– Привет, Аллигатор! – ответил с еле скрываемой радостью от неожиданной встречи Денис. – Ой! Извини! Алик… Конечно же Алик!

Денис был по своей натуре скромным и малоразговорчивым человеком, все больше размышлял, думал, осмысливал свое существование и все, что видел вокруг себя. Но Аллигатор ему нравился: настоящий сибиряк с восточной наружностью. С ним он мог разговаривать часами. Предки его раньше жили в месте, называемом то ли Татарстаном, то ли Казарстаном, – Денис не помнил названия, но Аллигатор точно знал, где это раньше находилось, и мечтал заработать достаточно льготных баллов, чтобы получить разрешение на пересечение границы региона и попасть на историческую родину.

– Эх! – Аллигатор театрально махнул рукой, одновременно изобразив мимикой огорчение. – Ну вот зачем я тебе при знакомстве назвал свое имя по паспортной базе? И надо же было моей матери додуматься назвать меня в честь… даже не знаю – крокодила? Да помню, что рассказывал тебе, можешь меня не успокаивать.

Он поморщился и отмахнулся, хотя Денис не сказал ни слова.

– Но даже тот факт, что я назван в честь древнего вертолета, в котором меня мать родила во время учебной эвакуации, не сделал мою жизнь с этим именем проще. Только подумать, эвакуация-то была даже не настоящей – простой тренировкой на случай неконтролируемого лесного пожара!

Денису далеко не в первый раз стало стыдно, что он не назвал его Аликом – скорее из-за своей рассеянности, чем намеренно, – и он шагнул в сторону соседа, чтобы поздороваться уже по-настоящему, по-дружески пожав руку.

– Нет! Только не ко мне! – Аллигатор остановил Дениса резким жестом руки и быстро нагнулся, чтобы пролезть сквозь ограду. – Лучше я сам к тебе.

Немного смутившись, Денис остановился, растерянно наблюдая, как сосед проходит сквозь его ограду в какой-то нелепой паучьей позе.

«Ну не из-за малины же это», – мелькнуло у него в голове.

– Ты не подумай, не малину же я от тебя оберегаю, – будто угадав его мысли, усмехнулся Аллигатор. – Бери сколько хочешь, мне будет приятно.

Наконец Аллигатор пролез между круглыми продольными перекладинами ограды, выпрямился и подбежал к Денису, на ходу уже протягивая ему правую руку, а левую держа наготове, чтобы накрыть дружественное рукопожатие ладонью в знак глубокого уважения.

– Просто с моего ракурса Ленку не видно, – заговорщицким полушепотом произнес он и подмигнул. – А где еще сейчас увидишь работающую девчонку? Нигде! Вывелись все. В голове только соцсети и площадки для болтовни, а к вечеру еще и устает. Только из душа выйдешь, а она уже спит.

Денис улыбнулся. Аллигатор даже не заметил, как перешел с разговора о всех женщинах на свои семейные мелкие неурядицы – не в первый раз, кстати. Денис знал его жену. Она хорошая женщина, надежная. И брак у них очень крепкий. Аллигатор порой жалуется на нее в тесной компании, но так – по мелочи. На самом деле он очень ее любит и детей своих любит – четырех пацанов.

– Беседки.

– Чего? – не понял Аллигатор.

– Беседки – так называются площадки для болтовни.

– А ты откуда знаешь? Неужто тоже там сидишь? Вроде как и не сильно разговорчив-то. – Аллигатор хитро прищурился, улыбнулся и уставился на Дениса, ожидая ответа.

– «Всемирная сеть „Альков“. Зарегистрируй свою беседку. Вам есть что рассказать миру!» – заученным предложением, монотонным дикторским голосом произнес Денис, и они оба рассмеялись. – Да, я на самом деле однажды туда подключился, но… – Денис поморщился от каких-то своих воспоминаний.

– Что – но?

– Ты прав, Алик. Там были одни женщины. Сначала я просто слушал их разговоры… их болтовню о всякой милой и бесполезной для меня всячине. А потом кого-то решил поправить, потому что она была не права. Кажется, девушку с Австралийского континента. И кажется, это было насчет какого-то уже давно вымершего животного. И тут началось! Как только они услышали мужской голос в своей компании, начали просто меня высмеивать и, можно сказать, выперли меня оттуда. Больше я туда не заходил.

