Похороны состоялись на следующий день. Плач Домны и Лизы на исходе долгих праздников был настолько горестным, что Евпл не смог заставить себя пойти вместе со всеми на кладбище. Единственная родная душа, которую он познал за свою недолгую мало радостную жизнь, покинула этот мир. Почему?! Как Василиста могла оставить его одного в то время, как он стал остро нуждаться в её молчаливом, но участливом благожелании? Мальчик этого искренне не понимал. Он снова один во враждебном мире. Жестокая обида на девушку мешала ему сидеть на поминках и есть кутью вместе с набившимися в избу крестьянами. После поминок родители Василисты, Лизка и Евпл пошли на кладбище. По обычаю, распространённому в близлежащих деревнях, каждый взял по несколько горстей песка с могилы и насыпали его себе под одежду, поближе к груди. Считается, что это помогает плачущим родственникам быстрее успокаиваться.

В последующий день Евпл безвольно сидел около избы и даже отказался пойти в школу. Николай не настаивал, но загрузил мальчика работой по хозяйству настолько, что тот к вечеру еле добрёл до своего обычного спального места под лавкой. Мальчишки есть мальчишки… и утром Евпл безропотно пошёл в школу, а в последующие дни даже начал забывать о произошедшем. Нелёгкая жизнь в деревне не располагает к долгому копанию в своей душе. Особенно, в детской душе. Лишь по вечерам, перед тем, как отойти ко сну, он молился Гермесу, чтобы тот помог душе Василисты благополучно попасть в царство мёртвых…

Январь и февраль – время заготовки дров. Почти каждый день дядька Николай и Евпл уходили в лес. Пилили деревья, укладывали на дровни и увозили в деревню. Однообразие утомляло и если бы не школа, то мальчик взвыл бы. К счастью, наступили мартовские иды и все крестьяне от мала до велика вывалили на улицу провожать зиму и сжигать чучело противной старухи – Анну Перенну, одно из воплощений Луны. Люди много пили и распевали смешные, непристойные песенки. После сатурналий этот праздник был вторым по значимости для детворы.

Наступил конец марта, последнего месяца учёбы выпускного класса первой ступени. Многие ученики были этому рады, поскольку не всем нравилась необходимость ходить на занятия. Да и крестьяне, их родители, имели обширные планы на почти взрослых детей – впереди посевная, а потом уже можно подумывать о возможных браках. Выйти деревенской девушке замуж в четырнадцать-пятнадцать лет – обычное дело. Парни могут подождать и до шестнадцати лет, и до восемнадцати.

Евпл не был отличником. Высшие оценки у него были лишь по истории и географии. За изучение имперских языков он получил твёрдое “хорошо”, а вот изучение религиозных текстов ему давалось с трудом. Даже если бы случилось чудо и поблизости открылась школа второй ступени, то его вряд ли бы приняли. Если бы только кто не заплатил за него. Но ожидать, что скупой Николай расщедрится на такое, – это ещё большее чудо. Вряд ли бы дядька это сделал и для родного ребёнка. А вот то, что чудеса случаются – сомнению не подлежит. Домна, жена Николая, снова беременна и счастливые родители мечтают о будущем сыне. Евпл этому событию не очень рад. Не то, чтобы паренёк плохо относился к другим детям, нет. Просто рождение ребёнка означает более долгую и тяжёлую работу, поскольку Домна не сможет какое-то время полноценно трудиться по хозяйству. Потребуется больше продовольствия для семьи. А вот если богиня Гера захочет, то может появиться и двойня. Тогда точно придётся скупердяю Николаю купить вторую корову, а Евплу вкалывать от зари до зари.

На фоне подобных размышлений окончание школы прошло почти незаметно. Заведующий выдал всем ребятам памятные свитки с оценками. Никаких торжеств по этому поводу не было ни в школе, ни дома. Хотя нет, Николай по этому случаю позволил себе выпить дополнительный кувшин пива, и это являлось свидетельством небывалого расточительства. Мальчику же показалось, что дядька пьёт не пиво, а его кровь. До кровавых мозолей придётся работать этим летом Евплу. И осенью, и в последующие годы.

