Альмарис открыла глаза. Светло-серые, как небо над островом Забвения. Отвела от лица спутанные светло-каштановые локоны. Пошевелила крыльями – большими и перистыми, как у птицы, но сказочно обсыпанные нежнейшим белым пухом. Что-то не то с нижним правым… Попыталась встать – больно.

Что случилось? Девушка не могла вспомнить. Она ранена? Была в забытье? Спала? Ей что-то снилось? Может быть, что-то важное… нужное… С трудом села, обхватила руками голые колени. Хотелось стянуть сапожки, растереть ступни, но не время расслабляться.

Тень… тень покрывала ее сейчас. И почему-то тоска сдавливала грудь. Альмарис хотела пить. Хоть бы глоток воды… Да откуда ж взять-то ее здесь, на скальной площадке высоко в горах, куда ее, юную сильфиду, занесло невесть как?

Где она вообще? Где ее островок Забвения? Дорогой сердцу кусочек обширного острова Ветров, два года назад оторванный от него Великим Разломом и безжалостно задвинутый еще дальше на север… Где лес Поющих ветвей? Там, на высоком холме, поросшем оленьим мхом, новый город из белого дерева – обитель крылатых существ, некогда сотворенных из снов великой Хтин-Ре – лиловой луны.

Когда мир разорвался на куски, Альмарис осталась на островке, примкнув вместе с другими юными сильфами к молоденькой предводительнице Тирис. Среди страха и паники, многих тогда охвативших, Тирис не только не поддалась безумию, но и сохранила свою магию, данную ей свыше сверх природного дара. Такие всегда на вес золота.

Крылатая самодостаточная молодежь создавала новую жизнь… они сами назвали свое нынешнее обиталище островом Забвения. В этом была и горечь, и ирония, и вызов – мы не останемся со взрослыми на осколках привычной жизни! Мы сами напомним о себе и заставим говорить!

Альмарис припомнила, что она как раз летела на большой остров навестить родителей и учителя… Да… точно. А вот что было дальше?

Огляделась. Небольшая скальная площадка. Пещера с пугающей темнотой в разверстой пасти… И все… Вокруг только небо. Сильфида – легкая как облако – вскочила на ноги. Взмахнула крыльями – и резкая, отозвавшаяся в спине боль вновь потянула к земле.

– Что за безумная девица? – послышался со стороны пещеры красивый, глубокий мужской голос. – Как ты взлетишь с таким крылом?

Она резко обернулась, одновременно отступая к краю площадки.

У входа в пугающую тьму стоял юноша. Высокий. Таких высоких Альмарис, кажется, не видела даже среди людей. Встав рядом с ним, она, наверное, едва достанет ему до плеча. И все в нем было черным: кожаная одежда и сапоги… густые волосы, зачесанные назад пышной волной… бархатистые брови с легким изломом. Большие глаза тоже темные – с лиловым оттенком, словно спелые сливы. Лишь кожа, без единого изъяна – молочно-белая.

Альмарис застыла на месте, внимательно вглядываясь в поразительно непривычное продолговатое лицо. Черты крупные, тяжеловатые, но безупречные. Высокий лоб, жесткая складка светлых губ, удлиненный, идеально прямой нос. Взгляд холодный, чуть насмешливый.

Чужак. Пришелец.

– Даже не зная, что ты за существо, – продолжал незнакомец, – я вижу, что летать ты сейчас не сможешь, четырехкрылая. Неужели я для того поймал тебя в небе, чтобы ты низверглась с этой скалы?

Поймал? Да что он такое говорит?!

– Как ты мог меня поймать? – Альмарис изо всех сил старалась, чтобы ее голос не дрожал. – Разве ты можешь летать? У тебя нет крыльев.

Черноволосый красавец ничего не ответил. Только продолжал рассматривать ее как диковинный цветок. От него веяло опасностью и чужой непонятной силой.

Впрочем, что удивляться? В расколотом мире теперь кого только ни встретишь… Некуда отступать, и в небе уже не спрячешься. Даже в вышине небезопасно.

– Кто ты? – решительно спросила сильфида. Ее голосок был певучим и звонким, но в нем слышались и враждебность, и настороженность.

– Тиан. Это мое имя. Я живу здесь с некоторых пор.

– На этой скале? В пещере?

– Да. Сейчас это мой дом. А кто ты?

– Я… погоди… – девушка потерла бледные виски с голубоватыми прожилками. – Я падала с неба… Да. Верно. Но почему? Ты поймал меня… не помню.

