– Ну а бабушка где? – забрасывала Нину вопросами мать.

– Бабушки нет уже шесть лет, – она в Выксе жила, с моими родителями, там и померла. Я ездила её хоронить, да дом сдала в аренду серьёзным людям, которые регулярно мне высылают деньги.

– А сюда как ты попала? – не унималась мать.

– У отца на нашем заводе лучший друг есть, – призналась она, – не буду говорить, кто он. Скажу только он занимает ответственную должность, вот он меня и пристроил на тёплое место в лабораторию. Даже нынешняя моя работа, полностью его заслуга. Я ему очень признательна, поэтому тружусь без осечек, чтобы не подводить его. Артём, видя, что мать не оставляет гостью с сонливым лицом в покое, отправил её на кухню, а Нину увёл в свою спальню, где она впала в ступор, увидав такой же дорогой интерьер как у неё.

– Я думал ты мне угодить хотел, и наврал целый короб, – падает она на кровать. – А ты оказался честнейшим человеком и вообще хватит для меня на сегодня сюрпризов, иначе у меня голова разорвется как водородная бомба. Я тоже мало поспала сегодня, ночью, всего три часа, – закрыла она глаза.

Он не стал её тормошить, ушёл к матери, предупредив её, чтобы она не рассчитывала на общий ужин.

– Нина очень устала сегодня, спали перебежками, а потом она обед до четырнадцати часов готовила, поэтому пускай поспит.

– Пускай, конечно, отдыхает сынок, но я так рада вашему союзу. Вы отличная пара. Счастья вам необъятного и внучку, которую я научу танцевать.

Она проснулась среди ночи под пледом, которым её укутал Артём. Артём находился рядом тоже одетый, одна рука его лежала на её груди. Нина посмотрела на часы было три часа, спать уже не хотелось, она ещё полежала с открытыми глазами несколько минут и решила разбудить его, начиная дуть на его лицо. Он тут же обнял её всю и крепко прижал к себе:

– Ты выспалась? – спросил он.

– Пере выспалась, – ответила она, – а сейчас проводи меня в туалет, чтобы я не шарахалась в потёмках.

– Я тебя и на руках готов отнести, – прижал он сильнее её к себе. Она тихо ойкнула:

– Ты хочешь из меня всю влагу выдавить, не надо, – хихикнула она. – Лучше быстренько покажи мне дорогу до ваших сантехнических сооружений пока мы оба не поплыли.

Он резко вскочил с постели и взяв её за запястье потянул за собой. Включив ей свет в туалете и в ванной, сам ушёл на кухню. Пока она приводила себя в порядок, он быстренько собрал стол для завтрака и вскипятил чайник.

Она вернулась с гигиенических процедур бодренькая и ухоженная. Артём смотрел на неё и не мог ей налюбоваться, не веря, что эту красоту он будет созерцать всю жизнь. Но она была рядом на расстоянии вытянутой руки и не удержавшись, он подошёл к ней и поцеловал её несколько раз в губы.

– Так всегда будет, – облизал он языком свою верхнюю губу, – тяга к тебе набирает обороты с каждой минутой. Поэтому я буду тебя целовать всегда, когда захочу.

– А я не возражаю против такого ритуала, – прикоснулась она пальцами к его губам, – он нам сохранит добрые отношения и не даст стареть. Приятные чувства двух супругов, – это как профилактические дефицитные препараты, которые не дают всякой скверне разрушить их счастье.

– Красиво выдала, – удивился он, – ты случайно не творец от литературы?

– Нет, я человек цифр, – ответила она, – а это навеянный экспромт, который образовался мгновенно благодаря нашим скоростным любовным отношениям. Скажи мне кто такое, лет десять назад, я бы приняла это за вздор. А сейчас я уверена, что у каждого возраста имеется индивидуальный взгляд на любовь и никаким осуждениям он не подлежит. Любовь безгранична, ты согласен со мной?

– Ты знаешь, чем трепать языком дай я лучше тебя крепко поцелую, это и будет моим ответом.

– Нет, – отстранилась она от него, – ты собрался завтракать или соблазнять меня на постель. Потерпи немного до дома, когда нам никто мешать не будет.

