Сегодня долгожданный день распределения отпусков. В офисе суета, сотрудники бурно обсуждают планы на предстоящий отдых. В компании действует регламент, что только один человек может отдохнуть в месяц. В нашем юридическом отделе двенадцать сотрудников и чтобы никому не было обидно, коллеги придумали некую игру, пишем на листочках месяца года, каждый вытягивает свой отпуск. Распределение происходит шумно, коллеги смеются и шутят и слышны возгласы негодования, у кого выпал отпуск опять в зимний период. Некоторые молчаливо вздыхают и морщатся. Интереснейшая картина, сижу и наблюдаю со стороны, не тороплюсь вытянуть свой листочек. Всё равно, какой месяц выпадет. У меня нет никаких планов на отпуск.

– А ты чего сидишь? – спрашивает счастливая Ирка, которой достался самый удачный месяц лета, июль. Пожимаю плечами, встаю с рабочего места и неохотно двигаюсь в сторону шумной толпы, где стоит коробочка с заветными свёртками, скрученными в тонкие трубочки. Вытягиваю листик и вуаля, достаётся февраль.

– Ничего Лизка не переживай, в следующем году повезёт, – шутя успокаивает Ромка. Весёлый парень с рыжими, взъерошенными волосами. Работает в отделе курьером и разбавляет наши монотонные дни разнообразным юмором. – Да ладно, без разницы – отмахнулась я от Ромки и вернулась на рабочее место.

– Ну что? – интересуется Ирина.

– Февраль – безучастно отвечаю я.

– Какие планы? – не сдаётся коллега.

– Не знаю.

– Пожалуй, поеду в гости к сестре, погреюсь там, раз выпал самый морозный месяц в Сибири. – Маша давно зовёт, но я как-то не решалась.

– И куда это интересно? – не успокаивается Ирина

– Где этот город, в котором возможно погреться в феврале? – с издёвкой спрашивает она.

– Страна – спокойно отвечаю, игнорируя тон коллеги. Брови Ирки вздымаются вверх в удивлении, всем видом показывает, что ожидает продолжения диалога.

– Иордания – отвечаю непринуждённо и без эмоционально.

– Ооо, интересненько!

– И как её туда занесло? – восклицает Ирина и ёрзает на стуле, усаживаясь поудобнее в ожидании ответа.

– По уши влюбилась в араба, вышла замуж и укатила с ним в Амман.

– Куда? – нахмурила брови Ирка.

– В Амман – будто бы эхом повторила я. Столица Иордании.

– Счастливая! – вздыхает Ирина. Закатываю глаза так, как не разделяю восхищение коллеги.

– О нет, не понимаю, как беспрекословно можно подчиняться мужчине, отодвигая на второй план свои желания. – Укутаться, как мумия и скрыть все прелести тела. – Да, буду любить, уважать, выполнять какие-то капризы мужчины, но всецело покорится?! – Нет, нет и ещё раз нет, это не обо мне. Бррр, поёжилась от представленного. – Ни за, что на свете и ни под каким предлогом не выйду замуж за араба. Воспоминания вдруг нахлынули чередой событий. И заняв рабочее место, я погрузилась в них, где как калейдоскоп мелькали яркие отрывки из жизни. Папу помню я только из детства, он много времени проводил за журналами лежа в постели, тяжело болел и рано покинул нас. Мама, так и не устроила личную жизнь, наполняя безмерной любовью нас с Машкой. Она заботилась о нас, а мы о ней. Нам никто был не нужен, мы были счастливы втроём. Я училась на юридическом, мама и сестра трудились в местном отеле, где Маша и встретила своего Карима. Он прибыл с рабочей делегацией в город, где, увидев Машку, потерял голову от огромных карих глаз и чёрной как смоль шикарной, кучерявой шевелюры, которая досталась от папы, он был грузинских кровей. Я же унаследовала славянскую внешность мамы, белокурые волосы и большие, голубые глаза. В детстве я была похожа на куклу, что красуется на витрине и каждая девочка мечтает заполучить. В общем-то, ничего с возрастом не изменилось, только из малышки я превратилась в фигуристую девушку с длинными ногами и третьим размером груди. Долго Машку уговаривать арабу не пришлось, время пребывания было ограниченно и поэтому немного поухаживав Карим предложил Маше стать его женой. И та, в свою очередь, конечно же, согласилась, оставив нас с мамой вдвоём. Ух, как же я на неё тогда злилась. Куда собралась, зачем ей это всё нужно, как она может оставить нас здесь одних. Мне казалось, что Карим оденет на неё паранджу и запретить общаться с нами. Здесь они зарегистрировались, так как это было условие мамы, без исполнения которого она сестру с арабом не отпускала. А уже на родине Карима, они провели церемонию по всем традициям.

