Услышав встревоженный голос Оливии, Даниэль чертыхнулся:

– Что за черт опять? – Только недавно они простояли лишних два часа на взлет, и снова внештатная ситуация! Машинально взглянув на экран монитора, он мысленно определил время прилета. Лететь оставалось четыре часа.

Оливия забежала в первый салон, где Келси и Мирем уже положили девушку на кушетку в комнатке старшей стюардессы. От боли и страха девушка плакала. Келси ее обнимала. Обернувшись к Оливии, Келси быстро скомандовала:

– Она рожает. Что там с пассажирами? Есть медик? Оливия, иди к пилотам, поставь их в известность.

– Откликнулась одна женщина, но она медсестра, а не акушерка.

Зашла медсестра. Она была настолько стара, что Оливии стало страшно, что та ничем не сможет помочь девушке и ребенку. Но в эти минуты любая помощь была кстати.

Направляясь в кабину к пилотам, Оливия жутко нервничала. Спор с Даниэлем, взаимная неприязнь – все стало несущественным, отошло на задний план. Она даже забыла про договор и заговорила первой:

– Женщина на борту рожает. Срок шесть месяцев.

– Медики есть? – тут же спросил он, и она вздрогнула. Что-то было не так.

– Одна женщина-медсестра, но она даже не акушерка. И старая, как мамонт.

– Ты думаешь, в салоне каждый день летают молодые акушерки?

До нее вдруг дошло, что было не так. Их диалог. Они разговаривают. Оливия глубоко вздохнула. Кажется, она только что потеряла работу. Она не могла в это поверить. Как тяжело давалось молчание, и все напрасно!

– Марк, проверь, что там. – Даниэль не отрываясь смотрел на нее. Он чувствовал, что девчонка сейчас разревется, ее уже трясло мелкой дрожью, а лицо стало белее ливреи их самолета.

Он отвернулся, взяв в руки рацию:

– Уважаемые леди и джентльмены, говорит капитан. Кажется, на этом борту нас станет одним человеком больше. Если среди вас есть врач, прошу подойти к бортпроводникам и помочь малышу появиться на свет.

Оливия улыбнулась: даже в таких сложных ситуациях их капитана не покидало чувство юмора. Она хотела выйти вслед за Марком, когда голос Даниэля остановил ее:

– Ты умеешь принимать роды?

Наверное, он тоже скучал по их перепалкам. Это было каким-то безумием. Ей отвечать?

– Никогда не делала этого, но меня учили.

Он кивнул. Молча. Просто кивнул. Все были напуганы. В том числе и Даниэль Фернандес.

Вернувшись к роженице, Оливия увидела жуткую картину: беременную девушку уложили на пол и развели ноги. Пассажирка, которая назвала себя медсестрой, возилась возле нее, вводя обезболивающее. Стоны, крики, кровь. Оливия нервно сглотнула, прижимаясь к стене.

– Вот черт! – произнес Марк, наблюдающий все это. – Она что, правда рожает?

Медсестра недовольно посмотрела на него:

– Срок слишком маленький. Нельзя дать ребенку родиться. Ты, – она указала в сторону Оливии, – закрывай ей промежность ладонями.

– Бог мой! – Марк подпрыгнул на месте, отворачиваясь от этой картины. – У нас четыре часа лета, она не может подождать?

– Вы, мужчины, странные люди. Все делаете, как удобно вам, – пробурчала старуха. – Если ребенок родится сейчас, он не выживет. Его легкие не раскроются, он не умеет дышать. Нужна детская реанимация.

Услышав этот страшный приговор, Оливия опустилась на корточки, перекрывая выход ребенку. Она никогда ничего безумнее не делала. Поэтому закричала вместе с девушкой.

Шокированный Марк, почувствовав тошноту, кинулся прочь. В кабине пилотов он сел в свое кресло и долго смотрел в одну точку.

– Что там? – Даниэль взглянул на него.

– Дело дрянь, – прошептал Марк. – Она рожает, реально рожает, – он зажмурил глаза, закрыв их ладонями. – Лучше бы я этого не видел.

Даниэль улыбнулся, надевая наушники:

– Слава богу, меня там не было.

– Медсестра, видно, старой закалки, не растерялась – приказала твоей англичанке не дать ребенку родиться, и та, вся в крови, пихает его обратно.

Даниэль снял наушники:

– Оливия?

