Растущее богатство Ладоги привлекало всё больше внимания жаждущих добычи викингов и норманских купцов. С 811 года в новых постройках и предметах обихода ладожан опять появляется значительный скандинавский элемент, но словене, видимо, ещё сохраняли свой племенной суверенитет. Скандинавское влияние резко усиливается после пожара 840 года и с этого момента устанавливается уже надолго. Одновременно прекращает существование словенская крепость в устье Любши. Именно этот момент и нужно, очевидно, считать началом известного из Повести временных лет периода варяжского (то есть норманнского) господства на землях кривичей, словен и их финских соседей: чуди (видимо предки эстонцев), веси (предки нынешних вепсов) и мери.

Тот факт, что пожар Ладоги 840 года, косвенно свидетельствующий о захвате её норманами, случился через год после фиксации на страницах истории посольства хакана русов, говорит о том, что центр этого каганата располагался первоначально в другом месте. Вычислить это место сегодня не так уж сложно. Самым ранним после Ладоги протогородским центром лесной полосы Восточной Европы, имевшим значительный процент скандинавского населения, считается так называемое «Гнездовское городище», в нескольких километрах от современного Смоленска. Большинство историков сегодня считают, что именно оно и было древним Смоленском (от германского «smol» – малый). Своим образованием этот город был обязан викингам, основавшим здесь свой вик, по данным археологов, приблизительно в начале – середине IX века (славянское население появляется здесь в это же время).

Рисунок 13

Вряд можно считать случайностью, что славянское население (кривичи) появляется здесь примерно в то же время: по мнению археолога Ляпушкина И.И. – в начале 9-го века, а по мнению Булкина В.А. – в течение 9-го века. Поскольку прежде данная территория была занята племенами балтов, викинги могли стать большим подспорьем для кривичей в борьбе за неё. Возможно, ранее (в конце 8-го века) кривичи таким же образом отвоевали у балтов среднее и верхнее течение Западной Двины.

В этом союзе были заинтересованы тогда обе стороны. Кривичи, занимавшиеся в основном подсечным земледелием, за 300 лет эксплуатации лесов в бассейне реки Великой почти исчерпали там этот ресурс и остро нуждались в значительном расширении своей территории на юг, в зону широколиственных лесов. Признав власть викингов и согласившись платить им дань, они получали взамен бронированный таран для преодоления сопротивления балтов, несомненно пытавшихся отстоять свои земли от чужаков.

Поскольку правитель Восточно-Франкской империи в 839 году ничего не знал о существовании каганата русов (потому и заподозрил в их посланниках лазутчиков свеев), возникнуть это протогосударственное образование могло лишь незадолго до отправки посольства в Константинополь, в лучшем случае за год или два до этого события (иначе известия о нём успели бы дойти до германского императорского двора), то есть приблизительно в 837 или 838 гг. Более вероятно даже, что сам этот «каганат» в тот момент являлся фикцией, блефом, сочинённым для безопасного проникновения разведки викингов в столицу «Империи ромеев», а его «владения» ограничивались окрестностями норманского военного лагеря, образованного в верховьях Днепра специально для похода на Византию.

Примечательно, что сосредоточившиеся для броска на юг викинги назвали себя именно русами, а не собственным племенным именем. Видимо, к тому времени название «русы» настолько приклеилось к действовавшим в Восточной Европе норманам, что они сами начали называть себя так, что отразилось даже в наименовании места их основного базирования на востоке Скандинавии (восточные окрестности Бирки) руслагеном, то есть лагерем русов.

Это прозвище норманнов словене и кривичи позаимствовали у финнов, слегка изменив его на свой манер (финны называли восточных скандинавов «руотси»).

Отправив разведывательное посольство по Днепру к Чёрному морю, «хакан» русов озаботился материальным наполнением своей фиктивной империи, подчиняя себе окрестные племена славян и балтов. В этой связи и был, видимо, предпринят им в 840 году поход в северном направлении, для завоевания территории ильменских словен (скорее всего, опять вместе со своими союзниками-федератами кривичами), а заодно и главных на тот момент торговых ворот Европы на востоке – Ладоги. После возвращения из Черноморской экспедиции, здесь был поставлен сильный норманский гарнизон. Об этом говорит строительство там в 40-е годы сразу трёх больших домов скандинавского типа – видимо общежитий для викингов и обслуживающего персонала.

Рисунок 14. «Большой дом» викингов. Реконструкция

Столица же новорожденного каганата была перенесена, очевидно, уже в новое место. Этим местом, скорее всего, стало так называемое Рюриково городище (настоящее название неизвестно), возникшее приблизительно в это время на острове в истоке Волхова, на берегу озера Ильмень. С этого момента оно ещё долго будет главной, а затем северной резиденцией великих русских князей. Переставшее быть столицей Гнездовское городище (Смоленск), тем не менее, тоже продолжало быстро расти и развиваться, став вторым по значимости узлом торговых путей из Северной Европы (в основном по Западной Двине) в Поволжье и Поднепровье.

Конечно, каганат русов, образовавшийся в 30-е годы 9-го века на речных путях между Балтикой и Хазарией, не был и не мог быть тогда ещё настоящим государством. Его глава являлся просто признанным вождём собравшихся со всей Скандинавии искателей добычи – викингов, объединившихся ради одного большого грабительского набега. После его завершения значительная их часть вернулась на родину, а оставшиеся попытались извлечь максимальную выгоду из своего господствующего положения на важнейших речных торговых путях Восточной Европы. Вполне очевидно, что основной статьёй доходов кагана и его разбойничьего окружения стали торговые сборы с купцов и владельцев мастерских (древнейший рэкет). В то же время викинги сами занимались торговлей, то есть сбытом награбленного имущества, и поэтому лично были заинтересованы в её развитии. Именно с этой целью каганат предпринял военную экспедицию в верхнее Поволжье для подчинения жившего там финно-угорского населения (мери), устранив тем самым лишнего посредника в торговых отношениях с мусульманским миром. Начало существования на Верхней Волге протогородов (виков) и присутствия там скандинавов археологи относят к середине IX века.

К этому же времени (либо к моменту подготовки первого набега русов на Византию) можно отнести и дальнейшее закрепление русов на Днепровском пути, где им удалось подчинить себе славянское племя полян, утвердившись в его племенном центре – Киеве.

Объединение территории и расчистка торговых путей должны были положительно сказаться на хозяйственном развитии всех вошедших в каганат русов земель. Всё большая часть местного населения стала вовлекаться в международную и региональную торговлю, совершенствовалось ремесло, быстрее развивалось сельское хозяйство. Началась поощряемая русами для укрепления своих позиций на только что завоёванной территории мери миграция словен и кривичей (а также части веси и балтов) в Верхнее Поволжье, где возникает несколько опорных пунктов этой колонизации (Белоозерское, Клещинское и Михайловское городища). Быстро растущие протогорода втягивали в своё чрево и начинали постепенно переваривать там небольшие группы скандинавов, представителей различных славянских, финских и балтских племён, способствуя формированию зародыша будущей древнерусской народности и её последующих национальных ответвлений.