Из коробки явился деревянный футляр с русскими буквами и звёздами, а уже из него ― невзрачный камень, уже вправленный в тусклую жёлтую оправу. Гунилла брезгливо осмотрела его, но всё же защёлкнула замок цепочки и повесила камень на шею, как спортивную медаль. Весь вечер он был с ней, и Гунилла ловила на себе завистливые взгляды сверстниц.

В качестве развлечения привезли французских гимнастов (толстых, как винные бочки), немецких клоунов (совершенно не смешных) и даже каких-то русских циркачей Мишку и Гришку, которые с жуткими криками швырялись друг в друга ножами.

Под самый конец, когда Гунилла с подругами решили покурить травы подальше от посторонних глаз, они увидели странное зрелище. Несколько оборванцев, по виду ― мигрантов, жгли костёр у самой ограды. Раздавались тоскливые звуки странного треугольного инструмента, а рядом плясал медведь. Едва Гунилла успела подумать, что общество защиты животных поступит с этими бродягами хуже, чем полицейские, как незнакомцы запели какую-то свою молитву. Гунилле показалось, что камень на её груди отзывается на эти ужасные звуки, но тут прибежал брат Свантессона Боссе с криками, что их давно ищут.

Горький дым возымел своё действие, и Гунилла неожиданным образом рассказала о бродягах за оградой гостям. Гости чрезвычайно возбудились, и больше всех шумел дядюшка Юлиус. Он был знатный путешественник, побывал на всех континентах, и даже совершил кругосветное путешествие на утлой лодочке с каким-то бородатым и косматым чудаком. Дядюшка Юлиус, побывавший когда-то в Сибири, рассказал, что по всем повадкам, нищие — это переодетые олигархи из русской секты, называющейся Роскосмос, а камень на шее у Гуниллы ― советская святыня. «Наверняка, ― сказал дядюшка Юлиус, ― они считают, что камень присвоили натовские офицеры, и трое русских теперь идут по их следу, ни в грош не ценя человеческую жизнь. Они готовы на всё, чтобы вернуть анортозит на алтарь главного храма Роскосмоса, рядом с которым стоит первая русская ракета. Бойтесь их, ибо в России есть такие химики, что научились обращать время вспять, потому что русские любят свое прошлое больше будущего». Произнеся это, дядюшка Юлиус закрыл глаза и упал навзничь. После этого все поняли, что он давно и совершенно пьян.

На шум прибежали местный доктор Карлсон и братья Свантессон. Вместе они утащили дядюшку Юлиуса в комнаты и устроили его там поудобнее. Дядюшка оказался очень тяжёл, и по дороге Малыш Свантессон шутил, что они являют собой блестящую аллегорию доказательной медицины, в которой слепой всегда несёт слепца. Доктор краснел, клацал зубами, но ничего не отвечал.

Каково же было изумление всех присутствовавших, когда наутро выяснилось, что анортозит исчез.

Чтобы не придавать дело огласке, госпожа Янсон вызвала в имение лучшего расследователя Швеции Маркоу Блумквиста. Он приехал тайно, вместе с тремя сотрудниками из телевизионной программы про жуликов. Журналистов проводили на кухню, а Блумквист два дня ползал по всем комнатам дома. Наконец, он обнаружил на косяке двери комнаты, где по-прежнему лежала разорванная коробка и бессильно распахнутый русский ящик, следы какой-то дряни. Там была не то краска, не то конский навоз, а то и что-нибудь похуже. Одним словом, Блумквист сразу понял, что это след похитителя.

Внимание сыщика привлекла старшая служанка фрекен Бок, очень уродливая и отбывшая два года тюрьмы за грубое обращение с животными. Единственно, за что её держали в имении, отменные плюшки без корицы (у Гуниллы на корицу была аллергия). Блумквист подступил к домоправительнице с расспросами, но фрекен Бок только мычала в ответ. Чтобы хоть как-то расшевелить её, сыщик заставил Малыша Свантессона целый день бегать под её окнами и орать: «Как мне ненавистна домомучительница!» На следующее утро фрекен Бок утопилась в зыбучих песках. Оказалось, что с детства она была тайно влюблена в Малыша Свантессона и, к тому же, склонна к депрессии. Да и к зыбучим пескам её тянуло давно.

