«Эксперт холодного оружия», как бы странно это не звучало, облегчал применение этого самого оружия. Насколько я понимал функционал этой системной «нашлепки», он забивал мне дополнительную мышечную память, что проявлялось при попытке нанести удар чем-либо тыкательным или резательным в чужое тело. Рука становилась тверже, понимание, как нанести вред, глубже.

«Эксперт огнестрельного оружия» делал, что удивительно, не то же самое, а вполне себе наоборот. При произведении выстрела, мышцы рук и тела сокращались, снижая эффекты отдачи, что позволяло стрелять точнее и чаще. В бонус к этому далеко не бесполезному эффекту, также было нечто едва уловимое, что я в итоге назвал «баллистическим калькулятором». При прицеливании появлялось еле уловимое чувство, как и куда нужно сместить ствол, чтобы сделать дырку там, где хочется.

«Эксперт скрытного перемещения» был куда полезнее. Эта особенность позволяла мне куда лучше ориентироваться в пространстве с помощью слуха. Проще говоря, я не слышал лучше, но яснее понимал, где именно находится источник звука. Довольно важная штука, если ты куда-то крадешься или от кого-то прячешься. Вместе с моим идеальным зрением она работала просто великолепно.

В общем, Куатра сделала из меня человека, способного толково себя вести в перестрелке или мордобое, чем я и был доволен. Подопечная девчонка вовсю следовала по моим стопам, чему я не препятствовал, так как деваться Эльме просто больше было некуда – никакого общения со сверстниками ей не обломилось, так что на протяжении четырех с половиной месяцев сиротка лишь учила букварь, овладевала цифрами да тратила халявный боеприпас, который мы могли использовать без ограничений.

А вот с материальной точки зрения наши дела были не веселы, что немало усугублялось зверским аппетитом растущего шкрасса. Несмотря на всё обилие трофейного оружия, все достойные внимания образцы местными были логично заныканы. Более того, местная одежка, состоявшая из шелка, шерсти и кожи, мне не понравилась своим сугубо «лесным» ориентированием. Все, чем мы сейчас с Эльмой были богаты, заключалось в четырех единицах легкого огнестрельного оружия, прозываемого «пистолет полуавтоматический», двух единицах легких точных винтовок охотничьего калибра да паре сотен патронов на всё про всё. Впрочем, мой чудовищный старрх по-прежнему болтался у меня на спине, а девочка душой прикипела к длинному узкому кинжалу, стыренному ей на улицах одного города.

По деньгам, если не считать мешочек от Карза, всё было печально, а если считать… то тоже. В мешочке обнаружилась сотня тяжелых золотых монет прихотливой чеканки, но «светить» ими было никак нельзя – это была эксклюзивная валюта Незервилля, знание о которой заставило меня плеваться. Город на две тысячи душ, выпускающий свою валюту, надо же… Но до него еще нужно было доехать.

…а перед тем, как доехать, мне нужно было пристроить девочку в хорошую семью, для чего крайне желательны были бы дополнительные финансы в виде «приданного».

И что делать?

Глава 4 …сделай это сам!

Ферма у господина Ларсона была отличной. Здоровенный дом в два этажа с подвалом, аж четыре одноэтажных, но крепких хибары для наемных работников, большие загоны, полные блеющей и мычащей скотины, амбары и прочие мастерские. Крепкий, но местами уже седой патриарх большого трудолюбивого семейства был кем угодно, но не бедным… полугномом. Вообще, его нужно было называть челогномом или как-то так, но у меня это слово с дросика никак не могло закрепиться в сознании.

В общем, Зариф Ларсон был хозяйственным и крепким мужиком, держащим все и всех в железном кулаке. Глаз буквально-таки радовался.

– Эльма, зайка, если господин Зариф хотя бы моргнет, тут же стреляй ему в живот, – ласково попросил я, заставляя хозяина лежащих вокруг угодий неловко шевелиться и обильно потеть.