– Я не лгу тебе, – спокойно отозвался пришелец. – Если бы не я – ты бы разбилась. Так кто же ты? Никого подобного еще не встречал.

– Вот то же я самое могу сказать о тебе. Мое имя – Альмарис, и я сильфида из леса Поющих ветвей.

– Что такое сильфида?

– Как я тебе объясню? Я перед тобой. Но вообще-то…

Она опустилась на большой камень неподалеку от входа в пещеру. Попыталась вглядеться в мрак… жуть какая-то. Жилище существа, в котором ощущалось нечто странное, могло таить в себе вообще невесть что… Но жаловаться Альмарис вовсе не хотела, тем более – жалеть себя. Пока что она жива… и это уже неплохо.

– Я дочь ветра, – ответила она Тиану уже почти даже охотно. – Иногда нас принимают за птиц… когда видят издали. Нас сотворила Хтин-Ре, одна из трех сестер-созидательниц… ты слышал о них? Ах да. Прости. Я тебя не поблагодарила за спасение. Если, конечно, ты сказал правду… – ее все еще мучили сомнения.

– Если подхватить тебя, падавшую примерно с высоты вон того пика – не означает спасти, то я говорю неправду, – его голос стал еще прохладнее.

– Но как ты это сделал? Как ты летаешь без крыльев?.. – повторила она свой вопрос. – Почему молчишь?

– Потому что не хочу говорить. Не хочу показываться тебе в истинном облике.

– И что же тому причиной? – Альмарис начала раздражаться. Она ненавидела недомолвки и секреты на пустом месте.

– Ты испугаешься, – спокойно ответил Тиан. – Нас многие боятся. Даже там… откуда я. И уж тем более здесь, что, увы, я уже понял. Полагаю, что ты тоже захочешь сбежать или сразиться со мной, но не сумеешь и будешь лишь беспомощно дрожать.

– Я никогда не дрожу, тем более беспомощно! – рассердилась сильфида. – Да и чем уж ты так страшен? Просто очень высокий парень, выше всех, кого я знаю. Но если попытаешься причинить мне вред, я сумею дать отпор!

– Не раздражай меня, четырехкрылая. У меня нет причин причинять тебе вред. Пока что нет.

– Меня зовут Альмарис, – напомнила девушка. – Просто довожу до твоего сведения, что я кое-что умею. Магия сильфов – плетение ветров. Ты знаком с этим? В основе волшебства нашего мира лежит кружево мироздания… на нем мы создаем свое плетение. Можем даже сотворить ураганы!

Тиан чуть прищурил глаза, внимательно присматриваясь к сильфиде.

– Ты способна создать ураган?

Она вздохнула от души. Припустить туману – почему бы нет, но в ответ на прямой вопрос врать она, пожалуй, не умела.

– Нет, – нехотя ответила Альмарис. – Этого я сделать не могу. Ох… Неужели я тут застряла? Но я хочу домой! Наш новый город – Ягель… может, это единственное, что утяжеляет мое сердце.

Тиан непонимающе приподнял бровь.

Сильфида придирчиво оглядела себя, резко одернула короткую легкую тунику. Потом искоса взглянула на юношу.

– Говорят, – произнесла она медленно, – что сильфы рождаются с пустым сердцем. В нем нет души. И эта легкость позволяет нам летать. В отличие от крылатых людей, которых в воздух поднимает наполняющее крылья волшебство, мы сами по себе – магия. Понимаешь?

– Нет.

– Воплощение ветра. Один из оживших снов Хтин-Ре – лиловой луны. Мы, сильфы, должны были стать кем-то вроде живых облаков или летающих цветов. Просто еще одно украшение нашего мира. Но воплотились мы похожими на альвов… только без души.

– Не могу поверить, – Тиан нахмурился. – Даже у красных драконов есть душа. Что уж говорить о таких… прекрасных существах.

– Ты находишь меня прекрасной? – по бледным губам Альмарис скользнула бездумная улыбка. – Я не лгу тебе. Говорят, мы можем наполнить сердце… тогда и крылья наши окрепнут. Сильф или сильфида, обретшие душу, после смерти примут вечную жизнь. Ну а если нет – исчезнут навсегда. Но знаешь… не все хотят вечности ценой мучений, которые приносят… чувства. Вот я, например. Так сильно привязалась к нашему городу за последние два года, что уже терзаюсь от желания поскорее увидеть его и боюсь, что почему-то не увижу. Это неприятно. Спокойствие было бы сейчас предпочтительней.