Это несколько обескуражило Блумквиста, но он продолжил поиски запачканной одежды. Однако, ни он, ни жители поместья ничего не нашли, даже когда раскопали всё грязное бельё семейства Янсонов. При этом Гунилла каждый день за завтраком закатывала истерики в духе: «Никто и никогда не найдёт мою прелесть, она пропала навсегда». Слушая её стенания, Блумквист догадался, что она знает, кто вор. Знаменитый сыщик даже стал предполагать, что анортозит могла припрятать сама Гунилла, чтобы перечислить деньги в фонд Берты Туборг.

Услышав это, старая хозяйка выставила Блумквиста за дверь, из мстительности выплатив ему гонорар монетками по пять эре. Стоя на крыльце, Блумквист поднял руку и закричал, что, во-первых, фрекен Бок подаст всем весточку с того света; во вторых, что все ещё услышат о русских олигархах; а, в-третьих, никому не миновать менеджера по микрокредитам.

При его последних словах набухшие дождём тучи вздрогнули, из их чёрной мрачности вылетела молния, и страшно закаркали вороны. Наслаждаясь произведённым эффектом, сыщик ушёл по лесной дороге в Стокгольм, сгибаясь под тяжестью мешков с монетами. Еле переставляя ноги, он бормотал, что этого так не оставит и сам узнает тайну анортозита.

Часть вторая. Открытие истины.

Прошёл год. Надоевшие всем гости наконец-то стали разъезжаться. К тому же мать Гуниллы умерла от инсульта, и долгий траур окончательно лишил поместье Янсонов привлекательности. Дядюшка Юлиус уехал в Тибет, да там и сгинул, судя по всему. Гунилла провалила экзамены в университете, сыщик Блумквист увлёкся теорией заговора, а у Малыша Свантессона на службе тоже случились неприятности. Работать ему теперь приходилось за двоих: какие-то пархатые русские казаки напали на трудоголика из кредитного отдела по имени Филле. Они одурманили его чем-то вроде боевого отравляющего вещества. Потом эти русские обыскали тело, но взяли только квитанцию о залоге. Перед тем, как накинуть на лицо тряпку с отравой, Филле внезапно спросили о сроке залога согласно шведскому праву. Оставшись в одиночестве, Филле успел наговорить это в свой телефон, но не успел сказать, о какой заложенной вещи идёт речь. Смерть была ему своеобразным отпуском.

На следующий день русские напали и на Боссе Свантессона ― как раз в тот момент, когда он делал предложение Гунилле. Думая, что минуты его сочтены, Боссе признался, что просил руки и сердца девушки только для того, чтобы приданым расплатиться с долгами в интернет-казино. К тому же он был равнодушен к мировому потеплению. Разрываясь между злостью и милосердием, Гунилла всё же сдёрнула страшную тряпку с лица несостоявшегося жениха и спасла его жизнь. Несчастный Боссе постарел на десять лет и уже точно не годился в женихи.

На следующий день в имение заявилась девица, сообщившая, что именно Малыш Свантессон стал причиной смерти фрекен Бок. В её руках телефон фрекен Бок, в котором сохранились координаты места, где в зыбучих песках утоплен рюкзачок покойницы. Обитатели замка отправились к зыбучим пескам. В тот момент, когда они собирались дёрнуть за капроновый шнур, привязанный к спрятанной тайне, из кустов слева выкатился сыщик Моркоу Блумквист. Впрочем, и кусты справа не остались в долгу: из них, степенно ступая, вышел дядюшка Юлиус, одетый в китайский халат. На лбу его помадой был написан непонятный иероглиф.

Все вместе они взялись за верёвку. Рюкзачок долго не показывался на свет, и за шнур взялись все-все, даже собака Гуниллы. Наконец среди песка появился розовый бок с физиономией диснеевской мыши. Изумлённые обитатели поместья обнаружили в рюкзачке свитер с вышивкой «ММ ― Милый Малыш», испачканный конским навозом или чем-то похуже, а так же письмо с объяснениями. Оказывается, фрекен Бок, делая утром приборку, обнаружила свитер Малыша Свантессона и всё поняла. Она тут же купила точно такой же в магазине IKEA и подложила на место. Дальше шли восемнадцать страниц убористого текста, повествующих о её неразделённой любви, которые читать никто не стал.