– Конечно, дядя! – бодро ответило мне хрупкое сероглазое дитя, вжимая ствол винтовки в обильное чрево полугнома. Возможно, немного сильнее, чем стоило бы, но он всяко это заслуживал.

Вообще, вся эта ситуация возникла из-за моей забывчивости. Запуганный многократными упоминаниями эльфов по поводу антикидовской истерии, правящей бал на континенте, я провёл шкрасса мимо двух небольших городков, решив остановиться у этой старой и уважаемой фермы, даже заслужившей отображение на карте у куатрианцев (наверное, из-за скотоводческой природы оной, чтобы было чем подкормить армию, если что). Встретили нас довольно радушно, даже накормили, но вместо десерта мне сунули ствол в спину. Попытались сунуть, с целью самой прозаичной – грабежа. Что можно взять с двух бродяг в пыльной и бедной одежде? Конечно же лимузин, на котором они разъезжают. То есть прекрасного, толстого, здоровенного шкрасса.

Пока я проклинал себя за скудоумие, позабытая всеми Эльма ловко засунула свой шампур в почку здоровенному парню, которого Зариф позвал «принести воды», а потом, выдрав из-за пазухи пистолет, навела его на хозяина местных угодий так быстро, что я еле успел её остановить. Пока ситуация замерла в хрупком равновесии – мы ей владели, хозяева усиленно боялись, лежащий на полу парень давал дуба, а снаружи в зоне слышимости крика возилось еще с полтора десятка разумных. Не пат, но очень близко.

– Так, а теперь посмотрим на вас, – высказал я в пространство своё пожелание, подступая к сгрудившимся в другом конце комнаты особам женского пола различного возраста.

– Ты… – повышая тон начал полугном, но я его оборвал жестом, взмахнув рукой с пистолетом.

– Господин Ларсон! – полуобернувшись, я уставил на фермера ствол и ехидную улыбку, – Вы всерьез думаете, что я сейчас ринусь пытать и насиловать ваших женщин? Придите в себя!

– А что ты от них хочешь? – прохрипел гном, опасливо косясь на ружье, которое Эльма вдавливала ему в потроха.

– Ничего особенного, – покачал головой я, – Пара взглядов, пара вопросов…, и мы с девочкой вас покинем. Конечно, вы нас проводите до границы ваших владений, но потом уйдете домой живым. Ничего непоправимого еще не случилось.

– Это, по твоему, ничего непоправимого?! – налившийся кровью мужик кивнул на тело отходящего с мелкими судорогами амбала. Судя по слезоразливу от самой молоденькой девчонки из «женского угла», здоровяк уже почти был в семье.

– Еще слово… и твоя жена поджарит твою же ногу. А потом ты её сожрешь у нас на глазах, – оскалился я, ставя на место наглеющего, но неудачливого грабителя. Жаль, конечно, что на мне снова плотные темные очки, эффект был бы куда лучше, смотри я на безбашенного ковбоя просто глазами, но и так хорошо. Заткнулся он на «ура».

А вот женщины стали трястись куда сильнее. Я далеко не кровавый маньяк, более того, не очень-то и уважаю насилие, но это далеко не первый «пассажир», моментально наглеющий при звуках цивилизованной речи. Страх помогает вправить мозги на место. С небольшой подготовкой я бы вполне мог положить все население этого ранчо, наличие животных поблизости гарантировало мне исцеление, но вот убивать я не собирался совершенно.

Меня интересовали женщины.

Опустив руку с оружием, я присмотрелся к табунящимся в углу особям. Мозоли, множество мелких шрамов, жилистые руки с огрубевшей кожей. Толстые надломанные ногти с поселившейся под ними грязью. Обветренные красные лица. Обувь? Младшие в чем-то, напоминающем сапоги, сама матриарх явно не выходит «в поле». Нечто среднее у нее между тапочками и обмотками.