Ефремов подумал, что заговорщики против пролития собственной крови, а никак не чужой, и удивился, как могла пройти подготовка переворота, никем не замеченная в его конторе. Ведь ничего не предвещало, а сейчас ему дают понять, что власть собираются вот-вот сменить.
— Я давал клятву.
— На верность стране, — напомнил Воронцов. — А стране будет только лучше, когда власть перейдет от Тумановых к Клановому Совету. Эти изменения уже давно назрели, знаете ли.
— И все же, мой ответ нет, — бросил Ефремов. — Не в моих правилах изменять, знаете ли.
— Ответ окончательный? Или что-то на него может повлиять? К примеру, некоторая сумма? Сразу скажу, значительная. Нам не хотелось бы проливать ненужную кровь, с вашей помощью мы могли бы обойтись без этого.
— Я не продаюсь.
Воронцов демонстративно посмотрел на часы и столь же демонстративно вздохнул. Затем отпил из бокала и сделал странное движение рукой, подавая кому-то знак.
— Что ж, Дмитрий Максимович, я сожалею, что вы приняли такое решение. Я был более высокого мнения о вашей разумности, в отличие от некоторых других моих единомышленников. Впрочем, это уже ничего не изменит. Все уже началось, и от вашего желания или нежелания больше ничего не зависит. И да диктофон ваш ничего не записал, уж извините.
Воронцов нарочито вздохнул и отпил из бокала, больше не глядя на Ефремова.
И почти одновременно с этими словами раздался звонок телефона и на Ефремова посыпались сообщения о том, что в императорские покои пытаются прорваться неизвестные. А еще защиту дворца пытаются взломать. Пока безуспешно, но в слишком многих местах.
— Заблокировать проходную, — скомандовал Ефремов. — Закрытый контур взломать куда сложнее. Блокируйте нападающих. Императорская семья пусть не высовывается. Будем разбираться, кто там такой тупой. Возвращаюсь немедленно.
Он выскочил из-за стола и рванул к выходу, не обращая внимания на брошенное в спину: «Прощайте, Дмитрий Максимович». По дороге он набрал Елисеева, но тот на удивление не ответил, хотя обычно откликался сразу. Ефремов чертыхнулся, понимая, что, это, скорее всего, результат той операции отвлечения, на которую намекал Воронцов. Когда он садился в машину, разговаривал уже с императрицей, которой сказал не поддаваться на провокации и сидеть в самой защищенной части, пока к ним не прорвется гвардия. Пообещал приехать немедленно, но стоило ему хлопнуть дверцей, как машина взлетела на воздух.
Глава 32
Похороны императора откладывались, и Серый уговорил меня вернуться в Германию на занятия, потому что толку от моего пребывания дома не было, а телепортироваться мы могли в любой момент. Светлана его поддержала, потому что не хотела демонстрировать наши отношения, которые нервировали ее мать, считавшего меня неподходящей парой для дочери.
Невес уже мог минимально объясниться, поэтому я его оставлял спокойно. За то время, что мы с ним общались, я не только сделал ему персональный защитный артефакт, но и научил пользоваться компом так, что дальше бывший друг Айлинга наберет нужную лексику самостоятельно. Или от приставленного охранника, которого, я попросил выделить поболтливей. Постников хмыкнул, но пообещал, больше обеспокоенный оформление документов на новоявленного волхва, чем его социализацией. Ефремов пообещал содействие с легализацией, так что вскоре в дружный целительский коллектив вольется еще один член.
Возвращение имело приятные последствия для Серого, на которого вышли с вполне конкретными деловыми предложениями. Новости из нашей страны обсуждались активно, в том числе упоминалось и то, что император с наследником отказались от наших артефактов в пользу волошинских, что и привело к трагедии. Моими артефактами заинтересовались настолько, что хотели приобрести партию на довольно выгодных условиях. Но Серый планировал сделать их еще выгодней. Именно этим он сегодня занимался на так называемом деловом обеде, куда я не пошел, потому что, по словам Серого, это бы показало слишком большую нашу заинтересованность.