С таким грусными мыслями вышел он на улицу и сел на скамейку. Вечер был необычно тёплым. На небе показались многочисленные звёзды. Они влекли к себе. Взгляд переходил с одного созвездия на другое. Неожиданно то тут, то там по небу стали чиркать белые полоски. Мальчик завороженно смотрел и смотрел в небо. Метеоры были видны примерно час и стали пропадать. Евпл уже собрался было пойти в избу спать, но что-то его ударило в предплечье и ниже под лопатку. Он вскрикнул и тело изогнулось от боли. Было такое ощущение, что на него высыпали горшок с углями. Сознание угасло от болевого шока.

Сколько времени он пробыл на земле на земле – неизвестно. Но когда к Евплу вернулись чувства, он увидел над собой потолок. Мальчик лежал на лавке, на голове было мокрое полотенце, всё тело горело от жара. Местного лекаря в деревне не было, а звать из Селищ Николай не стал – лишних денег не было. Да и что мог сделать лекарь? Окурить травами и дать странно пахнущий отвар? Поможет ли? А воззвать к Асклепию Николай мог и сам.

“Лизка, возьми чистую тряпку, смочи в колодезной воде, выжми и положи ему на лоб. Когда тряпка нагреется, снова смочи в воде” — наказала Домна дочке.

И на том спасибо.

Жар в теле начал спадать на третьи сутки. Дядька сердился, но благоразумно не тревожил мальчика. Он понимал, что всё может быть и хуже. Посевная ещё не началась и можно переждать несколько дней, пока работник будет поправляться. Тело сильно болело и на нём были видны две раны из которых сочилась жидкость. Рука еле двигалась, но общее самочувствие постепенно улучшалось. Мальчику постоянно хотелось спать, и в какой-то момент сон наступил.

Проснувшись на следующий день, Евпл почувствовал себя значительно лучше. Раны затянулись корочками, грозишвими растрескаться от любого неудачного движения. Что более важно, мальчик смог подняться и ходить. И ещё хотелось есть, много есть.

– Так ведь он всю еду сожрёт! – возмутился Николай.

– Мальчик выздоравливает. Он почти ничего не ел несколько дней. – ответила Домна.

– Ладно. Но всё-таки следи, чтобы и мы не остались голодными. – только и смог выдохнуть мужик.

Прошла ещё пара дней и Евпл чувствовал себя почти здоровым. Вот только странное тянущее ощущение по всему телу несколько тревожило его. Потом началась подготовка к посевной и не хватало времени, чтобы обращать внимание на подобные мелочи.

Получать удовольствие от весенней посадки семян может лишь человек, имеющий близость с природой. Подобное городскому жителю, наверняка, не понять. Евпл удовольствие не получал. Для него это был тяжёлый однообразный, но необходимый труд. Не сделаешь это весной – нечего будет есть большую часть года. Никакие грибы и ягоды, до появления которых ещё дожить надо, не заменят овощи и фрукты. Охота и рыбалка не всегда результативны. А в Великоградской провинции нельзя пренебрегать любым способом пополнения продовольственных запасов. На окрестных землях урожаи довольно скудные: мешок посеянной пшеницы даёт три мешка урожая, мешок ржи – два мешка. В огородах разводят капусту, огурцы, морковь, свеклу, редьку, брюкву. Полученного урожая хватает лишь для собственных нужд и на продажу ничего не остаётся. Яблони никто не сажает, поскольку раз в примерно пять-десять лет бывают сильные морозы и деревья часто гибнут.

К июньским календам всё было посеяно, и для Евпла наступили относительно спокойные дни. Можно было немного расслабиться и заняться рыбалкой. К сожалению, дядька Николай пожадничал денег и зимой не получилось починить сеть, верши и раколовки. Мальчик набрал заранее в воде личинок стрекозы, чтобы не ловилась мелкая рыба, взял пару удилищ и поутру пошёл вниз по течению реки искать место с хорошей поклёвкой. Отойдя на полмили от деревни, он нашёл вроде бы перспективную излучину и закинул удочки. Евпл любил рыбалку. Сидишь с удочками и думаешь о чём-то своём. Никто не стоит над душой и не указывает, куда бежать и что делать. Рыба понемногу ловилась, но мальчик не был доволен уловом и решил сменить место. По берегам речки росло много деревьев и кустов, и чтобы найти удобное место для рыбалки иногда приходится прошагать более полсотни шагов.