– Да.

– Пихает обратно? – Даниэль засмеялся. – Это как раз по ее части – не давать жить людям спокойно. Уверен, она справится.

Он вновь надел наушники:

– Это «Arabia Airlines» 2-1-6, у нас на борту рожает женщина. Срочно требуется медицинская помощь. Какой аэропорт у меня поблизости?

– «Arabia Airlines», вы в двухсот пятидесяти километрах от аэропорта Коломбо Бандаранаике, Шри-Ланка.

Даниэль обратился снова к Марку:

– Скажи, это экстренный случай? Нам нужна немедленная посадка? Есть у нас четыре часа до Дубая?

Марк молчал, не зная, что ответить, – перед глазами стояли кровь и крики. Даниэль не выдержал, схватил трубку и связался с Келси.

– Да, ситуация критическая, – хоть эта ответила адекватно. – Ребенка держим, как можем, но долго так не протянем. Женщина умрет от кровопотери, а ребенок от удушья.

Он тут же представил Оливию стоящей на коленях и по локоть в крови.

– Я понял. – Положил трубку и вновь обратился к Марку: – Будем садиться в Бандаранаике.

– Этот аэропорт не сможет принять такой большой самолет. Там полоса две пятьсот, а нам необходима хотя бы три триста пятьдесят. Мы просто пробежим мимо нее.

– Черт, – выругался Даниэль, не желая слушать Марка и обращаясь к диспетчеру: – Это «Arabia Airlines», свяжите меня с диспетчерами Коломбо.

Через несколько секунд другой голос вышел на связь:

– «Arabia Airlines», это аэропорт Коломбо Бандаранаике.

– У нас на борту рожает женщина раньше срока, ситуация критическая, ей и ребенку срочно нужна помощь. Вы можете принять нас?

– Мы сможем вас принять. Скажите данные самолета.

Даниэль замолчал, закрыв глаза. Обдумывал все возможные варианты. Как ни крути, все складывалось плохо. Он шел на огромный риск. Более пятисот человек против рожающей женщины. Сажая самолет на короткую полосу, он рисковал. А если все получится, то придется решать, как взлетать…

И у него лишь несколько секунд для принятия решения.

– А если нам снизить скорость до минимума в полете? – произнес он, как будто обращаясь к самому себе.

– Произойдет сваливание…

– Мы рассчитаем самую минимальную скорость для посадки и будем держать ее до самой полосы.

– Если мы и сядем, то как потом взлетим? – Марк достал толстую летную книгу и принялся листать ее. – Я посмотрю, на какой скорости можно взлететь, чтобы не произошло сваливание.

– Давай сначала сядем, Марк.

Вновь заскрипела рация:

– Это Коломбо Бандаранаике, вы приняли решение? Вы идете на посадку?

– Я свяжусь с нашей авиакомпанией.

Марк схватил рацию, но Даниэль его остановил:

– Нет. Беру ответственность на себя. Здесь капитан я и решать мне. Мы сядем в Коломбо.

Марк поднял руки вверх, как бы сдаваясь:

– Хорошо. Тебе решать.

Даниэль выдохнул, вновь связываясь с диспетчером:

– Это «Arabia Airlines», капитан Даниэль Фернандес Торрес, запрашиваю разрешение на экстренную посадку в вашем аэропорту.

– Капитан Фернандес Торрес, дайте данные вашего самолета.

Даниэль нахмурил брови:

– Параметры моего самолета вам не понравятся. У нас «Эйрбас-380».

Молчание на том конце и еле слышные переговоры между диспетчерами – это все, что он услышал в ответ.

– Свяжись с салоном, – попросил он Марка, – что там у них.

Марк кивнул, но тут вышел на связь диспетчер, и все внимание Даниэля переключилось на него:

– Мы не можем принять такой большой самолет, наша полоса не рассчитана на его пробег.

– Что у вас за полосой? – твердым голосом спросил Даниэль. Еще не хватало, чтобы они отказали! Он всегда опасался внештатной ситуации. Эту махину мог принять только хорошо оснащенный аэропорт с самой длинной взлетной полосой в мире. Еще не все аэропорты смогли заменить старые полосы на новые. Все это экономический вопрос, решение которого требовало времени и средств… Только для Даниэля он сейчас стал вопросом жизни и смерти.

– За полосой забор и поле, сэр.