачем она все это сказала?