Я с легкостью согласился с его доводами и никуда не пошел, да и в принципе я не был любителем обедать с незнакомыми людьми, поэтому удовлетворился тем, что заказал обед в ближайшем ресторанчике и, когда его принесли, уселся перед ноутом, с интересом изучая новости, касающиеся Мальцевых. Разошлись они тогда знатно: из верхушки уцелела одна только Таисия Тихоновна, которой удалось даже что-то сохранить из активов. Но основное под себя подгребли Мальцевы. Разбирательство шло, но довольно вялое, так что, похоже, Мальцевы так и останутся при своих приобретениях. Если бы я был на месте Ольги Васильевны, к которой стекались все ниточки управления, я бы так не оставил, потому что это показывает слабость власть, но императрицу межклановые дрязги сейчас волновали куда меньше невестки.
Я рассматривал очередной снимок с места, где развлекалась Диана Мальцева, когда зазвонил телефон. Телефонный звонок был странным. Он пришел с того номера, который достался Накреху и который, как я думал, потерян уже навсегда. Потому что при теле Новикова он не нашелся, и при обыске его жилья — тоже. И тем не менее звонок был, и голос в трубке мне показался незнакомым.
— Ярослав, если тебе небезразлична жизнь матери и сестры, ты не должен вмешиваться.
— Вмешиваться во что? — поинтересовался я, офигевая от того, что кто-то имеет наглость ставить мне какие-то условия. Да еще такие невнятные.
— Поймешь скоро. Появишься рядом с дворцом — убьем мать, будешь упорствовать — сестру. И умирать они будут нелегко, — скучным голосом ответил абонент на той стороне. — Или тебе предпочтителен другой порядок?
Был ли это Накрех? Скорее всего, нет — интонации были совсем не его, но я все же для проверки произнес фразу на языке прошлого мира, собрав все ругательства, которые припомнил. На том конце трубки раздалось озадаченное молчание, потом собеседник все же сказал:
— На расстоянии заклинания не действуют, придурок. Так кого предпочтительнее убивать первой? Ты так и не ответил.
— Мне предпочтительней увидеть, как ты сдохнешь.
— Повторяю, если ты никуда не полезешь, то они останутся живы и вернутся домой. На свои артефакты не рассчитывай — они здесь не работают, — позволил себе смешок мой собеседник.
— Поговорить я с ними сейчас могу? Чтобы удостовериться, что они еще живы, — проявил я озабоченность, хотя был уверен, что с ними ничего не могло случиться даже в зоне с заблокированной магией.
После того как я сделал вживляемые артефакты, я ими втайне снабдил всех близких мне людей, но в зонах без магии время работы таких устройств будет ограничено встроенным накопителем, поэтому вытаскивать маму с сестренкой нужно как можно скорее.
— Разумеется, — любезно ответил мне собеседник и тут же передал трубку маме.
— Ярослав, что происходит? — испуганно спросила она. — Нас с Настей захватили какие-то люди в масках. Настя испугана и плачет.
На заднем фоне я действительно услышал всхлипывания сестренки, поэтому поспешил маму успокоить:
— Успокой Настеньку, скажи, что я скоро приду.
— Убедились? — прервал наш разговор тот же голос. — По этой сети телефонов отвечаете только мне. По второй не отвечаете никому. У нас есть возможность отследить обе базы. Требование это не столь жесткое, поэтому заложникам будем просто отрезать пальцы.
Это тоже получится сделать не раньше, чем разрядится артефакт, но у похитителей не должно появиться даже подозрения, что мои артефакты работают. Мог ли мой разговор по этим телефонам прослушиваться? Однозначно — нет, но вот в том, что он не будет зафиксирован, я сомневался. Трубка побывала в руках Накреха, какие изменения он туда внес, я не знал. Рисковать я не буду.
Но в снохождение мне никто не запрещал связываться. Первым делом я вызвал Постникова.
— Какого черта мою мать с сестрой похитили? Вы чем там занимались?
— В смысле, похитили? — опешил он. — Никто их не похищал, они в гости к Елисеевым поехали. Не первый раз, между прочим. Просто Вера Андреевна просила тебе не говорить, потому что ты ее родственников не особо жалуешь.