– Хм… – Аллигатор задумчиво потер подбородок. – Я не знал, что ты знаешь австралийский язык, или какой там у них?

Денис не сдержался и от такой наивности и неосведомленности друга захохотал – откровенно громко и звонко. Он ценил общение с Аллигатором не только за честность и простоту отношений, но как раз и за такие его неожиданные вопросики, которые всегда смешили и раскрепощали его.

– Алик, ну конечно, я не разговариваю на английском… и уж тем более австралийском. – Денис еще раз рассмеялся. – Зачем мне нужен чужой язык, если я живу здесь – в России? В сети встроены специальные переводчики. Я их слышу всех по-русски, а они меня на своих языках. И главное, голоса не меняются, будто вживую разговариваешь!

– Ну ладно, хватит надо мной издеваться. – Аллигатор уже сам смеялся, но больше от радости, что смог развеселить друга. – Подумаешь, не разбираюсь в современных технологиях! Ты лучше Ленку не спугни, вон как на коленках в капусте ползает – загляденье просто!

Денис окинул взглядом свое поле. Робот уже давно доехал до его края и, перестроившись в другой ряд, начал движение в обратную сторону, по пути засасывая каких-то жуков и поливая растения. Затем Денис обернулся налево, на соседний участок, где среди больших светло-зеленых кочанов капусты ползала Ленка. Это был второй человек, с которым ему хотелось говорить часами. С ней он мог, пожалуй, проговорить даже сутки – с небольшими перерывами, конечно же.

Ленка была настоящей шатенкой, с ухоженными каштановыми волосами с легким маслянистым отливом. Ее слегка пышные, но все же скорее стройные формы хорошо гармонировали со всей этой зеленью, огурцами и перцами. Разговаривать с ней всегда было приятно, как-то даже уютно, а беседы получались на достаточно интеллектуальном уровне. Ее сильной стороной в разговоре было знание истории. Она могла говорить бесконечно – как о рыцарских турнирах романтического Средневековья, войнах, предшествующих Эпохе Освобождения, так и о древних рецептах из «нашей эры», к примеру: блины, цыпленок табака, рыба в кляре. Жаль, сейчас трудно достать продукты для того, чтобы испробовать все собранные ею рецепты. Хотя…

Денис был уверен: если бы его жена обладала кулинарным даром, тайной книгой с древними рецептами и, самое главное, желанием этим всем заниматься, он бы точно сделал все возможное, чтобы найти необходимые ингредиенты, продукты.

Мысль о жене отвлекла Дениса от соседнего участка и от Аллигатора тоже. Карина. Он любил ее безумно. Собственно, он и занимался-то полем только ради нее. Она уже много лет мечтает попасть на Южный континент, представляет себя отдыхающей на шезлонге на берегу Черного моря с тропическим коктейлем в руке. И Денис понимал, что она там будет смотреться просто идеально со своей утонченной фигурой, всегда ровным сибирским загаром и большой соломенной шляпой, покрывающей почти смоляно-черные коротко стриженные волосы. Но одна из характерных особенностей Эпохи Освобождения – это региональные и континентальные границы, их пересечь практически невозможно.

До подписания Всемирной Конституции, до освобождения человечества от уже неконтролируемой к тому времени жадности, алчности, вседозволенности, во времена «нашей эры» каждый при желании мог поехать в любой уголок планеты. Правда, это было не так просто, как слышится. Человеку надо было сперва собрать денег на поездку – тех самых цифровых баллов на счетах, информация о которых еще пока что хранится в Ресурсе. Надо было знать язык того региона, куда он едет. Надо было получить разрешение на въезд в другой регион (тогда некоторые из них назывались странами) – для этого достаточно было доказать, что у тебя есть деньги и то, что ты, потратив их, вернешься обратно к себе домой. И не менее важным было найти свободное время для поездки.

Переломным моментом в истории человечества была не замена его труда на роботов, как можно подумать в первую минуту, – нет, это не было бы решением проблем, а только бы их усугубило. Жадность, расовые и классовые неравенства могли возвести человеческую ненависть в такую степень, что спровоцировали бы мировую войну, возможно уже последнюю. Настоящим прорывом стало открытие вакцины Бога. Название ей такое дали неспроста.