Они очень шумно усаживались за стол, так что разбудили чутко спавшую Зинаиду Егоровну. Она появилась на кухне в длиннополом халате на ходу подпоясывая его. Обведя глазами салаты на столе, спросила:

– Давайте я вам омлет или яичницу сделаю, одними салатами не насытитесь.

– Ничего не надо мама, – отказался сын, – если только, конечно, Нина не откажется от этого лёгкого блюда.

– Когда я училась в универе, то омлет в нашей столовой был любимым блюдом, в нём много витаминов и микроэлементов. И он благотворно влияет на мозг.

– А нам его на сборах ежедневно включали в рацион из-за того, что он способствует наращиванию мышечной массы, – сказал Артём.

– В нём достаточно положительных качеств, – знающе сказала мать, – и кушать его полезно всем, а противопоказан он только аллергикам, которым нельзя есть яйца. Так что готовить вам его?

– Не надо, – замотала головой Нина, – лучше поджарьте глазунью, а то боюсь мышцы у меня вырастут как у Артёма, тогда мне придётся его носить на руках.

– Мой сын к такой нелепой прихоти не обучен, – поняв шутку Нины ответила мама, – он скорее сам спину будет гнуть на любимую женщину. Не избалован он у меня женским вниманием, но роль жены в семье знает и ценит. Давно бы ему надо было свою борьбу бросить и найти тебя.

– Всё мама прекрати, – одёрнул он мать, – вопрос этот закрыт для нас так как он полностью решён. Завтра, а может сегодня я занесу тебе паспорта, и ты ускорь нам регистрацию. Только просьба будет такого характера, ни с кем из своих коллег не делись своей радостью. Всему своё время. Ведь наш скорый брак злопыхатели обязательно истолкуют и в извращённой форме, а нам этого с Ниной не надо. Она вытащила сковороду из духовки и поставила её на конфорку.

– Я что ненормальная, трезвонить на всю округу. Даже народная примета есть такая: «никогда не делись тем, что планируешь делать». Афишу себе сами создадите, когда созреете.

– Вот это правильно, – одобрил её слова сын, – подавай тогда свою глазунью. Мы сейчас позавтракаем и пойдём домой.

– А ты на время посмотри, – сказала мать, – весь город спит, куда в такую рань идти.

– Ничего прогуляемся по ночному городу, а ты сегодня постарайся собрать мои вещи, а я на машине после обеда заеду, заберу их.

– Нет уж как приедешь, так вместе и соберём, а то я перепутаю, да вместо твоих брюк платье своё положу, – пошутила она.

– Мои брюки полкило весят, а твоё платье самое лёгкое на пять килограмм потянет, – сострил сын, – разница в весе ощутимая, спутать нельзя.

– Вот и пошути с ним, – посмотрела мать на Нину, – сразу зубы показывает.

– Ну Зинаида Егоровна, взгляните на его лицо, – встала на защиту Артёма Нина, – на нём нет отпечатков язвительности и желчи, одно добродушие. Хорошо сына воспитали!

– Спасибо милая, – заулыбалась мать, – то, что он добродушный и замечательный человек, в этом ты сама убедишься. А на наши перепалки не обращай внимания они несут с ним только внутренний смех, не больше.

– Это мама непонятно выражается, – посмотрел на Нину Артём, – ей просто надо было сказать, что мы с тобой оба весёлые люди, – пояснил Артём.

– Да, вашу талантливую жизнерадостность Зинаида Егоровна я в вас узрела ещё раньше, когда мы с вами вместе работали, – воскликнула Нина. – Вы всегда улыбку носили на лице, а вчера вы проявили ещё блистательный артистизм. Поразила и игра и забота о сыне. Мне было смешно и интересно наблюдать за этой сценой. Одним словом, уморили и влюбили себя в меня. Отныне я вас буду любить также, как и Артёма.

Мама вдруг неожиданно выскользнула из кухонной двери, бросив на ходу:

– Яичницу сами себе положите.

– Я её не обидела случайно? – поинтересовалась Нина.

– Ты что дорогая, она сейчас в ванной смывает слёзы радости, – начал успокаивать её Артём. – Ты её своими словами считай околдовала. Сейчас она вернётся, но на будущее знай, моя мама очень впечатлительная и сентиментальная женщина. В следующий раз нападай на неё с малого: «плечико погладь, волос за ушко заправь, в щёчку поцелуй, а затем выводи тяжёлую артиллерию».