и лишь на утро станем старше.

я приглашаю. по аллеям

прошелестя кленовым ветром,

по лужам шлёпая, на спицы

нанижем нитки километров

востоко-запада столицы,

дыша духами и туманом,

неповторимым amaretto

осенних зорь… а по карманам

ключи, записки, сигареты.

X. Осколки

через расстояния

от солнцестояния

до весны играть в города

это равноденствие

действует бездействием

снегом и осколками льда

по стаканам Hennessy

песнями на реверсе

канифолит фальшь тошнота

долго не продержится

утопая в нежности

слов так много суть-пустота

Рикошет

Дожди расстреляли прохожих

по хмурым наморщенным лбам,

без солнца в печали похожи:

вздыхая, спешить по домам,

сквозить обречённостью, лица

в зонты, в капюшоны, в покой

закрытых дверей торопиться,

надеяться: ты не такой

как все.

XI. Смена

десятый решает по-быстрому слиться,

оставив попытки казаться

типично-осенним. слюнявит страницы,

пролистывает до нахзаца.

по серому белым невольно-внезапно

ноябрь не ждали так скоро

железо-набатный, удушливо-затхлый

каратель. начало отбора.

XII. Воздух

в тени тридцать восемь —

шикарная осень

и воздух отчётливо звезды в песке.

а здесь за окошком

продрогшие кошки

нагие деревья в туманной тоске.

зима на пороге:

промокшие ноги

простуда как следствие мёд-молоко

сквозит неизбежно

баюкает нежно

и всё засыпает… весна далеко.