– Сумасшедшая! – говорила я Машке, крутя пальцем у виска.

– Что ты творишь?

– Я люблю его – отвечала со всей серьёзностью сестра.

– Он именно тот, понимаешь! Нет, безмолвно качала я головой. За свои двадцать два года я ни разу не состояла в серьёзных отношениях. Самые долгие продлились не больше месяца. Вообще, всякие амурные дела меня мало интересовали. То ли из-за характера и своей непокорности то ли ещё по каким причинам, но в отношениях я не задерживалась и с лёгкостью бросала очередного беднягу. Может, от чего-то всё время бежала, или скорее что-то искала. Точнее, кого-то, чтобы потом сказать это именно тот.

Иордания встретила ласковым солнцем. От величия аэропорта имени Королевы Алии захватывало дух.

– Лиза! – услышала я родной голос сестры. И начала искать глазами знакомый образ. Маша шла навстречу, раскинув руки для объятий. Никакой паранджи не было. Она была одета даже в очень яркий брючный костюм цвета фуксии. Белый шелковый платок с орнаментом из золотой нити всё же на голове имелся.

– Машуля – причитала я, обнимая сестру. Я взглянула на Карима и прошептала.

– Здравствуйте.

– Добро пожаловать Елизавета – на ломаном русском проговорил араб и забрал чемодан. Племянники Замира и Адиль застенчиво прятались за Машу.

– Привет – неуверенно пролепетала я детям, посмотрела на сестру и разочарованно пожала плечами.

– Они меня не знают.

– Да нет же Лиза, у нас много дома фотографий я им часто показываю и рассказываю про вас.

– Не переживай у нас есть целый месяц – радостно воскликнула Машка. Я улыбнулась в ответ, и вместе мы отправились на стоянку, где дожидался автомобиль.

Мы двигались по улицам Аммана, как по лабиринту, голова кружилась от местного колорита и завораживающего запаха восточных специй и пряностей. Вдалеке показалось строение с Машиных фотографий. Это не дом, это дворец, как из мультфильма «Алладин». Я раскрыв рот любовалась красотой белых стен и яркой мозаикой из цветного стекла, которой вымощены колонны дома и маленькие башенки на крыше. Ворота распахнулись, и Карим припарковал автомобиль на стоянке. Она располагалась в тени плетущихся роз, благоухание разносилось по всему периметру сада. Мы вошли в дом и поднялись с Машей наверх по винтовой лестнице из белого мрамора.

– Вот твоя комната, располагайся. Сестра поцеловала в щеку и крепко обняла, задорно хихикнув, добавила.

– Я так счастлива, что ты приехала!

– Я тоже – искренне ответила я. Маша удалилась, оставив меня в комнате одну. Долго и растерянно я стояла на одном месте, разглядывая красоту и роскошь апартаментов. Комната выполнена в светлых тонах, с панорамными окнами через которые пробивались лучики солнца и разливались по комнате, заполняя ярким светом. Они выходили в сад, там красовались могучие кроны Тамаринд и апельсиновые деревья. Как завороженная я смотрела в окно и не могла оторвать глаз. Наконец, оторвавшись и вернувшись в комнату, увидела необыкновенно красивую кровать с рифлёными колоннами и спадающего вниз балдахина персикового цвета. Закрыла глаза и вновь вернулась к мультфильму об Алладине. Точь-в-точь как в сказке, захотелось себя ущипнуть. Как принцесса Жасмин посмеялась я сама над собой. Осталось только Алладина найти. Улыбнувшись, начала разбирать вещи, раскладывая по местам. Приняла душ и устроилась с книжкой на волшебную кровать в ожидании Маши.